Последний Хранитель Империи 2 (СИ) - Орлов Сергей

— Капитан не в себе, — донеслись до него обрывки разговора. — Кланяется какому-то сопляку с материка, словно перед морским богом… Где его пиратская гордость?

— Тише ты, — шикнул один из матросов, нервно оглядываясь. — Хочешь, чтоб тебя рыбам скормили? Капитан не в том настроении.

Одноглазый Джек сплюнул за борт. Эти зеленые юнцы ничего не понимали. Они не слышали древних легенд, рассказываемых старыми моряками в тавернах Маската. Не знали историй о Кровавом Буревестнике, чья магия когда-то повелевала морями. О том, как целые флоты завоевателей шли ко дну от одного его взгляда, как волны расступались перед ним, словно перед пророком.

— Суеверные бредни, — пробормотал Железный Том, опускаясь на палубу рядом с Джеком. — И ты в это веришь, старый дурак?

Джек смерил его ледяным взглядом единственного глаза:

— Я верю тому, что видел собственными глазами, Том. Когда медальон Кровавого Буревестника отозвался на магию этого русского… Я понял, что пришло время древних пророчеств.

Железный Том фыркнул. Он был младшим помощником капитана — крепкий мужчина с квадратной челюстью и холодными рыбьими глазами. В команде его уважали за силу и хитрость, но не любили за жестокость и непомерное честолюбие.

— Ты слишком долго плаваешь, старик, — проворчал Том. — И вместо мозгов у тебя уже сплошная морская соль. Какой к дьяволу наследник Кровавого Буревестника? Это просто мальчишка, который знает парочку магических фокусов. Такие в каждом порту пачками бегают. А капитан… — он понизил голос, — слишком зациклился на древних побрякушках и старых легендах. Нам платят золотом, а не сказками для безмозглых юнг.

Дверь капитанской каюты резко распахнулась, заставив всех на палубе замолчать. Австралиец вышел под палящее солнце, его вечно хмурое лицо, изрезанное шрамами и морщинами, ещё больше потемнело, а в глазах блестела холодная решимость.

— Корабль на горизонте, — прогремел он, окидывая палубу острым взглядом. — Готовьтесь принять гостей. И чтоб все были трезвые, иначе будете блевать собственными кишками!

Матросы мгновенно зашевелились. Даже самые ленивые и недовольные не рисковали спорить с капитаном, когда его голос звучал так.

Через четверть часа по правому борту показался арабский фелюг. Он приближался к «Морскому дьяволу», размахивая белым флагом — знаком переговоров.

— Капитан! — крикнул вперёдсмотрящий. — Корабль с эмблемой клана Аль-Саид! Просят подняться для переговоров!

Австралиец стоял у борта, мрачно наблюдая за приближающимся судном. Его рука лежала на рукояти кривой сабли — жест не угрожающий, но красноречивый. Многие моряки на борту «Морского Дьявола» знали этот жест — капитан готовился к неприятному разговору.

— Дать им подойти, — приказал он. — Но при первом подозрительном движении — топим их посудину.

Фелюг подошёл к борту пиратского корабля, и на палубу «Морского дьявола» поднялся смуглый араб в богатых одеждах. За ним двое слуг втащили тяжёлый окованный железом сундук.

— Приветствую великого Австралийца, грозу морей! — араб отвесил церемонный поклон. — Я Малик ибн Саид, доверенное лицо шейха Фахима Аль-Саида, повелителя восточных земель и защитника правоверных. Да будет благословенно имя моего господина, чья слава простирается от песков пустыни до глубин моря, чья мудрость озаряет наши земли подобно восходящему солнцу над барханами…

— Заткнись и переходи к делу, сухопутная крыса! — грубо прервал его Австралиец, плюнув за борт. — Что нужно твоему хозяину?

Малик моргнул, слегка сбитый с толку такой прямолинейностью, но быстро восстановил дипломатическое равновесие:

— Прошу прощения за мою… излишнюю учтивость. Дело в том, что мой господин недоволен отсутствием результатов нашего сотрудничества, о великий повелитель морей.

Австралиец скрестил руки на груди, его лицо оставалось каменным:

— Передай своему хозяину, что я выполняю наш договор. Три корабля союзников Мурада пошли ко дну за последний месяц.

— И всё же русские собаки, как и сам шейх, до сих пор живы, — араб поджал губы. — Дважды они ускользали от тебя. Дважды ты терпел поражение. Мой господин начинает сомневаться в твоих способностях.

По палубе прокатился возмущённый ропот. Пираты не привыкли, чтобы кто-то ставил под сомнение мастерство их капитана.

— Я выполнил свою часть сделки, — прорычал Австралиец, делая шаг вперёд. Его серебристая аура начала проступать, окутывая фигуру смертоносным сиянием. — Прибрежные воды под моим контролем. Никто не проплывёт мимо без моего разрешения.

Посланник Фахима попытался сохранить невозмутимое выражение лица, но его глаза выдавали беспокойство при виде активированного Покрова капитана.

— Эти русские оказались опаснее, чем мы предполагали, — признал араб, жестом указывая на сундук, который слуги открыли, демонстрируя горы золота и драгоценностей. — Поэтому мой господин удваивает награду и дает тебе полную свободу действий.

У матросов перехватило дыхание от такого богатства. Золотые монеты, драгоценные камни, жемчуг — всё блестело под лучами аравийского солнца, завораживая даже самых опытных морских волков.

— Используй всю свою флотилию, — добавил араб, понизив голос. — Не щади никого из их окружения. Арсений Вольский и его спутники должны умереть любой ценой. Если его голова окажется у ног шейха Фахима, ты станешь богаче любого торгового князя от Александрии до Багдада.

По палубе пронёсся жадный шепоток. Такое богатство стоило любого риска! Да, эти русские дважды ускользали, но теперь у них будет вся флотилия и полная свобода действий.

Австралиец медленно подошёл к сундуку, его глаза оценивающе пробежались по богатству внутри. Затем он запустил руку в золотые монеты, позволяя им просыпаться между пальцами. Малик ибн Саид довольно улыбнулся, уверенный, что его миссия почти выполнена.

— Значит, шейх Мурад все-таки настаивает на смерит Повелителя Глубин… — тихо произнес Австралиец, продолжая перебирать золото. Его голос звучал почти задумчиво.

— Повелителя… кого? — араб нахмурился. — Я говорю о русском чужаке, который мешает планам моего господина. Обычный наглый северянин, возомнивший себя важной персоной в наших землях.

Австралиец медленно поднял глаза от сундука. В них полыхал такой холод, что посланник невольно отступил на шаг.

— Скажи своему хозяину, что медальон Кровавого Буревестника признал его, — процедил пират сквозь зубы. — Скажи ему, что пророчество начало сбываться. И скажи, что в следующий раз, когда он пришлёт своего шавку с оскорбительными предложениями, я отрежу этому шавке язык и пришлю его обратно в подарочной упаковке.

Малик побледнел под смуглой кожей:

— Ты отказываешься от щедрого предложения моего господина? — его голос дрожал от недоверия. — И предпочитаешь быть врагом шейха Фахима?

— Я не чей-то слуга, — выплюнул Австралиец. — Передай своему хозяину, что моя верность отныне принадлежит лишь истинному владыке морей. Но вот это… — он вдруг широко ухмыльнулся, демонстрируя зубы, похожие на акульи, и с силой захлопнул крышку сундука, чуть не прищемив пальцы араба, — я пожалуй, оставлю себе. Считай это компенсацией за потраченное время.

— Это… это пиратство! — возмутился посланник.

Весь экипаж «Морского Дьявола» разразился хохотом.

— А кто мы, по-твоему? — Австралиец развел руками, обводя взглядом свою команду. — Мирные рыбаки?

— Шейх Фахим не забудет этого, — прошипел араб, пятясь к борту. — Твоя голова скоро будет украшать стену его дворца!

— Вон с моего корабля, пока я не передумал отпускать тебя с целыми конечностями, — сказал Австралиец, и его голос прозвучал так холодно, что посланник счёл за благо немедленно подчиниться.

Слуги Малика, бросив прощальные взгляды на сундук, поспешно спустились на свой фелюг и отчалили, оставив сокровища на палубе «Морского дьявола».

После их ухода на корабле разразился настоящий праздник. Матросы окружили сундук, с благоговением трогая его содержимое, словно не веря своему счастью. Кто-то уже выкатил на палубу бочонок рома, и атмосфера накалялась с каждой минутой.