Мастер молний. Книга I (СИ) - Барр Яков

Но я честно попытался вспомнить, чему учила меня Эстель. Как и все мы, долгоживущие, она давно забыла имя, данное при рождении. Прижилось эльфийское прозвище Эстельвен, что означало «Дева надежды», и вполне подходило целителю. Но я всегда сокращал эльфийский пафос, так что я ее звал Эстель, она не жаловалась.

Испытывал я новое средство варварски. Ну а как иначе? Создал тульпу, женщину с идеальной кожей, обжег ей руку, залечил. Выбросил банку в помойку, благо я купил их три с немного разными составами, но все якобы натуральные донельзя. Рука излечилась на троечку, но повторив эксперимент с лицом куклы, я понял, что работа грубая, Алису она не обрадует. Третья попытка меня вполне устроила. Надо будет обсудить мое новое заклинание с Эстель. Тульпу я, конечно, развеял.

Помедитировать мне удалось не больше часа. Алиса вбежала в номер и бросилась обниматься. Правда, что ли, соскучилась? Неужели я недостаточно строг? Ученики должны бояться учителя как огня, иногда в буквальном смысле, мало кто эксперименты ставит на куклах, когда под руками есть живое мясо. Но раз уж бросилась на шею, не отталкивать же девочку.

Обнял, расспросил о делах и о том, на что она потратила время. Оказалось, что на дело: создавала иллюзию, уходила в тень. Довела этот процесс до определенного автоматизма, ну ей так кажется. Я потребовал продемонстрировать умения и принялся нещадно критиковать и поправлять, так что довольно скоро нам удалось изобразить что-то похожее на правду.

В награду усадил ее в кресло, велел скинуть иллюзию с лица, послушалась она неохотно. Дурочка, чего передо мной стыдиться-то? Добившись повиновения, я намазал ей поврежденную щеку. Трогать запретил, но сразу понял, что придется мне час держать ее за руку, так что усыпил от греха подальше. В хорошем смысле, не как собаку, а как непослушную девчонку, не желающую идти в постель. Сам ушел в медитацию, каналы после ночных треволнений надо привести в порядок.

Через час разбудил Алису, отправил в ванную, приказал смыть крем. Через пару минут оттуда раздались страшные крики, пришлось ломиться туда, глупышка видимо по привычке заперла за собой дверь, но я же — «открывающий», что мне тот хилый засовчик.

Едва переступил порог, мне опять кинулись на шею. Отстранил и принялся разглядывать результат. Ну что сказать, отличная правая щека получилась. Лучше левой. Но это как раз поправимо — тот же крем и поправит. Выдал ей коробочку, велел вникать и изучать заклинание, хоть оно и экспертного уровня.

Оставил девочку завершать водные процедуры, она изо всех сил намекала, что не против моей компании, но я не моюсь с учениками. Это важная принципиальная позиция. И не потому, что она «ребенок», на самом деле нет, но с высоты моей тысячи лет, что двадцать, что пятьдесят — сущие дети, разве что сохранились по-разному.

Когда Алиса приняла душ, мы сходили позавтракать. Потом я усадил ученицу добывать нам билеты. Выяснилось, что виза в Российскую Империю нам все-таки нужна, если мы полетим под американскими личностями, а я не видел причин менять их сейчас. Вот прилетим, тогда уберу Генри и Анну Манн в долгий ящик. Хлопнув себя по лбу, я вручил Алисе обруч с курсом итальянского, показал, как активировать заклинание. Обучение шло в фоновом режиме и не мешало заниматься важными делами.

Глава 21

Я ожидал, что в русском посольстве царит такой же ажиотаж, что и во всем Риме за три дня до Рождества. Выяснилось, что процесс этот не быстрый и многоэтапный. Как мне ни претило вновь просить мафию о помощи, но Луи был прав: я был чужим в этом мире вообще и в Италии в частности. Оказалось, что Алиса проявила инициативу, еще пребывая на вилле, и поговорила с секретариатом. В итоге с ней говорил по телефону сам сеньор Виттарио, и она привезла в Рим трофей в виде телефона пронырливого адвоката.

Волшебные слова «мне нужна виза завтра, бюджет значения не имеет» произвели впечатление. Через час мы уже сидели в его кабинете и заполняли анкету, а через три часа нас принял в своем кабинете консул. Я выдал ему наши паспорта, и он клятвенно обещал, что на следующий день в это же время мы получим их обратно с заветной печатью. Ему я деньги в карман не совал, эту функцию принял на себя крючкотвор, заработавший на нашей торопливости небольшое состояние.

Свободный вечер мы посвятили осмотру города, с чем нам помог, как ни странно, консул, порекомендовавший нам гида, который за очередную взятку провел нас в Ватикан и Сикстинскую капеллу. Я пожалел, что не могу позвать с собой Милену, но боялся и не без оснований, что они с Алисой начнут шипеть друг на друга, и вечер окажется безнадежно испорчен. Но общество гида оказалось вполне приятным, его рассказы обо всем, что попадалось нам на глаза, более чем интересными.

Он составил нам компанию и на ужине, собеседник из него вышел приятный, и он нашел нам очередное старинное уютное заведение с прекрасной кухней, расстроить в нем могли только цены в меню, но мне-то на них было плевать.

Он же обратил наше внимание на то, что декабрь в России и декабрь в Италии — чуть ли не разные времена года. Вернувшись в номер, я принялся учить Алису, как греть себя с помощью магии воздуха, а также дал вводную по созданию предметов. Мы нашли в сети симпатичные пальто, ну не шубы же нам надевать, тут же их воплотили, после чего я заставил ее вспомнить, как сделать его адаптивным к фигуре. Ну и конечно же, как создать вокруг себя тепловой кокон, как пополнять его «батарейки», ну и все связанные с этим премудрости.

Алиса, кстати, совершила небольшой подвиг, просчитав нашу московскую логистику и выбрав достойный отель в удачном месте. К счастью, все это она проделала еще в Калабрии: прошедшие сутки с небольшим заметно изменили ситуацию: места в гостиницах исчезали на глазах. Та же проблема была с билетами. На этот раз я не возражал против бизнес-класса. Согласился бы и на первый, но его на перелетах Рим-Москва просто не существовало. С другой стороны, я только сейчас узнал про всю эту градацию, так что и расстраиваться не из-за чего.

Вещей мы особо с собой не брали, моя бездонная сумка имитировала запас белья и гигиенических принадлежностей, у Алисы был с собой примерно такой же набор, но уже настоящий. Офицер на московской таможне покопался в моем смартфоне и очень удивился, не найдя практически ничего. Я заверил его, что действительно в жизни не заводил соцсетей, что бы это ни значило, и да, такое бывает. У Алисы телефон оказался таким же девственно чистым, она пожаловалась, что я, деспот такой, ей все запрещаю.

Отсутствие багажа его тоже удивило. Я заверил офицера, что планирую все нужное приобрести в Москве, и так поступаю всегда, прибывая в цивилизованную страну. В итоге нас все-таки пропустили.

Из аэропорта, принадлежавшего какому-то графу, в город вела железнодорожная ветка, так что, пройдя наконец таможню, мы сели в комфортабельный вагон, и через сорок минут вышли в центре Москвы. Желанный Мариотт горел вывеской через дорогу от улицы, на которой мы оказались, перейдя площадь перед вокзалом. Мы заселились, Алиса явно не озаботилась экономией наших денег. Мы пообедали в местном ресторане, а потом я поставил ей задачи по учебе, наказав по возможности номер не покидать, выходить только в ресторан и спортзал, который здесь также имелся. Оставил ей денег, рублей у меня почти не было, я поменял пятьдесят долларов в аэропорту, чтобы выпить кофе и купить билеты на поезд. Портье подсказал, что в банк ведет буквально соседняя дверь. Там я и наменял три тысячи, большую их часть вручив девочке. Я сказал, что меня не будет дня три, я очень надеюсь, что она будет сидеть как мышка и не влипнет в неприятности, поскольку связаться со мной в это время будет невозможно.

— А как же Рождество? — спросила Алиса. — Ты не хочешь отметить его со мной?

— Мне кто-то уже объяснил, что в России его празднуют в другие даты, после Нового Года, который тут любят куда больше. Его мы, конечно, встретим вместе.