Куда приводят коты (СИ) - Фомин Олег Геннадьевич

Мои начинания в области микробиологии были прерваны девичьими пальчиками, чьи манипуляции в области шеи всегда разбирают меня на атомы куда эффективнее всяких там научных машин.

– Риф, – слышу, жмурясь, сладкий голос, – тебе нужно научиться скрываться от котов Леона.

– Я их не боюсь!

– Храбрый котик. И все же…

– Зачем скрываться? Я раскидаю их, как тряпки, ты же видела! С тобой мне никто не страшен!

Карри вздохнула.

– Это со мной… Но ведь не всегда могу быть рядом. Уверен, что сумеешь стать большим и каменным, когда меня не будет?

Такая перспектива выдернула из томного оцепенения.

Я перебрался к Карри на колени, задние лапы уперлись в клетчатый узор штанов, передние легли на воротник белого халата, брюхо прильнуло к кофте, наши глаза оказались друг от друга на расстоянии, когда ничего, кроме глаз, и не видно.

– А давай, – говорю, – мы просто будем вместе. Всегда.

Снова вздох.

Ладонь проплыла по шерсти от макушки до хвоста.

– Да я-то не против, котик… Но ты не хуже меня знаешь, жизнь может разбросать по миру, не спросив наше мнение.

В дверь постучали.

Тело инстинктивно приготовилось к бегству, но ладошка на загривке мягко придержала, кресло развернулось на звук, Карри, закинув ногу на ногу, произнесла:

– Войдите!

Зажурчал кофе, девушка сделала глоток в момент, когда дверь открылась, вошел лысый парень в свитере, похожий на геолога: роговые очки, черная лопата бороды и усов, бахилы поверх еще мокрых резиновых сапог.

– Здравствуйте, а пробы воды сюда сдавать?

В руке пластиковый бокс, «геолог» приподнял перед собой.

– Ставьте на стол, – сказала Карри дружелюбно.

Квадратное ведерко с крышкой робко опустилось на берег рабочего пространства, шаг назад, освободившаяся рука поправила очки.

Парень улыбнулся.

– Классный кот!

– Да, он красавчик, – промурлыкала Карри.

Снова погладила, волна сладких иголочек под шкурой, я не смог не зажмуриться.

– До свидания! – сказал парень.

– Всего доброго!

Дверь щелкнула, стало тихо.

Мои глаза открылись, и я посмотрел на Карри.

– Это кто? И что за пробы воды?

В ответ она карикатурно развела руками, едва не пролив остатки кофе, выпучила глаза, а губы скривились в одну сторону.

– Понятия не имею!

Затем краю чашки вновь достался журчащий поцелуй.

– Так-с, на чем я остановилась? Ах, да… Всякое может случиться, котик, лучше быть готовым к тому, что нас опять раскидает по разным концам света, хотим мы того или нет.

– Ну, я – точно нет!

Карри нежно усмехнулась, очередной сеанс чесательной терапии.

– Кроме того, – продолжает она, – Леон нашел способ следовать за Бликой. Точнее, за силой, которую она излучает. Слишком уж ее много. Леон может знать, где Блика, без всяких магических меток на коже. Стражи Бальзамиры дорого бы заплатили за этот секрет… Как я поняла, он действует только с очень могущественными перемирцами. А значит, это касается и меня.

Я задумался.

– То есть, теперь…

Опустевшая чашка стукнула о стол.

– Леон знает, где я, – говорит Карри. – Думаешь, как сфинксы нашли нас в церкви? А пока ты со мной, Риф, им известно и о твоем местонахождении.

– Да плевать на них! Отобьюсь. Лишь бы ты была рядом…

Карри укутала в объятия, туфли оттолкнулись от стола, и кресло отъехало на середину кабинета, кружит нас в сидячем танце. Мелькают оранжевые полоски жалюзи, книжные полки, горшки с вьюнами и кактусами, лабораторные железяки…

Наш вальс затих у темно-зеленой школьной доски. На нижнем краю отдыхает мелок. Часть доски исчерчена ученой дремучестью: формулы, числа, таблица, график. На другой половине красуется веселое существо с треугольными ушами, отдаленно похоже на меня. Лапы, усы и хвост нарисованы в виде косичек. Двойные спиральки изгибаются, словно улыбки.

Рядом с художеством подпись: «ДНКот».

Созерцаем каракули, как полотно Леонардо да Винчи в музее.

Эта минутка баловства и беспечности отвлекла, я только сейчас ощутил укол неприятной догадки. Не хочется озвучивать, вдруг окажется правдой, но…

– Леон может найти меня только через тебя, – говорю, глядя на Карри. – Значит, пока я рядом с тобой, я подвергаю тебя опасности?

Та усмехнулась.

– Ерунда! Мне они навредить не могут, даже если очень захотят.

– Ну, как минимум, будут надоедать своими… э-э-э, визитами.

– Когда за тобой гонится медведь, на комаров внимания не обращаешь.

Я понял, о ком она.

Не сразу, но все же решился спросить:

– А как Блика тебя находит? У нее свой способ?

– Да, но…

Карри замялась.

– Это… трудно объяснить. Давай лучше поговорим вот о чем! Однажды ты уже…

Снова стук.

На сей раз я отреагировал спокойно, наши головы повернулись к двери. Карри подъехала на кресле к микроскопу, зашелестел страницами первый попавшийся журнал, в пальцах возник карандаш.

Дверная ручка повернулась со щелчком, в кабинет вошла девушка в медицинском халате.

– Приветствую. Скажите, анализ грунта уже готов?

Карри делает вид, что сверяет что-то в журнале, карандаш водит грифелем по пустым тетрадным клеткам.

– Секунду…

Пока изображает занятость, я разглядываю гостью. Короткие темные волосы с красными кончиками, губы выкрашены черной помадой, в зубах клацает жвачка. Стиль весьма бунтарский. Да и под белым халатом одежда, больше подходящая байкерше, а не лабораторной мышке.

– Маленькие неполадки с оборудованием, – придумала, наконец, Карри, – этот вот прекрасный котэ сбил настройки. Зайдите минут через двадцать, хорошо?

Во мне всколыхнулось возмущение. Игрушечное, конечно, как и ее отговорка для гостьи, но мне захотелось поучаствовать в спектакле. Продолжая ерзать у Карри на коленях, я открыл пасть, выдать протестное «мяу». Ничего другого в присутствии постороннего человека перемир сказать просто не позволит.

– Неправда! – вырвалось из меня.

Я оцепенел.

Мышцы девичьих бедер подо мной напряглись, карандаш из пальцев Карри выпал. Пока я осознавал, что случилось, дверь негромко хлопнула. Гостья ее закрыла, вот только уходить не собирается.

– Боюсь, столько Леон ждать не будет!

Распахнула халат, из его белых «крыльев» гурьбой посыпались, как из порталов, сфинксы. Вой, шипение, грохот кошачьих тел, скрежет когтей по паркету, по пластику и бумаге на столе, хищная лавина, опрокидывая все на своем пути, хлынула в нашу сторону.

Карри захлопнула журнал, и тот породил белоснежную вспышку!

На мгновение та затопила все пространство кабинета. Моим глазам досталось, но растерялись и сфинксы, их волна смешалась в кучу, парочка ослепленных прокатилась кубарем мимо нас, а «байкерша» в халате отвернулась, прикрыв лицо ладонью.

Это все я успел зацепить периферийным зрением, когда Карри уже сгребла меня в охапку, ладонь накрыла мою голову.

И вместе с ней накрыла тишина.

– Ничего, подождет, – поймали уши девичий шепот.

А еще – шум дождя…

Мы оказались на широком белом подоконнике. За окном безмятежный пейзаж то ли коттеджного поселка, то ли частного сектора в черте города. Скорее, второе. Далекий, дымный от дождя горизонт усажен коробками высоток. Вокруг же – двух- и трехэтажные кирпичные домики, торчащие из зелени дворов.

Карри опустила меня на белую гладь.

– Эх, не дают сделать карьеру в науке…

– Значит, будем копаться на грядках, – отозвался я.

Нас занесло, судя по всему, в один из частных домов, на чердак. Вернее, в пентхаус. При слове «чердак» в голове всплывает нечто пыльное, в паутине, а тут – уютная жилая комнатка.

По стеклу с той стороны ползут капли, шуршат листья пышной яблони, ветки прогибаются под тяжестью румяных плодов. Внизу огород, теплица, качели… Один из множества тихих садовых участков.

Карри устроилась на подоконнике, спина и затылок прильнули к углу, нога у батареи, вторая согнута в колене на уровне груди.