Шеф с системой. Рецепт победы (СИ) - "Afael"

Тот побледнел:

— Как? Я? Но я же еще не готов…

— Готов, — твердо сказал я. — За эти месяцы ты выучился больше, чем другие за годы. Ты знаешь все мои рецепты, понимаешь, как работать с травами, умеешь командовать людьми.

— Но…

— Никаких «но»! — перебил я его. — Федот, ты согласен?

— Конечно, — кивнул он. — Парень толковый, руки золотые, да и учился он у тебя, Алексей, поболее моего.

— А остальные? — обвел взглядом поваров. — Будете слушаться Матвея?

— Будем! — хором ответили они.

Я достал из-за пазухи толстую книгу в кожаном переплете:

— Матвей, это для тебя. Здесь записаны все мои обычные рецепты. Те, которые можно безопасно готовить каждый день.

Он взял ее дрожащими руками:

— А особенные рецепты? Боевые снадобья?

— Те остаются со мной, — сказал я. — Они слишком опасны. Одна ошибка — и можно отравить половину дружины.

— Понимаю, — кивнул Матвей. — А если у меня будут вопросы?

— Задавай Федоту. Он многое знает, а со временем сам научишься.

Я положил руку ему на плечо:

— Матвей, помни главное — кухня это не просто место, где готовят еду. Это сердце крепости. Здесь рождается настроение, здесь люди находят силы для подвигов.

— Постараюсь не подвести, — прошептал он.

— Знаю, что не подведешь. Ты никогда не подводил.

Федот подошел ко мне:

— Боярин, а можно вопрос? Зачем вас вызывают в столицу?

— Говорят, мои способности нужны всему государству, а не только одному роду, — уклончиво ответил я.

— И вы согласились?

— А у меня есть выбор? — горько усмехнулся я. — Когда зовет Великий Князь, отказаться нельзя.

— Жалко, — вздохнул Федот. — Хорошо нам с вами работалось.

— И мне тоже, — искренне сказал я.

Я обошел всех поваров, пожал руки, дал последние наставления. С некоторыми работал долгие месяцы, и расставаться было тяжело.

— Матвей, — сказал я напоследок, — завтра утром приготовь особенный завтрак. Не для меня — для тех, кто остается. Пусть почувствуют, что у них есть достойный предводитель.

— Хорошо, — кивнул он.

— Ну что ж, — сказал я, оглядывая кухню в последний раз. — Прощайте, друзья.

— И вы берегитесь, боярин! — крикнул кто-то. — Не забывайте нас!

— Никогда не забуду, — ответил я и вышел.

Стоило мне прийти к себе, в дверь моей комнаты робко постучали. На пороге стоял Матвей. Его лицо было бледным, но решительным.

— Мастер, — сказал он, входя и плотно закрывая за собой дверь. — Я иду с вами.

Я опешил.

— Что? Матвей, ты не понял. Я уезжаю в столицу. Навсегда. Я назначил тебя главным поваром. Это твой шанс, твоя мечта.

— Нет, — твердо ответил он, и в его голосе больше не было детских ноток. — Моя мечта — учиться у вас, а мой шанс — быть рядом с человеком, который спас мне жизнь.

Я видел его боль, и мое собственное сердце сжималось. Он был моим единственным настоящим другом в этом мире и заслуживал знать правду.

— Матвей, сядь. Я расскажу тебе то, чего не знает никто, кроме князя и управляющего, но ты должен поклясться, что сохранишь эту тайну.

Матвей, потрясенный серьезностью моих слов, сел напротив.

— Клянусь, мастер.

И я рассказал ему все. Про хитрого «купца», про донос Богдана, про фальшивый приказ Великого Князя. Рассказал, что мой «отъезд в столицу» — это спектакль, а на самом деле это ловушка, устроенная врагами, чтобы схватить или убить меня по дороге.

Матвей слушал, и его лицо из бледного становилось каменным. Он осознал, в какой смертельной опасности находится его учитель.

— Но… но тогда тем более нельзя ехать! — прошептал он.

— Князь все знает, — успокоил я его. — У нас есть свой план, но частью этого плана является мое исчезновение. Я ухожу во тьму, Матвей, чтобы вывести род Соколов из-под удара.

Он смотрел на меня огромными, полными понимания глазами.

— И поэтому я не могу взять тебя с собой, — закончил я. — Мой путь ведет в неизвестность, полную опасностей. Ты должен остаться здесь, продолжать мое дело. Ты — мое наследие. Пока ты здесь, мое дело будет жить.

Я думал, что эти слова убедят его, но я ошибся.

— Нет, мастер, — сказал он, и в его голосе прозвучала сталь. — Вы ошибаетесь.

— В чем?

— Ваше наследие — это не рецепты в книге и не сытые воины. Ваше наследие — это то, чему вы меня научили. Верности. И моя верность — вам, а не этому котлу и не этой должности. Вы уходите в неизвестность, и вам понадобится помощь. Мое место — рядом с вами и это не просьба. Это мое решение.

Он встал и поклонился мне, но это был уже не поклон ученика, а поклон верного соратника.

— Я соберу все необходимое и готов идти. И если вы мне откажете, я все равно уйду из крепости завтра же и пойду по вашему следу.

Я смотрел на него и понимал, что проиграл и был счастлив этому поражению. Я уходил в неизвестность не один.

— Ты упрямый дурак, Матвей, — сказал я, и не смог сдержать улыбки.

— Я ваш ученик, мастер, — так же улыбаясь, ответил он.

— Хорошо, — кивнул я. — Ты пойдешь со мной, но это будет опасно.

— Я готов, — ответил он, и его глаза сияли.

— Тогда слушай внимательно, — начал инструктаж я. — Ты покинешь крепость самостоятельно еще ночью и отправишься к старой охотничьей заимке, — я достал самодельную карту, которую срисовал для себя в покоях князя, и ткнул пальцем в нужную точку. — Жди меня там. Если вдруг я не приеду в течение дня — возвращайся в крепость. Понял?

Матвей кивнул. Я отдал ему карту и отправил собираться.

Матвей

Когда Матвей вернулся в свою каморку после разговора с мастером, сон не шел. Хотя пару часов поспать бы не помешало. Он сидел на краю своей койки в полной темноте и снова и снова прокручивал в голове его слова. Ловушка. Побег. Новая жизнь. Его учитель, его спаситель, единственный родной ему человек в этом мире, собирался уйти в неизвестность, полную опасностей. И он хотел, чтобы Матвей остался здесь.

Он назвал его своим наследием. Это была величайшая честь, о которой Матвей и мечтать не мог, но какое же это наследие, думал он, если оно спокойно смотрит, как его друг идет навстречу гибели в одиночку?

Мастер научил его не только готовить. Он научил его верности, а верность — это не слова, это поступки.

Решение, принятое в покоях Алексея, за эти долгие часы лишь окрепло, превратившись из эмоционального порыва в уверенность. Матвей встал с постели и начал действовать.

Дождавшись глубокой ночи, когда затихли последние шаги в коридорах, он при тусклом свете огарка свечи начал свои сборы. У него не было много вещей — вся его жизнь умещалась в котомку. Он туго скатал сменную рубаху и штаны. Взял острый нож, который ему подарил Алексей, и маленький точильный камень. Припрятал в карман кремень и кресало. Но главным его сокровищем были не вещи, а небольшая кожаная котомка.

Все свои скромные накопления — несколько монет, подаренных мастером за хорошую работу — он тоже взял с собой. Не для себя, а для их общего дела.

Он тихо проскользнул на главную кухню. Здесь, в темноте, пахло остывающим очагом, свежим хлебом и сушеными травами. Это место было его адом и его раем. Здесь его били и унижали. Здесь же мастер Алексей спас его и дал ему новую жизнь, новое имя, новую надежду.

Матвей мысленно попрощался с этим местом. Его пост теперь был не здесь.

Он прошел к личным запасам мастера, к которым теперь у него был доступ как у нового главного повара. Его руки не дрожали, хотя сердце билось учащенно. Ведь он не брал золото или серебро. Так что это не кража. Матвей брал то, что было по-настоящему ценным для их ремесла.

Осторожно отсыпал в маленькие мешочки щепотку драгоценного шафрана из южных земель, несколько сушеных ягод «Соколиного глаза», немного порошка из «Огненного корня» и других специй. Это был его вклад в их общее, неизвестное будущее. Он не мог сравниться с учителем в умении, но мог, по крайней мере, принести ему лучшие инструменты для ремесла.