Графиня (СИ) - Кароль Елена

Это было честно. Не совсем приятно, но честно. Однако я понимала её. В каком диком стрессе она была всё это время, что стала ненавидеть своего ребенка? А ведь она наверняка в курсе и наших непростых взаимоотношений с Игорем. Вряд ли досконально… Но всякое может быть. Может, он жаловался ей на меня? Может, она даже что-то ему советовала? А может лгал и заручался её поддержкой? Я не знаю.

Но одно я знаю точно: если есть шанс спасти обоих, то нужно спасать обоих.

Точка.

Но в итоге я сказала именно то, что ей нужно было услышать:

— Можно. Отдыхайте, Екатерина Ивановна. И больше ничего не бойтесь. Мы не дадим вас в обиду. — Посмотрела ей в глаза и, кладя руку на плечо и помогая уснуть, твердо добавила: — Никому.

Женщина уснула быстро. Так быстро, что я даже слегка забеспокоилась, но переживать оказалось не о чем — она просто вымоталась эмоционально и сонный импульс лег на подготовленную почву.

Я же, обведя взглядом всех присутствующих, скупо подытожила:

— О том, что произошло, ни слова. Пациентка была в стрессе и не понимала, что говорит. Света, найди грамотного психолога, который работает с беременными. Нам нужно психологическое сопровождение профессионала до самых родов. Савелий, с тебя безопасный медикаментозный курс, включая успокоительные. Владимир, — я улыбнулась ему с особым зловещим предвкушением, — назначаю вас ведущим специалистом по ведению беременности княгини.

— Меня? — озадачился господин Като. — Но вы же хотели сами.

— И я не отказываюсь от своих слов, — заверила я его. — Но сами слышали, я вызываю у княгини негатив. Не будем усугублять. Я буду заглядывать к ней время от времени, когда она будет спать, и в случае острой необходимости корректировать физическое состояние. Вот только эмоциональное ничуть не менее важно. И тут на сцену выйдете вы. Мудрый, опытный и просто располагающий к себе целитель, всегда готовый обсудить с пациенткой все её страхи и опасения.

— Ваша ширма, — понятливо кивнул мужчина.

— Верно. Простите.

— Нет-нет, вы правы. Мы все взяли на себя ответственность и чем грамотнее распорядимся своими возможностями, тем здоровее и благодарнее будут пациенты. Но могу я задать вам личный вопрос?

— Да?

— Почему Екатерина Ивановна относится к вам с негативом?

— Это… — я поморщилась, — долгая история. И я не уверена, что сама знаю об этом всё. Это касается моего мужа и её сына. Может и в другом дело, это мне уже неизвестно.

— Ясно. Простите мне моё любопытство. Просто я подумал, что нам стоит проработать и этот момент. С психологом.

— Знаете… — Задумавшись, неопределенно качнула головой. — Тут я вам не советчик. Я всё-таки больше по болезням тела, а не души. Но если вы считаете, что так будет лучше, то я доверюсь вам в этом вопросе. — И иронично добавила: — Всё-таки именно вы — лечащий врач княгини.

Владимир понимающе усмехнулся, но возражать не стал и мы, перевезя княгиню в палату и посадив там дежурную сиделку, разошлись по своим делам.

Творить добро и причинять окружающим здоровье!

На этом фоне встреча с цесаревичем прошла как-то абсолютно буднично, словно он был не сыном императора, а очередным бойцом, заглянувшим на стандартную процедуру. В итоге мы уложились буквально в полчаса, причем я даже не сильно устала, всего лишь активировав рост почки и проследив, чтобы Алексей не перенапрягся, после чего скупо поздравила его с новым даром, посоветовала хотя бы временно усилить интенсивность физических нагрузок, получила за это справедливую плату и нехотя, но записала его на прием через неделю, снова предупредив, чтобы приходил со своими ядрами.

— Я всё понимаю, не беспокойтесь, — заверил меня цесаревич, после чего мы распрощались и он уехал.

Я же, откровенно запоздало вспомнив, что не выполнила обещание, данное его отцу (ё-моё!), побежала в свой кабинет и сначала немного суетливо, но затем всё же приказав себе успокоиться, составила более или менее грамотно обоснованную программу развития дара регенерации. Три раза перечитала, семь раз поправила, мысленно перекрестилась и только потом отправила документ на почту аж самого императора.

Ответ пришел спустя буквально семь секунд и звучал лаконично: «Спасибо, вы мне очень помогли».

Немного засомневалась в его честности (и сам вроде не дурак), но всё равно ощутила весомое облегчение от того, что мои усилия оценены.

Что ж…

Откинувшись на спинку кресла, я позволила себе целых десять минут на отдых, ну а потом позвонила Светлане Прокопьевне и, уточнив, что у нас в планах, отправилась приводить в порядок пациентов реабилитационного центра. Работы там с каждым днём, кажется, только прибавлялось.

И нет, я не огорчалась. Наоборот! Понимая, сколькими людям мы уже помогли и скольким ещё поможем, я была как никогда воодушевлена и уверена: нам всё по плечу!

В итоге до самого вечера, но не напрягаясь, а ещё не без поддержки остальных свободных целителей, я выращивала глаза и барабанные перепонки, недостающие почки и селезенки, возвращала нервную проводимость и дарила людям веру в лучшее. Веру в то, что жизнь только начинается.

Перед уходом домой заглянула в палату к княгине и лично убедилась, что состояние пациентки стабильно и не вызывает опасений, ну а потом с чистой совестью отправилась домой.

Туда, где меня ждал самый лучший в мире муж, самый вкусный во вселенной ужин, самый ласковый пес и самые родные на свете люди. Как же мне с ними всеми безумно повезло!

Глава 23

Следующие несколько дней прошли в штатном режиме. Ну, насколько вообще можно назвать таковой жизнь на краю гибели мира.

Ржевский с «Витязями» активировал и закрывал разломы вокруг Твери, мы с командой лечили всех, кого к нам привозили — каждый был при деле.

В среду ко мне на прием пришла императрица Елизавета Константиновна и я максимально бережно привила ей дар регенерации, перед этим снова отметив подозрительно опухшие лимфоузлы, но не найдя этому обоснования. Сама её величество, как и обещала, вела дневник всего, что только могла, но среди записей я не нашла ничего, что могло пролить свет на происходящее.

В итоге мы решили, что ещё хотя бы неделю она продолжит вести дневник и в случае чего сразу даст мне знать, но на прием придет в любом случае через неделю. Мне нужно посмотреть динамику, в том числе развития дара.

К Екатерине Ивановне я пока больше не заходила, но Владимир Като отчитывался по ней ежедневно и пока всё было замечательно — женщина начала принимать витамины, послушно соблюдала диету, и по полчаса в день беседовала с психологом, но в основном, как я поняла, она просто спала и эмоционально отдыхала от того ужаса, в котором жила последние недели.

При этом она уже успела уточнить у Владимира, как долго её продержат в госпитале и, по его словам, искренне обрадовалась, что до самых родов. Домой, как я поняла, княгиня не хотела совершенно.

Обсудив это на консилиуме и понимая, что за шесть месяцев стационарного пребывания в одиночной палате она возненавидит и нас, мы решили, что понаблюдаем её ещё и если состояние останется более или менее стабильным, то предложим альтернативу.

Например, стать пациенткой реабилитационного центра «Озерки». Да, его только начали строить, но если всё пойдет четко по графику и утвержденному плану, то уже через два месяца все до единого здания будут сданы в эксплуатацию и можно будет открываться.

Я бы и в элитный санаторий женщину отправила, мне не жалко, но в городе у нас таких нет, да и в области не особо, а терять контроль над ситуацией всё же не хотелось. Да и я вроде как подписывалась на то, что лично доведу эту беременность до логического завершения.

В общем… Время покажет. Пока Екатерина Ивановна просто спала и ела, и ни на что не жаловалась. Это было отлично.

Ближе к концу недели напомнили о себе Евгений и Захар, явившись на этот раз с одним-единственным «иссушителем», но проработанным настолько качественно, что даже приглашенный генерал Ибрагимов и целых три имперских специалиста не нашли к чему придраться.