Последний Хранитель Империи 2 (СИ) - Орлов Сергей

Последние слова ударили как пощёчина. Значит, она уже смирилась с решением отца. Приняла поражение как неизбежность.

— Помогите мне добраться до неё, — попросил я, хватаясь за спинку стула.

— Сеня, ты не понимаешь, — Рита покачала головой. — Её отец прислал гонца с ультиматумом. Если она не вернётся к рассвету, клан объявит её изгнанницей. Навсегда.

— Тем более нужно с ней поговорить, — я сделал шаг к двери и чуть не упал. — Она должна знать, что у нас есть другой выход.

— Какой выход? — фыркнул Филя. — Мы против армии Фахима — это всё равно что воробей против коршуна.

Я не ответил, но в голове уже начал формироваться отчаянный план. Возможно, безумный. Но когда у тебя нет выбора, даже безумие выглядит разумно.

Попытался сделать ещё шаг, но ноги подкосились. Трое суток без сознания сделали своё дело — мышцы ослабли, координация нарушилась. Рита подхватила меня под руку, не давая рухнуть на пол.

— Ты не в состоянии даже стоять, а собираешься куда-то идти, — сердито проговорила она. — Полежи ещё хотя бы сутки.

— Нет времени, — я оперся на её плечо, медленно привыкая к вертикальному положению. — Если Зара уедет, всё пропало.

В этот момент в моей голове раздался знакомый голос:

«Может, подумаешь головой, а не задницей, как обычно?»

— Александр? — с облегчением выдохнул я. — Какого чёрта ты пропал?

«Я? Пропал? Это ты валялся три дня как дохлая рыба, пока медальон вплавлялся в твою шкуру. Не мог же я орать в пустоту. И сейчас вижу, что ты опять готов наломать дров. Собираешься на коленях умолять эту пустынную красотку остаться? Род Вольских никогда и ни перед кем не пресмыкался!»

— А у тебя, конечно, есть идея получше, всезнающий ты наш?

«Подумай, как мыслят эти люди. Что их мотивирует. Страх? Жадность? Честь? Найди рычаг давления, и ты получишь то, что нужно».

— Легко сказать, — я поморщился, массируя виски. — Я уже рассказал им про британцев и поддельные эмблемы. Не поверили. Слишком много крови пролито.

«Тогда подумай глубже. Ты говорил им об угрозе, но не дал им способа с ней справиться. Люди не любят чувствовать себя беспомощными. Дай им план действий, покажи, что есть шанс на победу — и они останутся».

Я задумался, припоминая всё, что узнал о местной политике за эти недели. Кланы Аравии жили по законам выживания — переходили на сторону сильнейшего, заключали временные союзы, предавали слабых. Но была одна вещь, которую они ценили больше всего — репутацию.

«Вот именно, — подхватил Александр, словно читая мои мысли. — Для этих людей честь дороже жизни. Никто не хочет прослыть предателем или трусом в глазах потомков. Но им нужен не просто красивый способ умереть — им нужна возможность красиво победить».

— А как мне это устроить? — пробормотал я. — У нас нет преимуществ.

«Есть. Фахим собрал армию на страхе и принуждении. Такие союзы хрупки как стекло — стоит показать слабость, и всё рассыплется. Найди способ нанести ему точечный удар, покажи, что он не всемогущ».

Чем больше я обдумывал слова предка, тем яснее становился план. Шейхи уходили не потому, что боялись Фахима — они просто не видели смысла в безнадёжном деле. Но если показать им, что на кону стоит независимость всей Аравии…

— Филя, Рита, — я выпрямился, чувствуя, как в голове начинает созревать план. — Нужно собрать военный совет. Всех, кто ещё остался в замке.

— Зачем? — нахмурилась Рита. — Я же говорила, союз разваливается.

— Потому что я знаю, как их удержать. Но сначала мне нужно поговорить с Зарой.

Восточная башня была пуста и уныла. Большинство вещей уже упаковано, горничные таскали сундуки и ковры. Зару я нашёл в её личных покоях — она стояла у окна, глядя на закатное небо. Услышав мои шаги, она обернулась, и на её лице мелькнуло облегчение.

— Арсений! — она бросилась ко мне, и на мгновение я подумал, что она меня обнимет. Но в последний момент Зара остановилась, сохраняя дистанцию. — Хвала небесам, что ты поправился. Я… я боялась, что ты не очнёшься.

— Зара, — я посмотрел ей прямо в глаза, — скажи, что ты не собираешься бросать нас.

Её лицо на мгновение исказилось от боли.

— У меня нет выбора, — прошептала она. — Отец приказал. Если я ослушаюсь, клан сочтёт меня предательницей собственной крови.

— Послушай, я понимаю, что значит родовой долг, — я сделал шаг вперёд, стараясь не выказывать слабости, хотя колени всё ещё подгибались. — Но бывают моменты, когда долг перед собственной совестью важнее.

Зара опустила глаза:

— Легко говорить чужеземцу, не понимающему наших законов…

— Я знаю о законах больше, чем ты думаешь, — оборвал я её. — И о том, что происходит с кланами, которые выбирают не ту сторону в решающий момент. История не прощает трусов и перебежчиков.

Её глаза сверкнули огнём:

— Ты смеешь называть мой клан трусливым?

— Нет, — я смягчил тон, — но задумайся: что будет после победы Фахима? Кто первым попадёт под удар, если британцы получат полный контроль над этими землями? Твой клан, который постоянно балансирует между силами, станет первой жертвой.

Зара замерла, на её лице отразилась внутренняя борьба. Я видел, как она обдумывает мои слова, прокручивая в голове возможные варианты будущего.

— Ты понимаешь, что просишь меня пойти против воли отца? — тихо произнесла она. — Такое у нас не прощают.

— Я прошу тебя встать на сторону будущего твоего народа, — я осторожно взял её за руку. — Если мы победим, ты станешь героиней, спасшей Аравию от иностранного влияния. Если проиграем… что ж, по крайней мере, ты сможешь с гордостью сказать, что боролась до конца.

Её пальцы дрогнули в моей ладони, а глаза затуманились слезами.

— Арсений… я не могу противостоять отцу и всему клану в одиночку.

— Ты не одна, — произнёс я с уверенностью, которой не чувствовал. — Я буду рядом. И не только я.

Некоторое время мы смотрели друг другу в глаза. Наконец Зара глубоко вздохнула и расправила плечи, словно сбрасывая невидимую тяжесть.

— Хорошо, — её голос окреп. — Я останусь. Но при одном условии…

Её слова прервал резкий стук в дверь. На пороге появился запыхавшийся слуга.

— Господин! Госпожа! Шейх Мурад срочно созывает совет. Все оставшиеся союзники уже собираются в главном зале.

Зара бросила на меня долгий, нечитаемый взгляд:

— Мы поговорим о моём условии позже. Сейчас нас ждут дела поважнее.

Главный зал Чёрного Замка гудел от напряжения. Шейхи спорили, перекрикивая друг друга — кто-то требовал немедленно сдаться, кто-то призывал к последнему бою. Даже толстые каменные стены, видавшие десятки войн, казалось, вибрировали от накала страстей.

Шейх Мурад восседал во главе стола как хищник, готовый к прыжку. Несмотря на мешки под глазами от бессонных ночей, его осанка оставалась безупречной, а взгляд — пронзительным. Властный жест его руки заставил всех замолчать, когда я появился в дверях.

— А вот и наш северный друг, — Мурад окинул меня оценивающим взглядом. В его голосе не было ни мольбы, ни отчаяния — только сталь. — Вернулся из царства мёртвых как раз вовремя, чтобы решить, стоит ли нам туда отправляться.

Я прошёл к столу, стараясь не хромать, хотя каждый шаг отдавался болью во всём теле.

— Вижу, не все спешат сбежать с тонущего корабля, — я окинул взглядом присутствующих, отмечая знакомые лица. — Или вы просто не успели собрать верблюдов?

По залу прокатился смешок — нервный, но искренний. Шейх Кадир из клана Красных Песков сплюнул на пол.

— Мы не крысы, чтобы разбегаться, — прорычал он, поглаживая рукоять кривого меча. — Но и не самоубийцы, чтобы идти против превосходящего врага без достойного плана.

Мурад поднял руку, останавливая нарастающий шум. Жест был спокойным, но властным — даже самые горячие головы мгновенно умолкли.

— Войны выигрывают не числом, а умением, — произнес он с холодной уверенностью человека, видевшего десятки сражений. — Фахим думает, что собрал непобедимую армию. Но любая армия слаба, когда командующий теряет голову.