Император Пограничья 9 (СИ) - Астахов Евгений Евгеньевич

— Платонов! — прогремел он, поднимаясь. — Ну что, не обманул? Мои люди говорят — металл что надо!

— Обещания надо выполнять, — спокойно ответил я, усаживаясь в кресло напротив.

Терновский плюхнулся обратно, его массивное тело заставило кресло скрипнуть. Он сцепил пальцы в замок и внимательно посмотрел на меня:

— И всё же, откуда сталь? Все жилы на учёте, за каждой следят как за святыней. Твои «компаньоны» что, из воздуха её делают?

Я пожал плечами, сохраняя невозмутимое выражение лица:

— У каждого свои секреты, Игнат Всеволодович. Вам важен результат, не так ли? Качественный металл, стабильные поставки, разумная цена.

— Хитришь, — министр прищурился, но в его глазах плясали весёлые искорки. — Ладно, пока схаваю. А в следующий раз твои загадочные друзья смогут тонну поставить?

— Смогут, — безмятежно ответил я.

Терновский захохотал так, что задрожали стёкла в окнах:

— Тонну! Да ты в своём уме? Это что, по-твоему, пирит, валяющийся на дороге⁈

Я молча улыбнулся. Министр резко прекратил смеяться и подался вперёд:

— Скажи-ка, друг мой сердечный, где находится новая жила, а? В Пограничье? Под носом у всех?

— Если скинете свою пошлину с семи процентов до одного, — равнодушно протянул я, — возможно, я вам и отвечу.

Терновский снова расхохотался, хлопнув ладонью по столу:

— Ах ты хитрожопый! Нет уж, я лучше деньгами возьму, чем информацией и борзыми щенками. Семь процентов — это семь процентов.

С этими словами он выдвинул ящик стола, достал чековую книжку и начал выписывать чек. Закончив, протянул мне.

Я внимательно изучил документ. Сумма — 437,5 тысяч рублей. Быстро подсчитал в уме: это означает, что за тонну он заплатил 875 тысяч. Меньше текущей рыночной цены.

— Интересная арифметика, — заметил я, постукивая пальцем по чеку. — Рыночная цена плавает в районе 910 тысяч за тонну. А у вас тут 875. Мы же договаривались обсудить цены отдельно по каждой позиции.

Терновский пожал плечами, откидываясь в кресле:

— Так мы и не на рынке. Ты приехал без предупреждения, поставил меня в неудобное положение — пришлось срочно звонить на КПП, выцеплять моего человечка с отдыха и заставить тащиться бегом на работу, отменять совещание. Отсюда и дополнительные расходы. Бизнес, ничего личного.

На самом деле Терновский даже поскромничал. Я ожидал, что он выставит совсем уже грабительскую цену и придется торговаться. Видимо поставки действительно необходимы Бастиону, а министр планирует неплохо пополнить карьерный и личный капитал.

Так что напомнив, что цены на ресурсы мне известны, я ответил с ощутимой иронией в голосе:

— С вами приятно иметь дело, Игнат Всеволодович.

— Взамно, — довольно хмыкнул министр и положил на столешницу небольшую карточку. — Тут реквизиты. Банк во Франкфурте, надёжный, вопросов не задаёт.

Всё понятно — сюда нужно перевести его семь процентов.

— Кстати, — начал я, словно только что вспомнив, — можно ли через вас достать одно вещество? Карбид кремния.

Терновский нахмурился, барабаня пальцами по столу:

— Карбид кремния? Это ж тугоплавкий материал. Температуру держит под три тысячи градусов…

Я мысленно отметил его осведомлённость. Карбид кремния действительно обладал уникальными свойствами — высочайшая термостойкость, отличная термошоковая устойчивость, прекрасные механические характеристики. В природе он встречался крайне редко, в виде минерала моассанита, да и то лишь в метеоритах и кимберлитовых трубках. Весь промышленный карбид кремния производился синтетически, но для этого требовались технологии уровня Бастионов.

— Постой-ка, — министр прищурился. — Это ж для тиглей нужно! Для выплавки Сумеречной стали! А как твои «компаньоны» тогда текущую партию плавили, если у вас этих материалов не было?

— Пришлось импровизировать, — уклончиво ответил я.

Терновский покачал головой:

— Импровизировать с Сумеречной сталью — это надо иметь железные яйца. Сколько требуется?

— Сто килограммов. Лучше сразу в виде готовых изделий — четырёх тиглей на пятнадцать литров.

Потому что формование изделий из карбида кремния потребует технологий, которых у нас в Угрюме нет.

Министр задумался, что-то прикидывая в уме:

— Могу помочь, но это влетит в копеечку — тридцать две тысячи за всё. Включая изготовление тиглей по озвученным размерам.

Я быстро сопоставил с ценами, которые видел в Эфирнете по дороге. Завышено процентов на десять, но учитывая, что у тех продавцов не было гарантий надёжности и они не были связаны магической клятвой… Кивнул:

— Договорились.

Терновский снова постучал пальцем по карточке с реквизитами. Значит, и оплата за тигли пойдёт в обход княжеских счётов.

Эх, Игнат Всеволодович, плохо ты закончишь однажды…

— Разумеется, — я поднялся из кресла. — Благодарю за помощь.

— Да ладно, взаимовыгодное сотрудничество, — министр тоже встал, протягивая руку для рукопожатия. Его ладонь была большой и мясистой, хватка — крепкой. — Когда ждать следующую партию?

— Пожелания?

— Хорошо бы через три недели.

— Это возможно. До встречи.

— Ну, давай, не пропадай.

Я вышел из кабинета, кивнул секретарше и направился к лифтам. Спускаясь вниз, обдумывал итоги встречи. Четыреста тридцать семь тысяч — потрясающая сумма, даже с учётом заниженной цены. Плюс решён вопрос с тиглями для плавки. Минус — пришлось делиться с Терновским, но это было ожидаемо.

В машине меня ждали. Василиса тут же подалась вперёд:

— Ну как? Всё прошло хорошо?

Я показал ей чек. Глаза геомантки расширились:

— Четыреста… Прохор, это же целое состояние!

— Это только начало, — усмехнулся я, пряча чек. — А теперь, Василиса, пора навестить твоего отца.

Девушка побледнела, откидываясь на спинку сиденья:

— Уже?

— Чем дольше тянем, тем сложнее будет. Лучше встретиться на наших условиях, пока он не узнал о твоём местонахождении сам.

Глава 18

Наши две машины неслись по широким проспектам Московского Бастиона в сторону Кремля. Я сидел на переднем пассажирском сиденье рядом с Безбородко, который уверенно вёл Бурлак через многоуровневые развязки. Позади расположились Ярослав, Полина и Василиса. Во второй машине ехали Тимур за рулём, Гаврила, Евсей и Михаил.

— Не понимаю, — Полина наклонилась вперёд между сиденьями. — Зачем мы едем в Кремль? Я думала, князь Голицын работает в Факеле. Мы же только что оттуда!

Василиса откинулась на спинку сиденья, поправляя складки своего тёмно-синего платья.

— Отец действительно там работает, но не каждый день, — пояснила она спокойным тоном. — Административные вопросы решаются в башне, а вот дипломатические и государственные приёмы он даёт в Кремле. Как и подобает его статусу. Сегодня как раз такой день.

Я молча кивнул, наблюдая, как впереди начинают вырисовываться белокаменные стены. Они сияли в лучах послеполуденного солнца, создавая почти сказочное впечатление. За зубчатыми стенами возвышались купола соборов и церквей, украшенных золотом крестов.

— Красиво, — выдохнула гидромантка. — Я здесь впервые.

— Подожди, пока внутрь попадёшь, — с лёгкой иронией отозвалась Василиса.

У ворот нас остановил усиленный пост охраны. Стражники в парадной форме с гербами Московского княжества проверяли каждую машину с особой тщательностью. Когда подошла наша очередь, я протянул документы через окно.

Офицер взял их, внимательно изучил, затем что-то проверил в своей скрижали.

— Маркграф Платонов Прохор Игнатьевич с сопровождающими, — произнёс он официальным тоном. — Вы есть в списке допущенных лиц. Следуйте за машиной сопровождения на гостевую стоянку.

Я убрал документы обратно, мысленно усмехаясь. Конечно, я в списке. Официально уведомил канцелярию князя через Эфирнет о своём визите и просьбе о встрече. Ответ был предсказуемо уклончивым — меня примут «по возможности» из-за «загруженного рабочего графика Его Светлости». Стандартная бюрократическая отговорка, означающая: «Мы вас видеть не хотим, но прямо отказать не можем».