Архитектор душ (СИ) - Вольт Александр

Сзади раздались шорохи. Лидия поняла, что за спиной с кресла вскочила Алиса, затем услышала ее сочувственный шепот. Лидия Морозова уже внутренне приготовилась слушать ненужные утешения, но вместо этого она услышала тихий голос Громова, а затем шаги, удаляющиеся к выходу. Они ушли, оставив ее наедине с собственными чувствами и мыслями.

На короткое мгновение Лидия испытала укол благодарности за то, что они не стали лезть в ее горе, за то, что дали ей эти несколько секунд, чтобы собрать себя по частям. И она тут же мысленно отругала себя. Благодарить его? Человека, из-за которого Артура больше нет? Она сделала несколько вдохов и выдохов, приводя себя в чувства, после чего переоделась в спортивный костюм, завязала волосы в тугой пучок и закончила собирать вещи.

По приезду в гипермаркет она действовала на автомате. Шампунь, зубная паста, стиральный порошок. Простые, понятные вещи, которые помогали не думать о сложном. Этот почти семейный поход за покупками был просто вершиной абсурда.

Они вернулись домой, и она принялась разбирать пакеты, механически расставляя продукты по полкам. Когда Громов вышел, чтобы забрать оставшиеся вещи, она вдруг вспомнила, что ее чемоданы так и стоят в багажнике.

Она выскочила на крыльцо, готовая высказать ему все, что думает о его самоуправстве.

— Громов! Я же сказала, не смей трогать мои вещи своими… руками…

Слова застряли в горле. Напротив него стоял ее отец.

— Папа?..

Глава 19

Взгляд Морозова-старшего метнулся от меня к Лидии, потом обратно. Недоумение на его лице сменилось гневом, который начал медленно нарастать, окрашивая его шею в багровый цвет.

— Что все это значит⁈ — его голос был негромким, но в нем звенел металл. Он обращался ко мне, но не сводил глаз с дочери.

Я сделал шаг в сторону, вставая между ними. Нужно было перехватить инициативу, пока ситуация не вышла из-под контроля окончательно.

Да, пусть мой дом и находился на удалении от остальных участков, и вокруг нет соседей, но это не значит, что чужие уши, что могут тут проезжать или проходить совершенно случайно не могут застать эту сцену.

А дальше все как обычно. Свидетель рассказал одному, тот шепнул второму. И вот уже весь город знает про происшествие.

— Господин Морозов, добрый вечер, — сказал я спокойно, словно мы случайно встретились на светском приеме. — Чем я обязан вашему визиту в столь поздний час? Хотели о чем-то поговорить?

Его густые брови хмурились, а злые глаза наконец-то оторвались от дочери и вперились в меня.

— Вот об этом, — процедил он сквозь зубы. — Я повторяю вопрос: что все это значит?

— Это? — я развернулся полубоком и рукой махнул на свой дом, на Лидию и машину. Хотелось пошутить, что это мое имение, газон и так далее, но выражение лица Морозова намекало, что ему сейчас не до каламбуров. — Ваша дочь изъявила желание поступить ко мне на службу. Сегодня ее первый рабочий день, — объяснил я в максимально спокойном тоне.

Бурлящая злость сменилась недоверием и отцовским волнением.

— Об этом я тоже хотел поговорить. На службу, значит, да? К тебе⁈ — он почти выплюнул эти слова. Затем снова посмотрел на Лидию. — Я знал, что ты взбалмошная девка, на которую управы никогда нельзя было найти. Последней моей каплей было то, что ты собиралась выйти замуж за простолюдина и ушла из дома. Но я смирился, Лидия. Твоя мать меня убедила, что ты все равно моя дочь. Но… но это… — он запнулся. — Скажи мне, что это неправда, — я услышал в голосе каплю надежды. Словно он до последнего не верил и надеялся услышать, что это какой-то розыгрыш. Что его разыграли, когда рассказали КОГО видели в коронерской службе.

Лидии некуда было деваться. Она стояла бледная как полотно, но ее голос, когда она ответила, был твердым.

— Нет, папа. Это правда.

Это было как поднести спичку к пороховой бочке.

— Работа — это еще ладно! Черт с ним! Не хочешь наслаждаться жизнью и постепенно перенимать наш бизнес и наше дело — плевать! — взорвался он. — Но что здесь делают твои вещи⁈ — он ткнул пальцем в сторону открытого багажника, где стояли ее чемоданы. — Ты что, переехала к нему⁈

Ситуация была на грани. Я видел, что Лидия готова либо расплакаться, либо наговорить отцу такого, после чего пути назад уже не будет. Нужно было вмешаться.

— Господин Морозов, — начал я примирительным, но уверенным тоном. Я не пытался его успокоить, это было бы бесполезно. Я апеллировал к его логике. Все же внутри меня была надежда, что отец Лидии даже в распаленном состоянии сможет вслушаться в слова и проанализировать услышанное. И тут же в моей голове мелькнула другая мысль: фамилия Морозов была ему совсем не к лицу с таким характером. — Давайте будем откровенны, — продолжил я. — Мой дом огромен. Весь первый этаж по сути, пустует. Там есть свои спальни, своя кухня и ванная комната. На втором этаже живу я, у меня там свой санузел и все необходимое. Мне нижние помещения абсолютно не нужны, они только требуют расходов на содержание.

Я сделал паузу, давая ему переварить сказанное.

— У вашей дочери, как и у барышни Бенуа, — я кивнул в сторону Алисы, которая замерла в дверях, — сложились определенные жизненные обстоятельства. Им нужно было где-то остановиться на время. Я, как их новый работодатель, предложил им простое и взаимовыгодное решение: они арендуют у меня этот этаж за небольшую плату. Это избавляет меня от лишних хлопот и оплаты коммунальных счетов, а им дает крышу над головой, пока они не решат свои проблемы. Ничего личного. Чисто деловой подход.

Я смотрел ему прямо в глаза, не отводя взгляда. Мои аргументы были в меру логичны. Да, они не делали ситуацию приятной, но снимали с нее налет скандальной интрижки, переводя все в плоскость деловых, почти безличных отношений. Я не пытался убедить его, что это хорошо. Я пытался донести, что это рационально.

Морозов-старший молчал. Он не был дураком, потому что дураки никогда не смогут поддерживать бизнес длительный промежуток времени.

Я видел, как мышцы на лице Морозова-старшего подрагивают от бури эмоций. Кажется, он понимал, что в моих словах есть логика, но принять ее мешала отцовская ярость от того, что его дочь живет в доме такого человека, как я. Он смотрел то на меня, то на Лидию, и я видел, как в нем борются гнев и растерянность.

— Господин Морозов, — сказал я спокойно, словно не замечая нависшей в воздухе угрозы. — Я вижу, вам нужно поговорить с дочерью. Это семейное дело, и я не буду вам мешать.

Я демонстративно наклонился, взял два пакета, которые стояли на земле, и кивнул в сторону скамейки под старым каштаном.

— Я пока отнесу вещи в дом. Поговорите.

Я развернулся и медленно пошел к крыльцу, мимо застывшей Алисы, которая выглядела как испуганный олененок. Я не уходил. Я создавал им пространство, делая вид, что уношу в дом пакеты, но сам все прекрасно слышал.

— Ты хоть понимаешь, как это выглядит⁈ — голос Морозова был сдавленным от ярости. — После всего, что случилось, после смерти Артура… ты в доме этого человека! С вещами!

— Это просто работа, папа, — голос Лидии дрожал, но она старалась держаться. — После смерти Артура мне нужно сократить расходы, и я выбрала самый оптимальный вариант. Мне придется здесь жить какое-то время, — сказала она.

— Жить⁈ У тебя есть дом! Был! Пока ты не променяла его на этого… простолюдина! А теперь что? Решила опуститься еще ниже⁈

— Ты хотел, чтобы я ушла? Я ушла! — выкрикнула она. — Ты устроил мне публичный скандал на площади, ты отрекся от меня! Чего ты теперь хочешь⁈

Их голоса становились все громче, переходя на крик. Эмоциональный пар выходил из котла. Судя по снова нависшей тишине — пора было действовать. Я оставил пакеты и, спустившись с крыльца, вернулся к ним. Они замолчали, тяжело дыша и глядя друг на друга с болью в глазах.

— Господин Морозов, — сказал я примирительным, но твердым тоном. — Я понимаю ваши опасения. Давайте не будем решать такие вопросы на улице. Прошу вас, пройдите в дом. Я лично покажу вам, где именно будет жить ваша дочь, и вы сами убедитесь, что все более чем пристойно.