Куда приводят коты (СИ) - Фомин Олег Геннадьевич

– Я бы мог спуститься, превратившись в туман, летучих мышей или еще какую-нибудь хрень, но меня уже не прельщает страсть к дешевым эффектам.

Закончил обход черно-белых войск, желтые глаза обратились к Карри.

– Только к дорогим.

Мейн-кун подмигнул.

Карри посмотрела на него исподлобья, уголки губ поползли в разные стороны, сверкнули красивые ровные зубки. Пальцы поглаживают черный нейлон на бедре. Глаза блестят, как мытые оливы.

Я засопел.

Пытаюсь отвлечься от не самых приятных переживаний, изучая украшение на пушистой серой груди. Увесистая цепочка из прямоугольных серебристых слитков.

Мейн-кун заметил, куда я смотрю.

– Платина, – пояснил он.

– Раскат пока не умеет превращаться в человека, – говорит Карри. – Я сделала ему цепочку. Это артефакт. С тем же свойством, какой был у тебя, Риф. Помнишь ремешок от часов? Ну, вот… Понадобится время, чтобы артефакт накопил силу и сработал. Несколько дней, не больше.

– Ясно…

Из меня вышел растерянный вздох.

– Слышал, – обращаюсь к Раскату, – ты хочешь помочь Карри справиться с Бликой. Мы рады любой помощи, но позволь узнать, в чем твой интерес. У тебя с Бликой какие-то счеты?

– Можешь считать это способом сказать «спасибо». Не словом, а делом.

– За что? Карри тебе чем-то помогла?

– Ты помог.

– Я?!

Такой поворот меня обезоружил. Я отвлекся от неуютных переживаний, а мейн-кун, тем временем, продолжил:

– Ты ведь спас меня от Леона. В той квартире, где мы впервые встретились. Утащил через перемир. Сам бы я не смог, так и остался бы безмозглым болваном, но после того прыжка перемир меня принял, и я стал быстро развиваться, открывать в себе новые таланты… И когда узнал, что твоей подружке требуется помощь, решил вмешаться. Ты ведь беспокоишься за нее, верно?

Все, что я мог, это кивнуть. Как говорится, без вариантов.

Серый кот приподнял переднюю лапу, коготь подманил Ласта. Мой маленький друг (мой ли теперь?) подошел к мейн-куну, тот что-то прошептал ему на ухо. Они переглянулись, Ласт кивнул, после чего, махнув мне лапкой и шепнув «Еще увидимся, Риф!», затерялся в тенях между салатницей, хрустальной вазой с фруктами и огромной запеченной рыбой на блюде. Очевидно, ушел в перемир.

– Ласт – славный малый, – говорит Раскат, по-хозяйски прохаживаясь в дебрях столового натюрморта, – мы с ним многое прошли. Объяснил мне, как и что здесь устроено. Прям ходячий справочник! Главное, задавать правильные вопросы. Он будто специально создан для такой задачи! Быть проводником и учителем для новеньких в этом таинственном местечке…

К мейн-куну подбежали еще две крысы, каждая по очереди шепчет что-то коту, тот отвечает столь же тихо. Наконец, крысы скрылись в полумраке.

– Хорошие создания, – сказал Раскат, проводив взглядом. Затем повернулся ко мне и продолжил: – Смышленые, исполнительные, незаметные… И на вкус ничего.

Оценив выражение моей морды, расхохотался:

– Да шучу!

Отсмеявшись, сунул лапу за пазуху.

– Зачем их жрать, в перемире и так полно еды…

«Риф, – услышал я голос Хелены, – ты весь скукожился, будто раб перед господином. Расслабься, выпрями спину! Кем бы ни был этот тип, ты не должен позволять ему так на тебя влиять!»

Я постарался взять себя в лапы. Действительно, чего это я? Какой-то дурацкий спазм в мышцах… Хвост, прекрати метаться! А то выгляжу в глазах Карри, мягко говоря, не самым выгодным образом.

Не дожидаясь ее приглашения, я забрался к ней на колени, прямо на книжный разворот. Карри покосилась вниз. Губы немного сжались. Ладонь скользнула вдоль моей шерсти разок, а затем взгляд вернулся Раскату, Карри снова улыбается лучезарно.

Я прочистил горло.

– Так что, все эти слухи – стараюсь говорить и вести себя невозмутимо, – о том, что ты возглавляешь крыс по всему перемиру, плетешь какой-то заговор против людей и тому подобное… это правда?

Отвечать мейн-кун не торопится. Такое впечатление, что мой вопрос вовсе не был удостоен внимания. Серый кот извлек из-за пазухи темный продолговатый предмет. Вглядевшись, я опознал сигару. Уменьшенный вариант, под кошачьи размеры. Коготь молниеносным движением, оставив в воздухе кривой белый след, отсек кончик, хищные челюсти закусили табачный сверток. Один из огоньков ближайшего к Раскату канделябра сорвался с фитиля и, словно дрессированный зверек, метнулся к лапе кота. Завис над венчиком когтей, похож на пламя газовой конфорки.

Мейн-кун неспешно раскуривает…

– Знаешь, что я заметил тут, в перемире? – заговорил он, наконец, после того как потушил пламя и выпустил первое кольцо дыма. – Никто ни к чему не стремится! Казалось бы, перемир открывает такие возможности! В пору строить наполеоновские планы, ставить амбициозные задачи… Но нет. Стащить жареный окорок с чужого стола, залезть под одеяло к одинокой домохозяйке, потоптаться по ржавым балкам какой-нибудь Эйфелевой башни, – вот и все, чем коротают здесь время те, кто дорвался до свободы.

Я почувствовал, что камешек прилетел и в мой огород.

– Ребята просто наслаждаются тем, – говорю, – чего остро не хватало в прежней жизни. Могу их понять, сам таким был первое время.

Распробовав еще одно облачко дыма, кот с сигарой в когтях посмотрел на меня искоса, с прищуром.

– Был, значит… А сейчас у тебя какая цель?

– Чтобы самая опасная стерва перемира, – отвечаю с капелькой злости, – больше не угрожала моей подруге.

Карри погладила меня. Очень хотелось зажмуриться, помурчать, но я продолжил смотреть на мейн-куна…

Раскат еще какое-то время прижигал меня косым взглядом, а затем хмыкнул. Одобрительно или насмешливо, я так и не уловил. Он сунул сигару в челюсти, и плащ заскользил вдоль края стола.

– Однажды я спросил Ласта, – говорит мейн-кун, ступая по берегу лакированного острова, – какая в перемире самая большая беда. И он ответил: «Мертвые глаза». Смартфоны, камеры слежения, регистраторы на машинах… Нигде не спрячешься. Внимание мертвых глаз расползается по перемиру, как плесень. Да и живых глаз это касается. Медицина шагнула далеко вперед, прилавки магазинов ломятся от еды… Люди нынче не умирают массово, как раньше.

Раскат остановился, из-за края стола вылезла еще одна крыса, привстала на задние лапки, нашептывает в кошачье ухо… Кисточка на нем колыхнулась, мейн-кун ответил кратко, и крыса нырнула обратно под стол. Раскат возобновил шествие.

– А крысы – идеальные помощники. Наблюдательные, умные, ловкие. А главное – их много. Очень много! Через перемир могут проникнуть в любое закрытое помещение, будь то банковская ячейка, сейф или секретная лаборатория… Добыть какую угодно документацию, взломать сервер, подделать данные… Словом, простор для творчества! Нужно лишь грамотно организовать их работу. Эффективное управление плюс капля фантазии – и можно решить любую проблему, хоть с мертвыми глазами, хоть с живыми.

Я еще раз осмотрел окружающий полумрак на наличие крыс: на полках, креслах, камине, оленьей голове… Не дает покоя вопрос, каким образом мейн-кун сумел подчинить огромное количество существ, к тому же, чужого (можно сказать, вражеского) племени.

– И как? – спрашиваю. – Проблемы решены?

– Решение неизбежно, – отвечает Раскат. – Дело времени, а механизмы уже запущены.

– Что за механизмы?

Серый кот круг закончил круг по столу, вновь рядом с шахматами.

– Ну, что касается людей, а точнее, их численности, здесь все просто…

Сделал затяжку, вытащил из пасти сигару и выпустил вверх ровный поток густого дыма, который заклубился в виде неких причудливых созданий со щупальцами, похожих не то на крошечных осьминогов, не то на медуз… Есть в них что-то знакомое.

– Интересно, – говорит мейн-кун, созерцая танец дымных животных, – за всю историю человечества было множество эпидемий… Но ни одна не охватывала всю планету. Знаешь, почему?

Я вдруг вспомнил, где видел существ. В учебнике биологии! Так изображали микроорганизмы.

– Болезни были слишком смертоносные, – продолжает Раскат. – Попав в человека, убивали его очень быстро. Тот не успевал заражать большое число других. Да и люди тогда были оседлыми. Никуда толком не высовывались из своих деревень и городков. Зато сейчас – самолеты, поезда, корабли! Все путешествуют, носятся по Земному шару, как ужаленные, сегодня в Сан-Франциско, через полдня – в Сиднее, еще столько же – и уже в Токио! Не так быстро, как это делаем мы, но… более чем достаточно.