Аттестат зрелости (СИ) - Рюмин Сергей

— Ага, — я представил себе эту картину, засмеялся.

— Знаешь, Тошка, — Альбина придвинулась ко мне поближе, прошептала в самое ухо. — У него вид был такой… Когда он в кабинет вошел, я вскочила, нахмурилась, а его чуть инфаркт не хватил. Он весь сначала побелел, потом покраснел и на колени упал. Представляешь? Я как рявкну — встать! Он вскочил, стал прощенья просить, сам, как побитая собачонка, в глаза смотрит и вот-вот описается… Хорошо, в этот момент рядом никого не оказалось.

Она посидела со мной еще минут 10–15, чисто символически. Потом засобиралась, зашла на кухню, где отсиживалась maman, сказала:

— На работу выходим в семь часов! Я зайду! В 7.05 автобус с остановки отходит.

Перед сном maman зашла ко мне в зал. Я уже расстелил постель, готовясь ко сну. Осталось только душ принять.

— Антон! — maman подошла ко мне, посмотрела мне в глаза. — Ты, правда, её любишь? Честно?

Я вздохнул.

— Знаешь, у неё есть что-то такое… — maman задумалась, подбирая нужные слова. — Подозрительное… Она вроде девочка молоденькая, а иногда так посмотрит, аж душа в пятки уходит.

— Я знаю, ма, — ответил я. — Я знаю.

Глава 35

Ностальжи

На следующий день я около девяти утра направился в Химик. Надо было сдать ключи в ЖЭК и отдать паспорта на выписку. Вообще-то паспорта надо приносить паспортистке индивидуально, там еще заявление приходилось писать. Но паспортисткой работала тётя Тоня Чечёткина. Её сын жил в соседнем подъезде, учился в нашей школе на год младше меня. Поэтому я даже в ЖЭК не пошел, зашел сразу к ней домой.

Тётя Тоня дала мне два бланка, я их сразу же заполнил и расписался — за себя и maman.

— Завтра придешь, — сказала паспортистка. — Я сегодня как раз в паспортный стол собираюсь.

Потом я зашел в нашу бывшую квартиру. От пустоты в ней как-то сразу стало тоскливо. Я здесь всё-таки все свои 16 лет прожил. Даже слезу чуть не пустил.

Еще раз осмотрел комнату, кухню, санузел. Далеко под ванной обнаружил забытого резинового утёнка-пищалку. Хотел достать, но махнул рукой. Вроде ничего больше не забыли…

Когда выходил, столкнулся на лестничной площадке с тётей Машей. Она, не ответив на моё «здрасьте», буркнула:

— Переехал? Хоть попрощаться бы зашел…

— Тёть Маш! — возмутился я. — Я ж не на Луну улетел! Я здесь учиться буду дальше, друзья у меня здесь остались. Новоселье вон еще не справил даже. Кстати, приглашаю. В субботу к трем часам. Записывайте адрес!

Тётя Маша сразу отмякла, но от приглашения отказалась.

— Телефон мой запишите, тёть Маш, — предложил я. — У нас телефон есть!

Вышел на улицу в грустном настроении. Соседи — тётя Маша, тётя Клава, дед Пахом… Все они остались здесь.

Ключи от квартиры полагалось сдать руководителю ЖЭКа и получить от него расписку. ЖЭК, кстати, был структурным подразделением завода. Поэтому нашу квартиру, уже бывшую, сто процентов получит кто-то из работников предприятия, а не человек со стороны.

Начальника на месте не оказалось.

— Будет через час, — сказала дежурная. — Будете ждать?

— Через час зайду. Мне ключи от квартиры сдать надо.

Чтобы убить время, я направился к Мишке. Тем более, что и так собирался к нему зайти после посещения начальника ЖЭКа.

Мишка дома оказался не один. У него сидели Андрюха и Хляпик. Я поздоровался со всеми, включая Виталика. Хляпик, правда, увидев меня дёрнулся, хотел было уйти, только Мишка, хлопнул его по плечу:

— Сиди! Чего дёргаешься?

Ребята занимались перезаписью. Андрей притащил свой кассетник «Электроника», подсоединил к Мишкиному катушечному «Маяку-205». Бобины притащил, видимо, Хляпик. У него кто-то из друзей работал в студии звукозаписи в Доме офицеров.

— Переехал? — спросил Мишка. Андрей не отрывал глаз от индикатора, отслеживая уровень записи. На его «Электронике» автоматическая регулировка уровня записи отсутствовала конструктивно, поэтому приходилось наблюдать за индикатором.

Я сел на диван. У меня, увы, не было ни кассетного, ни катушечного магнитофона. Только один проигрыватель, правда, первого класса. Но вот достать пластинки для него со стоящими записями даже через фарцовщиков действительно было проблемой.

— Это надолго, — Мишка махнул головой в сторону магнитофона. — Еще минут сорок. Только начали.

— Понятно, — кивнул я. — Пойдём покурим?

— Пошли.

Мишка накинул куртку, надел галоши. Я оделся, обулся, зашнуровал кроссовки — возвращаться я не собирался. Встали под грибок — стал моросить мелкий промозглый дождик.

Мишка закурил.

— Как переехал-то?

— Нормально! — осклабился я. — Альбинка напротив на лестничной площадке живёт. Прикинь?

— Да ладно? — не поверил приятель.

— Точно! Уже с моей maman скорефанились, чаи гоняют. Матримональные планы строят напропалую.

— Это они могут, — кивнул Мишка. — Что хотел-то?

Я протянул ему пакет:

— Держи. Только Хляпику не показывай. Дело такое. До ментов дойдёт, сам понимаешь… А у меня с ним совсем не «вась-вась». А если он узнает, что это я тебе презентовал, стопудово вложит.

— Что это?

Я засмеялся:

— Потом посмотришь. Когда один будешь. Договор?

— Базара нет!

В свертке лежал «Плейбой», который я забрал у Гены-фарцовщика в первый день нашего знакомства. Впоследствии Мишка поведал, что журнал увидел Андрюха и… всё. Журнал уже больше никто не видел.

Ключи я занес. Начальник ЖЭКа выдал мне расписку. На этом наше проживание в поселке Химик завершилось.

По пути на остановку я хотел было зайти к отцу, но передумал. Наверняка он был на работе, а с его женой у меня ничего общего и не было.

Глава 36

Привыкаем к новому месту жительства

и новому образу жизни

Каникулы пролетели как-то незаметно. Может быть, из-за того, что всего 5 дней, может, потому, что все эти дни были загружены делами с утра до вечера. Maman в четверг пошла на работу, оставив мне заботы по всяким домашним делам, начиная от разбора вещей и заканчивая пропиской.

Получив паспорта от паспортистки тети Нины, я позвонил Шишкину, прося содействия, заодно продиктовал ему свой новый телефон и адрес.

— Переехал что ли? — дежурно удивился Вень Венич.

— Мать квартиру получила.

— Понятно.

Через 15 минут он мне перезвонил и сообщил, куда ехать и к кому зайти.

— Купи там бутылку коньяка что ли, — посоветовал мне капитан. — Спасибо скажешь. Потом пригодится.

Ошибка выяснилась сразу, как я появился в кабинете начальника паспортного стола Советского РОВД. Хмурый, тощий как вобла, майор посмотрел на мой паспорт, на паспорт maman и процедил:

— Тебе надо было идти к своей паспортистке, а не сюда!

Он вздохнул, поморщился, протянул мне два бланка:

— Ладно, заполняй! Да здесь заполняй! — пресек он мою попытку выйти в коридор. — Нефиг светиться!

Пока я переписывал в бланки данные себя и maman, он поднял трубку, набрал номер:

— Валентина Ивановна! Майор Глухов звонит. У меня тут Ковалевы с вашего седьмого дома прописываются. Потом к ним сходи как-нибудь, в домовую книгу впиши их. Квартира у них 17.

Он положил трубку.

— Слышал? — спросил у меня. — Паспортистка ваша Валентина Ивановна Сухарева вечером к вам зайдет с домовой книгой, покажешь ей паспорта с пропиской.

— Ага, — я вытащил из «дипломата» бутылку «Белого аиста», протянул майору. — Шишкин передал!

— Как же! — осклабился майор. — Шишкин передаст! Дождёшься от него.

Он вытащил из ящика стола квадратную печать, шлепнул сначала в мой паспорт, потом в паспорт maman, расписался. Протянул мне, вложив по листочку бумаги в паспорта.

— Чтоб не испачкалось, пока чернила сохнут, — пояснил он и махнул рукой, вали, мол, отсюда.

— Спасибо!

Я свалил. Как всё просто делается, когда есть хорошие знакомые и всякие полезные связи!