Между добром и злом. Том 7 (СИ) - Кири Кирико

— Даже так? Не расскажете мне по подробнее?

Возможно, они ожидали, что он будет упираться, будет упираться, сопротивляться, пытаться юлить. На это намекало и присутствие палача, который явно подготовился к разговору. Однако Кондрат был вынужден их немного разочаровать.

— Конечно, — пожал он плечами.

Они даже переглянулись, будто спрашивали друг у друга, не ослышались ли они.

— Ла-а-адно, тогда начинайте, — предложил второй из дознавателей секретной службы.

— Мне придётся начать немного раньше, чтобы вы понимали, что произошло у стены, предупредил Кондрат.

— Как вам будет удобно мистер Брилль, ­— кивнул один из сыщиков, достав карандаш и листы бумаги. — Начинайте.

— Несколько недель назад меня вызвали по поводу убийства пяти человек…

Их встреча затянулась. Невозможно было сказать, сколько прошло времени и какой сейчас час — в темницу не проникал ни лучика света. А Кондрат всё рассказывал и рассказывал. Его не надо было просить повторять дважды, если был вопрос, он давал на него ответ. От такого даже палач заскучал, сидя на одном из деревянных стульев и со скучающим видом крутя в руках клещи.

— А у вас есть доказательства, что это были люди из разведки? — спросил человек из секретной службы, когда Кондрат перешёл к своим подозрениям.

­— Жетон.

— Он мог не принадлежать тому разведчику. Или быть обычной подделкой, в наше время это не новость.

— Отпечатки пальцев, — ответил Кондрат. — Отпечатки пальцев наверняка остались на жетоне, как мои, так и Манхауза, и, что самое главное, разведчика. Достаточно узнать по номеру имя и фамилию человека, найти дом, снять его отпечатки оттуда и сравнить с отпечатками на жетоне.

— Да, тот самый новомодный способ с отпечатками… — протянул знакомый дознаватель.

Вместо него слово взял второй.

— А как вы вообще смогли так быстро выйти на ту квартиру? Откуда вы о ней знали? — прищурился он. — Даже секретной службе потребовалось время, чтобы выйти на неё, а вы нас, как оказывается, опередили.

Словно Кондрат и не рассказывал им буквально несколько минут назад, как они пришли к тому, что теперь имеют.

— Я же говорю…

— Да-да, вас на них вывели. Но знаете, получается как-то удобно. Там вы сразу определили человека, здесь определили человека, и так хорошо всё складывается. Слишком… гладко, не находите. Будто кто-то заботливо вам подсказывал, куда надо двигаться.

Здесь уже и палач оживился, явно почувствовав перемены в воздухе, но Кондрат оставался невозмутимым.

— Вы находите пять сгоревших тел, — произнёс он. — О чём вы подумаете в первую очередь?

— О чём же?

— Криминал.

— Почему не маньяк? — поинтересовался другой.

— Не почерк маньяка. Кто-то пытается замести следы. Зачем? Потому что это что-то противозаконное. А в этом могли участвовать только криминальные элементы. Это самый очевидный вариант, который надо отработать, а потом уже маньяки, разборки соседей и неправильное обращение с огнём.

— Это не ответ на вопрос.

— Зубы. Зубы могут сказать о людях больше, чем кажется. Уверен, что у вас хорошие зубы. А если человек не имеет передних зубов, но имеет при себе кастет, логично предположить, что он или громила, или вышибала. Или женщина, имеющая идеальные зубы, некоторые искусственные, но очень дорогие, однако украшения подделка — она явно пытается казаться кем-то, а не быть. Выдаёт себя за другую. Возможно, мошенница, а может и эскортная. Само собой напрашивается, что такая разношёрстная команда может быть собрана разве что криминалом.

— По зубам, значит, — хмыкнул он.

— Именно. Но вывела девушка. Мы предположили, что она оказывала богатым людям интимные услуги, а там важно выглядеть идеально. Так нам дали адрес человека, который интересовался как раз одной девушкой, что пропала ровно в тот вечер, когда нашли трупы. Всё просто.

— И вы там нашли улики, я прав? ­— спросил дознаватель.

— Да.

Кондрату не хотелось заново пересказывать произошедшее, тем более они мусолили это тему уже не в первый раз. Что ему рассказать нового? Что Манхауз забрал значок? Что Кондрат заподозрил его в предательстве, когда тот повторно обыскал убийц в больнице? Или что он был очень дружен с главой военной разведки империи? Нет, он понимал, почему они это делают, и был готов повторит это и пять, и десять раз, однако это утомляло.

Но дознаватели решили зайти с другой стороны.

— А ведь он был вашим директором, мистер Брилль.

— Да.

— И вы решили ударить его в спину?

— Он разве не ударил в спину нас, когда мы выполняли свой долг? Он прекрасно знал, кто за этим стоит, и тем не менее позволили напасть на мою напарницу. Позволил своему товарищу подчистить концы.

— А если бы он не напал на вашу соратницу, вы бы сдали его? — задал он провокационный вопрос.

— Я бы не узнал, что он замешан, — заметил Кондрат.

— Вы понимаете, о чём я говорю, мистер Брилль. Если бы вы узнали, сдали бы его?

— Я так и сделал. Думаю, мои действия лучше любого ответа отвечают на ваш вопрос.

— Значит вы узнали, что в этом замешана военная разведка империи, мистер Брилль, — перехватил инициативу другой. — Вы знали, что это секретная служба пришла тогда в дом, когда ранили вашу напарницу?

— Нет, не знал. Иначе бы я не стал бы стрелять.

— Хорошо. А вы когда-нибудь замечали за собой слежку?

А вот подъехал вопрос и про тех двоих, что Кондрат утопил в реке. Было понятно, что в их пропаже заподозрят его, однако он решил и здесь идти в полный отказ. Может они закроют на это глаза, а может решат и вздёрнуть вообще всех, до кого дотянутся, просто потому что могут, тут не угадаешь, что у них в голове.

— Нет, не замечал.

— Совсем? — уточнил с недоверием дознаватель.

— Совсем, — кивнул Кондрат.

И это был лишь один из эпизодов. Дознаватели раз за разом обрушивались на него, когда, казалось, что вопросов к нему больше нет. Они придирались и к его прошлому, однако здесь Кондрат уже давно отполировал свою историю. Они пытались зацепиться за хорошее отношение Манхауза к нему и то, что Кондрат подозрительно быстро рос в карьере. А один из вопросов и вовсе удивил его.

— Почему вами заинтересовался принц?

— Вот чего не могу знать, того не знаю, потому что меня интересуют исключительно женщины.

На его ответ они сдержанно улыбнулись. Но остались ли довольны, это был большой вопрос.

— Получается, вся эта перестрелка ­— попытка вывести мистера Манхаузана чистую воду?

— Он не оставил выбора. Если до этого у меня были сомнения в его причастности, то после случая в больнице этой ночью всё стало кристально ясно. Он украл улики и хранил у себя, чтобы прикрыть своего друга. Чтобы дать тому совершить государственный переворот.

Да, Кондрат не стеснялся говорить то, что они хотели услышать. В конце концов, у него не было планов помереть в застенках этого места. Почему он сдал Манхауза… Было достаточно и того, что он всех бы кроме себя самого бросил в топку великих планов, будь то Дайлин, он или кто-либо ещё. И это помимо того, что единственным интересом Кондрата, который делал его живым, было раскрывать преступления, и он бы так или иначе вывел главу военной разведки на чистую воду.

Предал интересы? Предал тех, кто к нему хорошо относился? Ну хорошее отношение не помешало им потом попробовать подчистить хвосты, и Кондрат был уверен, что после Дайлин взялись бы и за него. Праведные цели? Великие планы? Свергнуть тирана? Далеко ли они сами ушли от того самого тирана? Что ж Манхауз или его друг сами не попросили аудиенцию, — а ведь им бы дали её, не последние люди в империи, — и не отравили императора, а пытались сделать всё чужими руками? Испугались за свои жизни?

Кондрат не хотел влезать в политику и её хитросплетения. Он не причислял себя ни к тем, ни к другим, он просто хотел работать. А личная предвзятость плохой помощник в этом. Плохой император, хороший… да понятно, что он не самый лучший кандидат, учитывая его замашки на мировое господство, но не Кондрату было решать этот вопрос.