Шеф с системой. Империя вкусов (СИ) - "Afael"

Угрюмый молчал, слушал внимательно.

— Ты, наверняка, знаешь тех, кого Гильдия сломала, но не уничтожила до конца. Тех, кто ненавидит гильдию так же сильно, как я, кому уже нечего терять. Понимаешь о ком я?

Угрюмый сидел неподвижно, обдумывая мои слова. Пальцы медленно барабанили по столу — единственный признак того что он напряжённо думает.

Наконец он усмехнулся странной уважительной усмешкой:

— Занятный ты человек, Александр. Значит, нужны отчаявшиеся?

— Именно, — подтвердил я. — Отчаявшиеся люди — самые надёжные. Им нечего терять, значит нечего бояться, а значит они не предадут меня из страха, как это сделали вчерашние.

Угрюмый откинулся на спинку кресла, покачал головой с чем-то похожим на восхищение:

— Дерзко, повар. Очень дерзко и логично, надо признать. — Он потёр подбородок. — Мне это нравится.

Он встал, подошёл к узкому окну, постоял молча, глядя на улицу внизу, где по грязному снегу сновали люди, ехали телеги, шла обычная жизнь Слободки.

Потом медленно развернулся:

— Есть несколько человек. Гильдия их раздавила годами раньше — кого три года назад, кого пять, кого десять. Отобрала рынки сбыта, подкупила поставщиков, перекрыла доступ к сырью. Стандартные действия гильдии, отработанные до мелочей.

Он тяжело вздохнул:

— Большинство не выдержали. Кто-то спился и сдох в канаве. Кто-то повесился. некоторые просто уехали из города, бросив всё, но остались единицы — те, кто слишком упрямые, слишком злые, чтобы сдаться и умереть.

Угрюмый подошёл обратно к столу, достал чистый листок бумаги, взял перо, обмакнул в чернильницу. Начал писать, медленно выводя каждую букву:

— Вот двое. Лучшие кандидаты из тех, кого я знаю.

Он написал первое имя:

— Мельник Фрол. Старик, лет под семьдесят. У него водяная мельница за городом, на реке, в получасе ходьбы отсюда. Лет восемь назад Гильдия построила свою новую ветряную мельницу прямо рядом с городом — огромную, современную. Установила цены вдвое ниже чем у Фрола. Скупила весь урожай зерна в округе, перекрыла ему доступ к сырью.

Угрюмый покачал головой:

— Фрол обнищал за год. Потерял всех клиентов, но не сдался. Продолжает работать для горстки верных заказчиков, которые ценят качество превыше цены. Злой как чёрт, никому не доверяет, живёт один, но если найдёшь к нему подход — лучшего мельника не сыщешь.

Я кивнул, запоминая.

Угрюмый написал второе имя:

— Маша-мясничка. Дочь Малого, бывшего главного мясника Слободки. Ей лет тридцать. Гильдия раздавила отца, когда она была ещё девчонкой. Забрала у него лавку, лицензию, всё. Старик не пережил — помер от горя через полгода.

Он усмехнулся:

— Маша выросла злой и жёсткой. Работает теперь в подполье — разделывает туши по ночам, продаёт мясо через доверенных людей. Гильдия пыталась её прикрыть раз пять уже, но она ускользает каждый раз. Характер стальной, словом лишним не перекинется, но если доверится — пойдёт в огонь.

Он протянул мне листок через стол:

— Вот твои союзники, повар. Отчаявшиеся, озлобленные, сломленные, но не уничтоженные люди.

Я взял листок, прочитал, аккуратно сложил и спрятал в карман:

— Спасибо, Угрюмый. Это именно то что мне нужно.

Угрюмый сел обратно в кресло, посмотрел на меня серьёзно:

— Но предупреждаю тебя, Александр. С этими людьми будет непросто договориться. Очень непросто. Они никому не доверяют. Их уже обманывали, предавали, топили. Они ожидают подвоха от каждого встречного.

Он постучал пальцем по столу:

— Ты должен будешь доказать им что достоин их доверия. Не словами — словам они не верят. Делом. Профессионализмом. Характером. Если сможешь это сделать — они пойдут за тобой в огонь и не предадут даже под пыткой.

Он помолчал, потом добавил тише:

— Но если облажаешься, скажешь что-то не то, покажешь слабость или неуверенность — они пошлют тебя к чёрту и больше дверь перед тобой не откроют. Второго шанса не будет. Понял?

— Понял, — кивнул я.

Угрюмый откинулся на спинку кресла, сложил руки на животе:

— Начни с Фрола. Он самый сложный из двоих, самый недоверчивый, самый упрямый. Если сумеешь убедить старика — остальные пойдут легче. Фрол — уважаемый человек среди всех «отверженных» Гильдией. Если он скажет что ты нормальный — тебе поверят.

Я встал, кивнул благодарно:

— Спасибо за помощь. Еду к нему прямо сейчас, пока день не кончился.

Угрюмый тоже поднялся, проводил меня до двери. На пороге положил тяжёлую руку мне на плечо:

— Удачи тебе, Александр. Она тебе понадобится.

Он усмехнулся:

— Дерзости тебе не занимать. Это главное в таких делах.

Мельница Фрола стояла за городом, у реки, в получасе ходьбы по заснеженной дороге.

Мы шли втроём — я, Варя, Матвей. Шли молча, быстро. Морозный воздух обжигал лёгкие.

Мельница показалась издалека — старое деревянное здание на каменном фундаменте, огромное водяное колесо, наполовину вросшее в лёд. Рядом — покосившийся забор, полуразрушенный сарай. Атмосфера запустения, упадка.

— Вот здесь он живёт? — прошептала Варя, оглядываясь. — Жутковато.

Я подошёл к двери, постучал.

Тишина.

Постучал снова, громче.

— Уходите! — донёсся из-за двери хриплый, старческий голос. — Кто бы вы ни были — уходите! Денег нет, платить нечем!

— Я не сборщик долгов, — крикнул я. — Меня прислал Угрюмый!

Пауза. Потом звук шагов.

Дверь распахнулась резко.

На пороге стоял старик лет семидесяти — худой, жилистый, с длинной седой бородой и злыми, недоверчивыми глазами. В руках держал топор, поднятый для удара.

— Угрюмый, говоришь? — прохрипел он, оценивая нас взглядом. — И зачем этот бандит прислал тебя ко мне, юнец?

Я не отступил, хоть топор был всего в полуметре от моей головы:

— Мне сказали, здесь живёт единственный в этом городе мастер, который умеет делать муку из твёрдых сортов пшеницы, двойного помола, слегка подсушенную на камнях.

Фрол замер. Топор дрогнул в руках.

Он смотрел на меня изучающим взглядом — недоверчивым, настороженным. Потом медленно, очень медленно опустил топор, прислонил его к стене.

— Заходи, — буркнул он хрипло, разворачиваясь. — И спутники твои пусть заходят. Только ноги вытрите, чтоб грязь не тащили.

Мы вошли внутрь.

Мельница изнутри была тёмная. Узкие окна пропускали мало света. Пахло старым деревом и мукой. Огромные деревянные шестерни и жернова стояли неподвижно. Всё говорило об упадке, запустении.

В дальнем углу была отгорожена небольшая жилая комнатка — печка, стол, лавка, узкая кровать. Скудно. Бедно.

Фрол прошёл к столу, опустился на лавку тяжело, как старик, которому каждое движение даётся с трудом. Посмотрел на нас троих — на меня, на Варю, на Матвея.

— Ну? — спросил он недоверчиво. — Говори зачем пришёл и кто ты такой вообще? Угрюмый тебя прислал, говоришь? Зачем этому бандюге мельник понадобился?

Я сел напротив него, не спрашивая разрешения. Варя с Матвеем остались стоять у двери.

— Меня зовут Александр, — начал я спокойно. — Я повар. Живу в городе вместе с детьми-сиротами. Делаем пирожки, продаём на улицах.

Фрол слушал молча, лицо каменное.

— Две недели назад у меня были постоянные поставщики, — продолжил я. — Мельничиха Дарья из Берёзок поставляла муку. Мясник Игнат — мясо. Огородница Матрёна — овощи. Всё шло хорошо. Дело росло.

Я выдержал паузу:

— А потом Торговая гильдия обратила на нас внимание. Начала давить. Пустила слухи по городу — что у меня продукты плохие, что люди травятся. Вчера я пришёл к своим поставщикам, попросил публично подтвердить что продают мне качественный товар.

— И что? — хрипло спросил Фрол.

— Все трое отреклись от меня, — сказал я прямо. — При народе. Испугались Гильдии и сказали что меня не знают, никогда мне ничего не продавали.

Фрол усмехнулся горько:

— Предсказуемо. Гильдия умеет пугать. Я это знаю лучше чем кто-либо.