Стражи восемнадцати районов. Том 1 (СИ) - Крейн Антонина

Мне казалось, у меня лопнут барабанные перепонки. Кто-то, свистя и распевая, обливал наш рядом пенящимся пивом. Девушка по соседству бросилась мне в объятия, и, вопя от радости, с какой-то радости целовала меня то в щеку, то куда-то в шею. Если бы я был чуть больше в себе, я бы попросил её отстраниться. Но так я просто стоял, ошарашенный, и смотрел, как Феликс, шатаясь, спрыгивает с поверженного монстра.

Он встал посреди арены, весь залитый своей и чужой кровью, и попробовал поднять руку – левую, потому что правая висела плетью. Толпа взвыла еще громче, теперь к ней присоединился орущий в микрофон ведущий и полный беспредел от ликующего клипмейкера на экране, уже сделавшего нарезку боя.

А Феликс поднял голову, нашёл меня взглядом в толпе и чуть заметно кивнул. Только тогда, кажется, я заново смог дышать.

***

Я нашел Феликса уже в кабинете Сигила.

Он был избит так сильно, что у пересохло в горле. Рыбкин сидел на диване, полуприкрыв глаза, а вокруг него суетились целители, вооруженные дикой смесью земных и магических медицинских приспособлений.

Сигил был рад.

– Ты заработал нам кучу денег! – удовлетворенно кивнул он, не отрываясь от планшета. – Поистине, триумфальное возвращение.

Один из целителей прижал к разбитой губе Рыбкина тампон с какой-то шипящей мазью. Феликс поморщился.

– Мне нужен ключ от подвала, – с трудом выговорил он.

– Держи, – Сигил достал ключ из верхнего ящика стола и, видя, что руки Феликса заняты, кинул его мне.

– Я вызову колдунов из Ордена после полуночи, – предупредил Феликс, когда целитель отошёл. – Дэн может попрощаться с братом. Он бился за него, как зверь: и заслужил хотя бы разговор.

– Какой ты благородный, – хмыкнул Сигил, наконец подняв взгляд. – Прямо слеза прошибает. Не хочешь вернуться навсегда, кстати? С тобой тут повеселее.

Феликс покачал головой.

– Ты же знаешь: я поклялся служить Небесам.

Сигил скривился так, будто ему лимоном в лицо брызнули.

– А как насчет твоей цели? Ты все еще мечтаешь достичь ее?

Рыбкин какое-то время молчал.

– Да, – произнес он наконец.

– Значит, не такой уж ты и праведный, – рассмеялся глава «Муладхары», и Феликс, не возражая, закрыл глаза.

***

Только час спустя, когда целители – уже не в кабинете Сигила, а в больничном отсеке при клубе – на удивление качественно привели Феликса в порядок, мы покинули логово красной банды.

Однако вышли мы не в Петербург, а на Изнанку.

Здесь уже стоял поздний вечер. В фиолетовых сумерках рассекали прохладный воздух стрекозы. Откуда-то доносились запахи карамели и жареных каштанов. На узких мощеных улицах волшебного города иногда встречались прохожие, но в целом тут было довольно пустынно.

Лицо Феликса было щедро украшено пластырями, рука висела на перевязи, а сам он утопал в позаимствованной у кого-то из Муладхары огромной футболке. Я шёл рядом, плохо представляя, куда мы, собственно, направляемся. За всё время, что прошло после боя, мы не сказали друг другу и двух слов.

– Я в итоге всё испортил, да? – вдруг мрачно сказал Феликс.

– Ты о чём? – не понял я, замедляя шаг.

Он остановился под уличным фонарём, свет которого делал его лицо ещё бледнее.

– Ты теперь будешь меня остерегаться, – взгляд Рыбкина блестел, как лезвие. – Одно дело – думать, что твой сосед – классный, пусть и придурковатый, колдун, и совсем другое – узнать, что он – бывший преступник.

– Действительно преступник?.. – помедлив, уточнил я. – Настоящий?

Рыбкин кивнул.

И, пока мы брели по каменной улице, дома на которой были увиты зелеными плющами и светло-сиреневыми вьюнами, он рассказал мне, как в тринадцать лет сбежал из детского приюта.

– Помню, я решил, что тринадцать – уже достаточный возраст для вступления в самостоятельную жизнь, – говорил Феликс. – Сирот на Изнанке хватает, мест, где можно спрятаться – тоже, особенно если наловчиться проходить с кем-нибудь за компанию сквозь порталы. Но была и серьезная проблема –деньги. Я почему-то думал, что меня, такого распрекрасного, обязательно наймут в помощники хозяева каких-нибудь магазинчиков или гостиниц, на крайний случай – пастухи в Весенних горах. Что я смогу обменивать на деньги зверей, на которых буду охотиться в лесу. Но ни черта подобного. Люди почему-то не нуждались в дешевой рабочей силе. Плюс, мне каждые двенадцать часов нужно было превращаться в золотую рыбку – а значит, искать место работы рядом с каким-то водоемом, в котором при этом нет риска быть выловленным в сети, пока я сплю. В итоге я пошёл по кривой дорожке – начал воровать.

Сначала у Феликса всё складывалось хорошо – насколько это возможно для карманника – но как-то раз он попробовал стащить кошелек не у того человека. Тот сам оказался преступником – и поставил мальчишку перед выбором: лишиться большого пальца или придумать, как возместить ущерб сторицей.

– Я могу поохотиться для вас, – сказал Рыбкин. – Принести вам свежего мяса.

– Это мне не интересно, – отмахнулся преступник. – А вот если передашь моему другу одну небольшую посылку от меня – так и быть, прощу. Но не вздумай заглядывать внутрь: тогда не то что палец, руку тебе отрежу.

И Феликс стал курьером у того человека. Будучи хорошеньким златовласым мальчишкой с лучезарной улыбкой, которую он умело складывал даже в самые паршивые дни, Рыбкин не вызывал подозрений у стражников. Но постепенно хозяин поручал ему все более сложные доставки, и, бывало, он выбирал пройти через густой лес, болота или горы вместо того, чтобы сокращать путь по городу – так казалось безопаснее.

В подобных краях водились нежить и чудовища. Заработанные деньги Феликс всё чаще тратил на оружие и амулеты, которые позволяли ему справляться с этими неожиданными врагами.

В какой-то момент он понял две вещи.

Первая вещь: сражаться с монстрами ему нравится гораздо больше, чем участвовать в омерзительном преступном бизнесе. Более того, в битвах он становится сильнее – а именно это было очень важной для него целью.

Вторая вещь: части многих монстров – чешуя, кости, когти и так далее – можно хорошо продать на черном рынке, на котором он теперь чувствовал себя как дома.

Как-то раз хозяин Феликса прознал, что его мальчишка втихую делает деньги.

– С сегодняшнего дня отдаешь 80% прибыли мне, – сказал он.

– Нет, – ответил Рыбкин.

И тогда хозяин попробовал избить его, но… Тот неожиданно вступил с ним в бой. Более того – победил. Если бы это случилось на людях, бандит бы застрелил Феликса – за нанесенное оскорбление. Но они были наедине, и хозяин решил, что такой талант надо использовать. Несмотря на все грехи, у этого преступника было и одно достоинство – умение ставить логику выше гордости.

– Будешь убивать тех чудовищ, которых я велю. Станем устраивать аукционы. Даже при моей комиссии заработаешь гораздо больше, чем сейчас.

Их отношения изменились на более партнерские. Постепенно у Феликса начала появляться репутация. Бывало, ему поручали и другие вещи, не связанные с убийством монстров – на какие-то они с хозяином соглашались, на другие – нет.

А через год его хозяина убили и дом сожгли. Феликс понимал, что скоро за ним придут – он, что называется, ценный актив. У него было два пути. Либо сбежать как можно дальше и начать всё заново; либо показать тем, кто позарится на него, что с ним лучше не связываться. Подумав, он выбрал второй вариант.

И когда к нему пришли представители организации, желавшей приобрести себе талантливого наемника, Феликс встретил их во всеоружии – целую группу взрослых людей.

После чего через все доступные ему каналы провёл мысль: «Отныне я сам по себе. Я работаю там, где хочу. Если хотите сделать заказ – обращайтесь ко мне напрямую. Каждый, кто попробует присвоить меня, пожалеет об этом».

Еще какое-то время представители преступного мира Изнанки и Сумрачного города пытались сделать Феликса своим подчиненным, но он действительно всегда давал отпор – и все в конце концов смирились с тем, что он действует самостоятельно. Его прозвище, некогда намеренно придуманное хозяином – «Истребитель Чудовищ» – в итоге звучало тут и там, увеличивая его популярность.