Шеф с системой. Империя вкусов (СИ) - "Afael"

Ужинали неспешно, минут двадцать. Хлеб кончался быстро — дети были голодные после целого дня на ногах. Варя подкладывала добавку тем, кто просил.

Когда закончили, я встал, вытер рот салфеткой:

— Матвей, принеси расчеты.

Матвей кивнул, метнулся наверх, вернулся, положил на стол перед Угрюмым.

Я достал из сундука кожаный мешочек с деньгами. Развязал, высыпал монеты на стол. Серебро зазвенело, покатилось. Много монет.

— За полторы недели работы, — начал я, глядя в записи Матвея, — Расходы вычел, это чистая прибыль. Твоя доля — пятнадцать процентов.

Начал отсчитывать монеты, раскладывая их на столе стопками. Серебро отдельно, медь отдельно. Угрюмый наблюдал молча, не торопя.

Отсчитал точно, до последней монеты. Придвинул к нему.

— Твоя доля. Проверь, если хочешь.

Угрюмый окинул взглядом монеты, потом заглянул в записи Матвея — там были расписаны все расходы и доходы по дням. Цифры, суммы, итоги.

Кивнул удовлетворённо:

— Считаешь честно. Это хорошо. Многие пытаются схитрить, недоплатить. Думают, не замечу. Ты не такой.

Забрал монеты, спрятал в кошель на поясе.

— Дело у тебя растёт быстро, Александр, — сказал он, глядя мне прямо в глаза. — Очень быстро. Прибыль хорошая, стабильная. Народ покупает охотно, возвращается снова. Это правильный путь. Продолжай так же.

— Постараюсь, — кивнул я.

Угрюмый встал из-за стола, Волк поднялся следом. Направились к двери.

У самого порога Угрюмый остановился. Повернулся, посмотрел на меня. Лицо стало серьёзным, даже суровым.

— Хорошо работаешь, Александр, — повторил он медленно. — Прибыль растёт, люди тебя любят, но вот что хочу сказать…

— Мои люди заметили кое-что странное. Сегодня в Ремесленном квартале, где ты торгуешь, и здесь, в Слободке, появились незнакомые типы. Не из местных банд. Чистые, тихие. Не воруют, не дерутся, не пьют. Просто ходят, смотрят, спрашивают слишком много.

Я нахмурился:

— О ком спрашивают?

— Судя по всему, о тебе, — Угрюмый скрестил руки на груди. — Про торговца пирожками. Где живёт, сколько зарабатывает, кто с ним работает.

Холодок пополз по спине.

— Кто они?

— Вот этого я пока не знаю точно, — Угрюмый покачал головой. — Работаю в городе двадцать лет, знаю все банды, всех людей, а этих не знаю. Но по ощущениям… — он помолчал, — похоже на людей из Торговой гильдии. Почерк их.

— Гильдии? — переспросил я тихо.

— Может и ошибаюсь, — пожал плечами Угрюмый. — Но если это они — будь готов. Гильдия действует не как уличные бандиты. Они в открытую драться не будут. Как именно поступят — не знаю, но методы у них другие. Более… изощренные.

Он посмотрел мне в глаза:

— Просто будь осторожен. Глаза шире держи. Если что заметишь странное — сразу мне сообщай. Пока не знаем точно кто они и чего хотят, лучше быть настороже.

Кивнул Волку. Они направились к двери.

— Спасибо за предупреждение, — сказал я.

— Да не за что, — Угрюмый обернулся на пороге. — Ты честный партнёр. Не хочу терять хорошее дело. Вот и всё.

Дверь закрылась за ними.

Глава 19

Несколько дней спустя.

Утро началось как обычно — в полной темноте.

Я проснулся первым, как всегда. Лежал несколько секунд, слушая ровное дыхание детей вокруг — кто-то сопел, кто-то похрапывал негромко. Тихо поднялся с матраса, нащупал в темноте свою рубаху, натянул. Босиком, стараясь не скрипеть половицами, спустился вниз на кухню.

Холодно, чёрт возьми. Печь давно прогорела за ночь.

Я на ощупь нашёл трут и кресало, высек искру. Раз, второй, третий — наконец загорелось. Быстро разжёг огонь в печи, подбросил сухих щепок, потом поленья потолще. Огонь разгорелся, затрещал весело, начал прогонять холод. Поставил большой котёл с водой на угли — пусть греется.

Пока вода закипала, взял свечу и спустился в погреб.

Узкая деревянная лестница заскрипела под весом. Свеча освещала небольшое пространство — земляной пол, каменные стены, прохладно и пахнет сыростью.

Раньше тут было пусто. Почти всегда пусто. Приходилось каждый божий день бегать на рынок с утра пораньше — искать, торговаться, таскать всё на своём горбу. Выматывало.

А сейчас…

Я поднял свечу повыше, осмотрелся — и не смог сдержать довольную усмешку.

На деревянных полках вдоль стены — овощи от Матрёны. Кочаны капусты лежат плотные, тяжёлые, листья свежие. Морковь в деревянном ящике, пересыпанная песком — так дольше не вянет, Матрёна научила. Лук связками висит на гвоздях, сухой, крепкий.

Порядок. Запасы. Не на один день, не на два — на неделю вперёд.

Я стоял, смотрел на всё это богатство при мерцающем свете свечи — и чувствовал странное, почти детское удовольствие. Как будто что-то важное встало на свои места.

Наверху в отдельной комнате стояли мешки с мукой. Десять штук. Все одинаковые, холщовые, туго перевязанные бечёвкой. Дарья постаралась — на каждом углём крупно выведено: «Берёзки. Белая». Чтобы не перепутать, если вдруг разные сорта будут.

Стабильность. Вот что это такое.

К сожалению, все это зарождающееся благополучие омрачалось предупреждением Угрюмого. В голове нет-нет да и всплывали его слова про слежку.

Начал выносить наверх всё нужное на сегодня. Два кочана капусты под мышку. Вернулся за морковью — набрал охапку. Лук — связку.

Только мяса не было. Игнат обещал привозить каждое утро свежее — сегодня как раз должен подъехать.

Поднялся на кухню, разложил всё на большом столе. Капусту в сторону, морковь рядом, лук отдельно, мешок с мукой у стены прислонил и тут — негромко постучали в дверь. Три коротких, уверенных стука.

Я вытер руки о рубаху, пошёл открывать.

На пороге стоял Игнат — крепкий старик с окладистой седой бородой, в грубом овчинном тулупе. В руках держал большой свёрток, аккуратно завёрнутый в чистую холстину.

— Доброе утро, — буркнул он своим хриплым голосом, выдыхая пар на морозе. — Двадцать фунтов, как заказывал. Только что резал, ещё тёплое.

Развернул край холстины, показал — мясо свежее, ярко-розовое, с тонкими белыми прожилками жира. Пахло хорошо, так как нужно.

— Красота, — кивнул я с удовольствием, принимая тяжёлый свёрток. — Спасибо, Игнат.

Достал из кошеля на поясе нужное количество медяков, отсчитал. Потом добавил сверху ещё пару монет.

Игнат поднял бровь удивлённо:

— Это за что? Мы цену оговаривали другую.

— За то, что вовремя приходишь и за качество — что я тогда брал, что сейчас. Одинаково хорошее.

Старик хмыкнул, но деньги взял, спрятал в кошель:

— Ну, раз уж договорились работать — буду стараться. Завтра в это же время привезу?

— Да, в это же самое. Буду ждать.

Игнат коротко кивнул и развернулся, зашагал прочь в предрассветную темноту. Тулуп его скоро растворился в сумраке.

Игнат ушёл. Закрывая дверь я заметил, по улице тихо проскользнули богатые сани; кучер на миг задержал взгляд на моих дверях. Кого-то понесло в такую рань по делам. Бывает.

Я закрыл дверь, вернулся на кухню и положил мясо на стол рядом с остальными продуктами.

Никакой беготни по рынку, обманщиков и скачков цен.

Я стоял посреди кухни в свете разгоревшейся печи, смотрел на разложенные припасы — и чувствовал глубокое удовлетворение.

Вот он задел на будущее, на котором можно строить дальше.

На кухню спустилась Варя. Молча кивнула мне, подошла к печи, проверила жар. Начала доставать большие миски для теста.

Потом подтянулся Матвей со своими записями. Сел за стол, приготовился записывать.

— Сегодня делаем четыреста пирожков, — сказал я, обращаясь к ним обоим. — Четыре вида, по сто каждого. Пятнадцать продавцов, значит каждому примерно по двадцать шесть-двадцать семь штук. Думаю хватит.

Варя кивнула:

— Хватит. Мука хорошая, тесто быстро замесим.

— Отлично. Матвей, когда остальные проснутся — распредели кто что делает. Сегодня работаем как вчера: старшие на основных операциях, новички помогают.