Печать пожирателя 8 (СИ) - Соломенный Илья

Распутин медленно поднялся с трона. Его движения были плавными, слишком плавными — словно кости под кожей двигались не так, как у обычного человека. Его длинные пальцы скользнули по резным подлокотникам, оставляя за собой едва заметные чёрные прожилки — будто дерево чем-то заражилось под его прикосновением.

— Честно говоря, я впечатлён, Марк.

Голос его звучал почти искренне, но в глубине слышалась холодная, хищная насмешка.

— Не ожидал, что ты сможешь не только обнаружить мой тайник, но и вынести из него столько… ценного.

Марк молчал. Стоял, стиснув зубы, чувствуя, как кровь сочится из раны на боку.

Распутин остановился в шаге от него. Его дыхание пахло медью и чем-то горьким — полынью, смешанной с тлением.

— Как ты нашёл его?

Марк не ответил.

Распутин наклонил голову, будто изучая его, как хищник — добычу.

— Молчишь? Хорошо… Тогда поставлю вопрос иначе — как ты проник внутрь?

Марк усмехнулся, обнажив окровавленные зубы.

— У меня тоже есть пара трюков.

Распутин замер. На секунду.

А потом его рука метнулась молнией и впилась в горло Марка.

Боль.

Острая, жгучая, как будто в череп вогнали раскалённый гвоздь. Марк не закричал — только резко выдохнул, когда чужая сила ворвалась в его сознание, заскользила сквозь мысли, пытаясь вырвать нужные воспоминания.

Но там, где должна была быть память, вспыхнул барьер.

Распутин дёрнулся, будто его ударило током, и резко отстранился. Его глаза — жёлтые, с вертикальными зрачками — расширились.

Словно от удовольствия.

Потом он рассмеялся.

— Ха-ха-ха! О-о-о, ты и вправду хорош! За такой короткий рок — и такой прогресс… Я не ошибся в тебе, Марк, — Распутин медленно провёл раздвоенным, змеиным языком по губам, — Ты сильнее, чем кажешься. И это… хорошо. Это даст тебе отличную базу для того, что я для нас подготовил…

Марк перевёл дыхание. Внутри него всё горело, будто после удара молнией.

— Позже мы обязательно вернёмся к этому вопросу, — прошептал Распутин, отступая назад, к трону, — Когда ты начнёшь доверять мне.

— Мечтай, — хрипло выдохнул Марк.

Распутин улыбнулся.

— О, Марк… Неужели я тебя обманул хоть раз?

— Что правда, то правда…

— Вот и я о том же. А ведь мы только начинаем… Знакомство.

Распутин медленно прошелся перед пленниками. Его тень, длинная и изломанная, ползла по стенам, как живая. Он остановился, повернулся к Марку — и улыбнулся.

— Знаешь, твоя проделка с тайником… не слишком меня расстраивает.

Он развел руками, будто предлагая взглянуть на великолепие зала, на пылающие свечи, на своих слуг в черных мундирах.

— Ты украл мои вещи? Пустяки. Ты проник в мой тайник? Впечатляюще, но не смертельно.

Его голос был мягким, почти ласковым, но в нем слышалось что-то нечеловеческое.

— Ты до последнего отказывался передавать моей шкурке свои наработки по магической реальности — и правильно сделал. Этот слабак не смог бы мне помешать — но… Признаюсь честно, его самодеятельность начала меня радражать.

Марк продолжал молчать.

— Но есть кое-что, что мне… не нравится.

Распутин резко повернулся, и его глаза вспыхнули желтым огнем.

— Ты убил моего Морфа.

Тишина.

Глубокая, гнетущая.

Марк почувствовал, как по спине пробежал холодок.

— Он служил мне долгие годы. Был верен. Полезен.

Распутин сделал шаг вперед.

— И ты… отнял его у меня.

Марк стиснул зубы.

— Он напал первым.

Распутин рассмеялся — звук был похож на треск ломающихся костей.

— О, конечно! Но, во-первых, у него был приказ не вредить тебе. А во-вторых… разве это меняет суть?

Он подошел к друзьям Марка, всё ещё стоящим на коленях. Провел рукой над их головами, словно выбирая.

— Прежде чем мы перейдем к главному… я возьму свою цену. Кровь за кровь.

Марк рванулся вперед, но охранники вцепились в него мертвой хваткой.

— Нет!

Его голос метнулся по залу, эхом отразившись от стен.

— Нет! В этом нет нужды! Я соглашусь на всё! Оставь их в покое!

Распутин покачал головой, все так же улыбаясь.

— Это не обсуждается, Марк.

Он резко оказался за спиной Ани, и схватил её за волосы. Девушка вскрикнула, Арс дёрнулся, но один из охранников заставил его остаться на месте.

— Нет! — снова закричал Марк, но его тоже по-прежнему крепко держали.

— Это станет для тебя уроком, — прошептал Распутин.

Тишина в зале стала густой, как смола. Остался только треск магических светильников и частый, прерывистый стук сердца Марка, будто пытающегося вырваться из клетки рёбер.

Распутин стоял за спиной Ани, ритуальный кинжал в его руке поблёскивал тусклым металлом. Лезвие было чёрным, словно впитало в себя всю тьму души этого пожирателя.

— Выбирай, Марк, — прошептал он, водя остриём по горлу Ани. Затем он отпустил её — и подошёл к Маше, — Кто из них умрёт?

Марк стиснул зубы так сильно, что они скрипнули. Его руки дрожали, но не от страха — от ярости, от бессилия. Он ловил взгляд Арса, Маши, Ани — искал хоть какой-то намёк на выход.

Но его не было.

— Убей меня.

Голос Арса был твёрдым, как сталь.

— Я стану жертвой, — повторил Кабанов.

Аня вздрогнула, словно её ударили.

— Нет! — её крик разорвал тишину. Она рванулась вперёд, но распутин без труда удержал её на месте, — Нет, Арс, чёрт возьми, заткнись!

Но Арс не отводил глаз от Марка.

— Так будет правильно. Прости, кицунэ… Я люблю тебя.

— Не-е-е-ет!

Распутин рассмеялся, заглушая вопли Ани.

— О, благородство! — он склонился к Арсу, будто изучая его, — Как трогательно!

Потом повернулся к Марку.

— Ну что, господин Апостолов? Согласен со своим благородным другом? Второй раз спрашивать не буду — просто перережу глотки всем.

Лезвие коснулось горла Арса.

— Готов сделать выбор?

Аня зарыдала, потом закричала, её голос сорвался в истерике:

— Будь ты проклят, Марк! Будь ты проклят! Это ты втянул нас в это! Ты! Это всё из-за тебя!

Она забилась в рыданиях, и простонала сквозь слёзы:

— Пожалуйста… не убивай его… Арс… Арс, я люблю тебя! Арс!

Но Кабанов не отвечал — он не сводил глаз с Марка.

— Всё нормально, брат.

Марк на секунду закрыл глаза и кивнул.

— Хорошо.

В следующую секунду лезвие вспороло горло Кабанова.

Тёплая кровь хлынула на пол, алое растеклось на чёрном мраморе. Тело Арса рухнуло беззвучно, лишь последний сдавленный хрип вырвался из перерезанного горла.

Аня закричала.

Безумно, безнадёжно, пронзительно…

Распутин спокойно вытер кинжал о рукав, затем подошёл к Марку.

— Ну что ж… С долгом разобрались. А теперь пришло время главного блюда…

Он взял Марка за подбородок, приподнял его лицо.

Глаза Туманоликого горели — жёлтые, бездонные.

Голодные.

Как у зверя, учуявшего свежую кровь.

Марк скосил взгляд на тело Арса — на его неподвижную грудь, на перерезанное горло. На Аню, которая билась в истерике — её рыдания разрывали тишину, как нож рвёт плоть. На Машу — она застыла в оцепенении, будто превратилась в одну из тех стёртых статуй, что стояли в нишах.

А потом посмотрел в глаза Распутину.

— Будь ты проклят… Да, я согласен стать твоим учеником.

Распутин улыбнулся.

Хищно, победоносно.

Его губы широко растянулись, обнажая ряды слишком острых зубов.

— Верное решение, мальчик… Тогда начинаем.

Его ладонь впилась в лоб Марка. Пальцы, холодные, как могильный камень, прилипли к коже, будто присоски спрута. Кожа под ними тут же покрылась инеем, побелела, словно мёртвая.

А затем вокруг Марка и Распутина взорвалась энергия — ослепительные фиолетовые молнии, рвущие воздух, чёрные вихри, свивающиеся в спирали. Пол дрожал, стены трескались, из потолка посыпалась штукатурка. Светильники погасли, оставив видимым лишь мерцающее свечение магических потоков, бьющихся в конвульсиях, как сердца двух зверей, сошедшихся в смертельной схватке.