Графиня (СИ) - Кароль Елена

Пришедшая в себя Света чистила от яда печень, почки и пищеварительную систему, Владимир контролировал сердце, а вот я вдумчиво изучала мозг, прекрасно видя, что яд затронул и его.

Вопрос.

Останется ли после нашего вмешательства личность? Или всё будет зря?

А вот не знаю…

Не поленившись и вызвонив из дома Райкина, нашего гениального нейрохирурга, который согласился не только проконсультировать, но и лично поучаствовать в операции, уже через двадцать минут я вводила его в курс дела, а мужчина хмурился, но заверял меня, что не всё потеряно. Мозг человека — уникальный орган, не изученный учеными даже на треть.

— Рано отчаиваться, Полина Дмитриевна! И не с такими ранами с того света возвращали. Работаем!

В итоге мозг чистил от поврежденных клеток именно Петр Ильич, хотя порой и моими руками (точнее щупами), но всего за два часа мы с ним проверили и почистили этот крайне сложный орган до последней извилины, а Док уже созванивался с Вадимом, прося у него в срочном порядке найти и привезти ростовую ванну для погружения находящегося в бессознательном состоянии больного в физраствор.

— Да, под рост выше среднего. Мужчина спортивного телосложения. Спасибо, сочтемся.

— Савелий, а что это такое вы задумали? — поинтересовалась я у него, когда Райкин заявил, что тут мы закончили и прямо сейчас пациенту нужен лишь покой и дополнительное медикаментозное лечение.

Сложное. Очень сложное лечение. Потому что мало вывести яд из организма, нужно ещё позволить этому организму восстановиться после всего пережитого.

— Эксперимент, Полина, — заявил Док, причем с максимально суровым и сосредоточенным лицом. — Скажу сразу, ни в чем не уверен, но предпосылки чую. Сейчас все до единого органы изношены на девяносто пять процентов, а некоторые и сильнее. Парень жив только потому, что… Вот тут не знаю, грешу на чудо. Обновлять каждый орган отдельно — у нас никаких целителей не хватит, тут нужен комплексный подход и сразу ко всему телу разом. И вот тут я подумал, а почему бы не воспользоваться нашим биобульоном, но чуток его видоизменить? Ничего не выращивать, и в то же время одновременно воздействовать на всё? Все до единой клетки организма. М? Так сказать, подарить им вторую молодость. Что скажете?

Тщательно обдумав услышанное, медленно кивнула.

— Да. Может сработать. Но бульона понадобится очень много. В процессе отмирания старых клеток будет высвобождаться в том числе скрытый яд, его придется своевременно удалять, чтобы не пошло повторное заражение. Что с этим?

— Придется раскошелиться, но уже не нам, — кривовато усмехнулся Савелий. — Но что-то мне подсказывает, что это будет настоящий прорыв в лечении столь жестких отравлений. Пробуем?

— Пробуем.

И пускай ванну нам привезли лишь к полуночи, всё остальное было уже готово, в том числе пациент, которого ввели в глубокую кому, но на этот раз четко под присмотром врача. Весь следующий час мы тщательно следили за процессом «омоложения» организма, напитывая маграствором не только кожные покровы, но и внутренние органы через крошечные проколы в венах и введенные в них лапароскопические щупы, а так же не забывая менять раствор каждые десять минут.

В итоге всего на одного пациента ушло более тысячи литров раствора, но результат того стоил. Реально стоил! Пускай усталость брала своё и впереди нас ждало ещё шесть операций схожего типа, я уже знала — нам по плечу и это!

— Господа, поздравляю нас с новым этапом восхождения на вершину персонального всемогущества! — заковыристо выразился Савелий, когда мы спустили последнюю порцию бульона и стало ясно, что тело попавшего в наши руки мужчины здорово если не идеально, то очень близко к этому.

Глаза не в счет, их мы вырастим чуть позже, когда убедимся, что угрозы для жизни действительно больше нет. И точно не сегодня.

— Ура, — вяло улыбнулась Света, безуспешно пряча зевок в ладони. — А можно я по этой теме диссертацию напишу?

— Нужно, Светочка! Нужно! — добродушно погладил её по руке Райкин. — Подобные открытия нуждаются во всестороннем исследовании и тщательной проработке! Мы просто обязаны опираться на четкую научную базу, а не на случайность. Савелий, не принимайте на свой счет, пожалуйста. Вы гениальный практик, но без теории, сами понимаете, повторить сможете только вы.

— Понимаю, — усмехнулся Док. — Всё понимаю. И не собираюсь становиться уникальным врачом. Единственным, которому это доступно. Я для этого слишком ленив. Вы ведь понимаете, что мы на самом деле только что натворили?

— Что? — наивно переспросила Света и посмотрела почему-то на меня.

А я что? Я ничего. Ответила.

— Мы изобрели эликсир молодости, Света. Самый настоящий эликсир молодости.

— Да вы что… — Светлана оборвала сама себя. Кажется, и она поняла, что полное омоложение организма подобным образом может не только вылечить от яда, но и от старости. — Мама-а…

— Это будет довольно дорогой эликсир, — задумчиво хмыкнул Райкин, явно пытаясь подсчитать стоимость использованных ингредиентов. — Не каждому по карману.

— Так и у нас не шарашкина контора, — кривовато усмехнулся Савелий и резко посерьезнел. — Коллеги, предлагаю не гнать коней. Сначала дело, мечтать будем после. У нас шесть гипотетических жмуриков, завтра предстоит крайне тяжелый день. На правах самого наглого и счастливо женатого, прошу всех разойтись по домам и хорошенько отдохнуть. Кто за?

За были все, включая холостого Райкина и незамужнюю Светлану, причем стоило нам переодеться, умыться и спуститься вниз, как первым, кого я увидела, был его сиятельство Егор Стужев собственной персоной.

— Что за дела? — возмутилась ворчливо, но в глубине души испытывая просто невообразимое удовольствие. — Второй час ночи! Почему не в постели?

— Могу сказать тоже самое, ваше сиятельство, — ещё более ворчливо, но с поцелуем в губы заявил муж. — Ты в курсе, что беременным положен облегченный режим? И уж точно не в ночную смену.

— Прости. — Крыть мне было нечем, так что я просто поцеловала его сама и увлекла домой. — Заработалась. К тому же наш малыш чувствует себя прекрасно и успевает спать за нас двоих. А его мамочка сегодня спасла ещё одного хорошего человека.

— Даже не сомневался, — вздохнул Егор. Какое-то время мы шли молча, а потом он, явно через силу спросил: — Только одного?

— Их привезли только к десяти, — зашла немного издалека. — Да и специалистов набралось только на одну операционную. С Доком вообще чудесно повезло. Если бы не он… — Я качнула головой, не захотев договаривать, но потом продолжила гораздо воодушевленнее: — Зато мы в очередной раз превзошли сами себя! Пока не стану сильно хвастаться, хорошо? Завтра будет видно, гении мы или не очень.

— Ты ещё сомневаешься? — абсолютно искренне удивился супруг, а мне аж замурчать захотелось от удовольствия. — Полина свет Дмитриевна, ты меня иногда поражаешь. Ты самый гениальный медик и просто поразительной мудрости женщина. А теперь пошли спать. Как самый вредный муж тебе говорю: пора!

Ну и кто я такая, чтобы ему возражать?

Более того, на следующее утро меня разбудили только в девять, причем сначала сладким поцелуем, затем томным сексом и под конец просто вкусным и обильным завтраком. С безумно красивой розой нежного кремового оттенка.

Увы, всё хорошее рано или поздно заканчивается, вот и я, насладившись любовью мужа, мысленно приказала себе собраться и отправилась на работу. Прибыла туда последней даже несмотря на воскресенье и сразу включилась в процесс, ведь ждали одну меня, не рискуя начинать без главного талисмана госпиталя. В этом мне как бы между делом признался Савелий и подтвердили остальные, но в итоге моя главная задача состояла лишь в том, чтобы снимать с бойцов доспехи, подстраховывая Светлану, да ассистировать Райкину, когда было видно, что пора приниматься за чистку мозга.

Из семи пострадавших, кстати, трое оказались более или менее «живыми», им хватило лишь трех полосканий в биобульоне, чтобы вывести из тела весь яд до последней капли (ну и чистка внутренностей состоялась, это даже без вопросов), а вот двое, включая княжича, были настолько плохи, что занимались мы ими до самого вечера. Как знала, оставила их напоследок!