Стражи восемнадцати районов. Том 1 (СИ) - Крейн Антонина

Ярко-алые губы Алекто были похожи на вишню. Острые клычки показывались всякий раз, когда она улыбалась – а она делала это почти после каждой реплики. Сегодня на ней был ало-черный костюм, снова в китайском стиле, и создавалось впечатление, будто рога на ее голове – элемент карнавального образа.

– Больше не пытайтесь меня похитить, и не будете страдать, – отрезал я. – И на всякий случай предупреждаю: Клугге вернется в любую минуту. Вы же знаете, в чьей машине сидите?

– Конечно, – она острыми коготками провела по рулю. – И мысль о том, как будет недоволен ваш спутник, приносит мне удовольствие. Клугге Айземанн в долгу перед Сумрачным Городом, но почему-то вместо благодарности смеет воротить от нас нос. Что, вы не знаете его историю? Приходите, расскажу. Я же уже приглашала вас пропустить по стаканчику персикового соджу[1] в моем любимом баре на Веховой улице.

Я слегка расслабился, поняв, что она действительно не пытается меня похитить. Феликс был прав, когда предполагал, что Алекто влетит от её таинственного хозяина за грубость по отношению к потенциальному Повелителю Проклятых.

– Откажусь, спасибо.

– Вы слишком осторожничаете, – она покачала головой. – Зря не заводите полезные знакомства. Связи – это то, что больше всего влияет на вашу жизнь. Больше знаний, больше талантов. Всегда полезно иметь хорошие отношения с сильными мира всего. А вы трусите.

– Просто не вижу смысла в подобных знакомствах.

– Ах, не пытайтесь выдать свой страх за гордыню, – Алекто осклабилась и, подавшись вперед, шепнула мне на ухо. – В конце концов, грехом является именно вторая.

Я вспыхнул. И от её насмешливого тона, и от головокружительного аромата орхидей, окружавшего демоницу, и от того, что её слова попадали в цель, а еще были резонны. Гордыня действительно хуже страха. Страх – это инстинкт, созданный, чтобы защищать нас. В малых количествах он – благо. Но в гордыни нет ничего хорошего. И хотя в литературе гордецы раскаиваются так же часто, как трусы превращаются в героев, в реальной жизни вероятность второго гораздо выше.

– Вижу, у нас с вами все-таки не заладились отношения, – Алекто расстроенно погладила меня по плечу. – Позвольте тогда мне просто передать вам послание от Мавета.

Я кивнул в ответ.

– Во-первых, Хозяин снова приглашает вас в Сумрачный Город – в любой удобный для вас день. Мавет гарантирует, что никто там не посмеет причинить вам вред и никто не задержит вас против воли. Если так будет спокойнее, вы можете прийти вместе с Феликсом Рыбкином. Во-вторых, если вам нужна будет помощь – в чем угодно – смело обратитесь к Мавету. Он постарается помочь, потому что видит в вас союзника и верит, что однажды вы вместе сделаете доброе дело.

– Доброе? – густой сарказм в моем голосе можно было резать ножом. – Это какое, мне интересно?

– Мавет с удовольствием расскажет при личной встрече, – Алекто подмигнула. – И в-третьих…

Она выдержала паузу, которую заполнила тем, что открыла зеркальце на верхней панели автомобиля и, любуясь собой, взбила волосы. Я молча ждал.

– За вами кое-кто следит, Евгений, – она поймала мой взгляд через зеркало. – Наблюдает так пристально, что я бы на вашем месте чувствовала страх именно из-за этого, а не из-за перспективы приятной прогулки по красивейшему городу всех миров.

– Кто за мной следит? – встрепенулся я. – И зачем?

Алекто развела руками.

– Увы, это известно лишь Мавету. Что ж, мне пора. Если захотите связаться со мной – поймайте ящерицу, лизните её в макушку и шепните моё имя. Я приду.

И не успел я сказать что-либо, как Алекто покрутила в воздухе пальцем – и мгновенно появившееся ало-рубиновое окно портала поглотило её, после чего схлопнулось, не оставив по себе и малейшего движения воздуха. С такой особой техникой немудрено, что Мавет использует её как гонца.

Я с облегчением увидел, как к автомобилю подходит Клугге с чашкой кофе и сэндвичем, и отпер двери. Сев, он констатировал:

– Здесь была Алекто.

– Ты почуял её запах? – предположил я.

По исчезновению демоницы в воздухе остался слабый аромат её парфюма. Челюсть Клугге напряглась: он явно был очень рассержен. Кивнув, Айземанн внимательно оглядел меня с головы до пят.

– Не ожидал, что она заявится сюда. Ты в порядке?

– Да. – Я смутился. – Ты не обязан переживать обо мне, Клугге.

– Конечно, не обязан, – согласился он. – Что ей было нужно?

Я без утайки пересказал наш краткий диалог. Единственное, что я опустил – это ремарку о том, что Клугге в долгу перед Сумрачным Городом. Понятия не имею, что это должно значить. Но, возможно, это перекликается с тем, что близнецы были изгоями на первых курсах. Причины остракизма Айземаннов до сих пор мне неизвестны. Впрочем, сейчас обстоятельства казались неподходящими для того, чтобы пытаться залезть в душу Черному Псу.

– Возможно, тебе действительно стоит обдумать их предложение насчет встречи, – сказал Клугге. – Как минимум, будет полезно узнать, что именно от тебя хочет Мавет.

– Но… – я растерялся. – Такая встреча не принесет мне вреда, если о ней узнают в Небесных Чертогах?

Клугге, кажется, тщательно взвесил свои слова, прежде чем ответить.

– Многие полагают, что не обращать на себя ничьё внимание – это стратегия, гарантирующая безопасность. Не выделяться и не представать перед судом чужих мнений может действительно казаться удачной игрой с минимальными потерями. Но у такой позиции тоже есть цена. Например, риск не прожить свою жизнь.

– Не думаю, что моя жизнь должна быть связана с Сумрачным Городом.

У Клугге на моём последнем слове слегка дернулся уголок рта. Кажется, он действительно не любит это место.

– Как я понимаю, – проговорил он, слегка вздохнув, – ты остерегаешься встречи с Маветом не из-за этого предположения, а из-за страха быть отвергнутым небожителями.

Он поставил стакан с кофе на предназначенное ему место, и выехали на трассу.

– Я не знаю, как бы я поступил в твоей ситуации и не хочу давать советы, – закончил Клугге. – Но, возможно, тебе стоит поговорить об этом с Феликсом.

И Айземанн замолчал.

М-да. Тяжело.

Получается, сейчас два моих стремления в некотором смысле противоречат друг другу. Стремление вписаться в общество Небесных Чертогов и стать там «своим» требует наладить хорошие отношения с небожителями, что, как мне кажется, означает как минимум не пугать их заигрываниями с Сумрачным Городом.

Но стремление стать сильным предполагает, что я буду изучать свой дар и строить судьбу, поставив в центр ценность саморазвития, а не желание умасливать окружающих, играя для них «хорошего» и «удобного».

Если я буду пытаться «быть милым» для Небесных Чертогов, то это вряд ли сдвинет меня с нынешней точки, хотя «быть милым» – это то, что я как раз более или менее умею, даже несмотря на свою высокомерную внешность.

А если я буду развиваться и изучать весь мир вокруг себя и все собственные стороны, а не только светлые, то, вероятно, сначала я получу ещё большее отвержение от небожителей, чем сейчас. Но зато потом на деле смогу доказать, что я на их стороне, как бы я ни выглядел и каким бы жутким ни был мой дар. Так что да. Лучший вариант: поставить в центр себя и свою учёбу, а не волнение из-за мнения ангелов. Но важно не перегнуть палку.

Придя к такому мудрому решению, я даже немножечко приосанился!

Мы продолжали наш путь в тишине. Аромат орхидей скоро выветрился, и в салоне запахло, как прежде, дорогой коричневой кожей, обтягивающей сидения. И кофе.

Я пил чай из шишек, который оказался на удивление вкусным, хотя и горьковатым, как дым от сентябрьского костра. Стремительно темнело, на дороге не было никого, кроме нас, и даже встречные машины попадались так редко, что казались иллюзиями. Из оврагов поднимался сырой туман, начавшийся дождь хлестал по окнам, и дворники очищали лобовое стекло, метрономом отсчитывая секунды.

Клугге негромко включил джаз, и я подумал, что чувствую себя героем какого-то фильма: наше путешествие было удивительно кинематографичным.