Моя Академия. Тетралогия (СИ) - Син Евгений

– А где остальные? – интересуюсь, перед тем, как начать.

– Маринке понадобилось что‑то в комнате, Макс пошел её проводить, – недовольно рассказывает Аглая. – Типа с ней может что‑то случиться, пока она туда‑сюда сбегает.

– В том‑то и дело, – говорю. – Может.

Зачерпываю ложку каши с овощным привкусом. Не ресторанное блюдо, но есть можно. Решаю подождать ребят, чтобы собрать всех в полном составе. Игнорировать ужин больше нет желания. Произошедшее потихоньку отпускает, и просыпается аппетит.

Макс вместе с Мариной возвращаются минут через десять. Оба в приподнятом настроении и ничуть не торопятся.

– Вас только за смертью посылать, – ухмыляется Аглая.

Девчонка произносит это незлобно и тем самым разряжает обстановку.

– Короче, ребята, я сегодня провалился в дополнительный коридор, – сразу перехожу к делу, пока в столовой, кроме нас, почти никого нет. – Причем в том месте, где ходил много раз.

Все сразу устремляют на меня взгляды.

– Чего сразу не сказал? – удивляется Макс.

– Почему кнопку на амулете не нажал? – спрашивает Олеся.

– И что, кого встретил? – интересуется Аглая.

– Сейчас. По порядку, – отвечаю. – В общем, помимо обычных монстров на меня вышли засадники и собакокоты. Последних я так прозвал. Поведением напоминают котов: тихие и юркие. Внешне смахивают на собак. Челюсти – во, – показываю руками. – А с потолков падали осьминоги. Это засадники.

– Осьминоги? – переспрашивает Марина? – Прям с щупальцами?

– Ага, – подтверждаю. – Когда они переплетаются, вообще не разобрать, сколько их. Маскируются под потолок. Приходится стрелять глифами, чтобы их обнаружить.

– Как же ты выбрался? – озадаченно вздыхает Олеся и дергается в мою сторону.

Девчонка волнуется чуть больше остальных.

– Да ладно выбрался, нам теперь по одному ходить не следует, – говорит Аглая. – У Ларика револьвер, а у нас? Незаконченные два глифа? Далеко вы так прогуляетесь?

Здесь с ней не поспоришь. При всей своей импульсивности Аглая часто подкидывает хорошие мысли.

– Делимся по парам, – говорит Макс то, что все и так поняли.

– Я с Лариком, – первой отзывается Олеся. – Просто мы живем в одной стороне.

– Мы так и поняли, – недоверчиво хмыкает Аглая и переглядывается с Марком.

Макс с Мариной сидят рядом и тоже довольны распределением пар.

– Никому не кажется логичным разбиться так, как мы работали на тропе? – все‑таки не выдерживает Аглая.

– Ладно, думаю, сегодня уже ничего не случится, а завтра подумаем, – говорю ей. – Больше одного случая в день с исчезновением студентов вряд ли будет.

– Как знать, – не соглашается упертая девчонка.

Они с Марком первыми выходят из столовой. За ними Макс и рыженькая. Мы с Олесей еще какое‑то время сидим за столом, но чувствую, как усталость берет своё.

– Ты, наверное, сильно устал? – догадывается девчонка.

– Немного, – отвечаю и ловлю её улыбку. – Пойдем, провожу.

Прогулка по этажам получается довольно романтичной, но все же очень короткой.

– Мы на месте, – говорит Олеся и обнимает меня за шею. – Спасибо, Ларик. Спокойной ночи.

*реальная история про то, как нашли россыпи алмазов в Южной Африке.

Глава 22

Мне не дают спать

Ночь – довольно интересное время суток. Внутри Академии ещё и максимально странное. Опасности не чувствую нигде. Складывается ощущение, что у меня атрофировалось это чувство. Даже в случае проблем на этаже именно опасности я не чувствовал.

Опасения – да, но всё‑таки сегодняшняя история с новым коридором проходит для меня на довольно конструктивной ноте. Так что и там чувство опасности молчало.

Поэтому проснуться от беспокойства посреди ночи – новый опыт в этом месте.

Нащупываю ребристую рукоятку револьвера и аккуратно формирую глиф щита, но пока не разворачиваю.

Держу револьвер и прислушиваюсь.

Не прерываю спокойного сонного ритма дыхания. Приоткрываю глаза, но так, чтобы из‑за ресниц не было видно, что я их открыл. Вроде тишина. Мелкие всплески завихрений в эфире ничем не отличаются от уже привычных. Трутся возле стен, не разрастаются и не приближаются. Ничто не привлекает моё внимание.

Слушаю тишину. Если я проснулся, значит, что‑то происходит, и это явно касается именно меня. Слышу скребущие звуки со стороны двери. Потом – сразу к комнате. Дверь никто не открывал. Внутрь не заходил.

Открываю глаза, но не шевелюсь. Делаю вид, что сплю. Внутри моей каморки света немного, окно пропускает только отблески луны. На стенах угадываются тени. При этом снова повисает тишина.

Чуть приподнимаюсь на локтях. На стуле рядом с моей кроватью начинает расти тень. Аккуратно поворачиваю револьвер в сторону и нажимаю на курок.

– Данг! – рявкает револьвер и я вскакиваю на пол. Тут же формирую щит, и он повисает прямо передо мной.

Фигура резко пропадает из вида, из неё вылетает неровное марево. Верещит так громко, что хочется закрыть уши. Сделать этого не успеваю, тень быстро ныряет в шкаф. Зажигаю лампу.

Кажется, я пробил собственную мантию. Смотрю на скомканную ткань. Опять все мои карманные железяки разбросаны, но сразу цепляю взглядом ученический амулет.

Другое дело, кто разбросал все остальные металлические штуки? Немного империалов, амулет, информер и другая мелочёвка, включая пару патронов и пару ножей. Все это еще вечером лежало в карманах. Когда провожал Олесю – точно были под рукой, я проверял.

Сейчас всё перевёрнуто. В темноте, очевидно, рылись в моей одежде. Интересно, что искали? Снова прислушиваюсь. Шорохи в шкафу. Туда влетела тень.

Но я уже раньше слышал этот визг. Делаю все возможное, чтобы идти по комнате бесшумно. Вроде получается.

Распахиваю дверцу шкафа. Успеваю увидеть, как хвост долбаной обезьянки погружается в камень. На том месте, куда она погрузилась, вихри эфира постепенно развеиваются и снова становятся устойчивыми. Демонёнку потребовалось прилично времени, чтобы преодолеть устойчивость пространства. Поражает сам факт того, что обезьяна вообще смогла это сделать…

Возвращаюсь обратно к кровати.

Так, а ещё, я в неё не попал, хотя и стрелял. С другой стороны, я стрелял в фигуру на стуле, облаченную в мою ученическую форму.

Кажется, это тоже одно из ограничений. То есть я должен видеть и понимать, куда именно стреляю, чтобы моя сила помогала мне попасть. Сейчас я всего лишь пробил свою мантию.

Кажется, что зверюшка пробралась ко мне в комнату неспроста. Перерыла все мои вещи, разбросала по полу. Как бы не опять тот же самый амулет – чем‑то он ей полюбился. Может быть, вовремя её спугнул?

Странно, ведь обезьянка нашла среди десятков комнат первокурсников, именно мою. С другой стороны, возможно, она изначально была настроена именно на это.

В комнату громко стучится куратор. Четко понимаю, что это он. А еще, кажется, сюда бежит завхоз. Ощущения обостряются, как в госпитале.

– Входите, – говорю.

– У нас поступил сигнал, что у тебя здесь нарушение периметра, – заглядывает в комнату Алекс.

Внутрь не проходит, здесь слишком мало места.

– Вы прослушиваете комнаты? – интересуюсь.

– Система охраны замка отреагировала на магическое возмущение, – объясняет куратор и выглядывает в коридор.

Слышу торопливые шаги. Нисколько не сомневаюсь, что они принадлежат Германычу.

– То есть выстрела вы не слышали? – уточняю.

– А у тебя ещё и выстрелы? – принюхивается Алекс. – Хотя да, глупый вопрос. Так во что ты палил на ночь глядя?

– Да, мне тоже интересно, – в дверном проёме появляется голова завхоза.

Он оглядывает темное помещение и включает свет.

– Рассказывай, – обращается ко мне и кивает на пол.

Там по‑прежнему разбросана вся мелочь, которую еще не успел собрать.