— Ты перешла черту, — прошипел он ей в лицо, и голос его был бездушный, почти змеиный.
— Отпусти! — выдохнула Вероника, изо всех сил извиваясь. — Ублюдок! Ты...
— Тс-с. — Он приложил палец к её губам, как будто укрощал дикое животное. — Ты всегда была драматична. Но сейчас ты — ведëшь себя как напрочь потерявший рассудок вампир, угрожающий мне. А я, как ты знаешь, не терплю угроз. И не прощаю.
Вероника замерла. Дыхание сбивалось. Глаза бешеные, как у загнанного зверя.
Он наклонился к её уху:
— Если я ещё раз увижу тебя, я не буду сдерживаться, — сказал он, и в его тоне не было ни капли сомнения.
— И что будет? Что будет, Дориан? Ты меня убьёшь? — выдавила из себя Вероника, в её голосе звучало отчаяние, смешанное с ненавистью.
Он отстранился. Холодно, как будто смотрел не на существо, которое знал годами, а на грязь у дороги.
— Не так просто, дорогая. Сначала, я обращу тебя в прах, а потом. Я тебя забуду.
И он отшвырнул её прочь, но не с яростью — с пренебрежением. Словно больше её не существовало.
Она упала на пол, но быстро поднялась на дрожащих руках. Взгляд — в пустоту.
И в этом взгляде была такая ненависть, что у Лив закололо под рёбрами.
— Это ещё не конец, — процедила Вероника и исчезла за дверью, хлопнув ею так, что эхо разнеслось по дому.
Тишина рухнула, тяжёлая, как занавес. Лив стояла, её руки дрожали, а в груди пульсировал холод, как будто угроза Вероники всё ещё висела в воздухе, готовая вернуться. Она посмотрела на Дориана, который стоял неподвижно, его плечи были напряжены, а в глазах мелькали усталость, злость и что-то, похожее на вину.
Он повернулся к ней, его взгляд смягчился, и он сделал шаг вперёд, но остановился, заметив, как она сжалась.
— Лив, — начал он, его голос был тише, почти ласковым, как будто он пытался вернуть её в реальность. — Ты в порядке? Прости за эту сцену. Я не хотел, чтобы ты это видела.
Лив сглотнула, её взгляд метнулся от него к двери, и она почувствовала, как её голос дрожит, но всё же выдавила слова, цепляясь за свою привычную иронию, чтобы не дать страху взять верх.
— В порядке? — сказала она, её тон был резким, но с лёгкой насмешкой. — Ну, знаешь, меня только что чуть не прикончила свихнувшаяся от ревности невеста Дракулы, так что я, скажем так, слегка на взводе.
Дориан усмехнулся, его глаза блеснули, и он шагнул ближе.
— Лив, она не была мне невестой, — сказал он, его голос был лёгким, но с твёрдой ноткой. — Вероника хотела видеть то, чего не было, и я ей никогда ничего не обещал. Поверь, это была её драма, не моя. Но мне жаль, что ты оказалась в эпицентре.
Лив посмотрела на него, её брови нахмурились, и она почувствовала, как в груди закрутилась смесь страха и раздражения.
— Всё равно, это было жестоко, — сказала она, её голос стал тише, как будто она озвучивала свои мысли вслух. — Я не питала к ней тёплых чувств, особенно после нашей первой встречи, но... ты был как... не знаю, как будто ты её уничтожил. И она сказала, что это не конец. Это что, значит, она вернётся чтобы закончить начатое? Ещё один вампир в городе, желающий моей смерти в мои планы уж точно не входил.
Дориан вздохнул, его улыбка стала мягче, и он покачал головой, как будто её страх был чем-то забавным, но его глаза были серьёзнее, чем обычно.
— Лив, Вероника любит театральные выходы. — Сказал он, его тон был лёгким, с ноткой уверенности, которая заставляла верить ему. — Она не вернётся, не переживай. А если и попробует, я разберусь. Ты же знаешь, я всё держу под контролем.
Он сделал ещё шаг к ней, его голос стал ниже, с той знакомой насмешкой, которая всегда сбивала её с толку.
— А теперь, — продолжил он, и его губы изогнулись в улыбке, которая была одновременно успокаивающей и опасной, — пойдём. Я обещал тебе вино, и, знаешь, я купил кое-что специально для тебя. Сыр, фрукты, всё как ты любишь. Пора снять это напряжение, а то ты выглядишь так, будто готова сбежать в ближайший монастырь.
Лив фыркнула, её губы дрогнули в слабой улыбке, несмотря на то, что её сердце всё ещё колотилось.
— Монастырь? — сказала она, её тон был язвительным, но уже мягче. — После всего, что я видела, мне, похоже, туда и дорога. Но... ладно, веди. Только не думай, что я так легко забуду всё, что тут произошло.
Дориан рассмеялся, его смех был низким, тёплым, и он кивнул в сторону двери, ведущей на террасу.
— Обещаю, вино и хорошая компания изменит твоё настроение, — сказал он, и в его глазах мелькнула искренняя теплота, которая заставила Лив на секунду забыть о страхе.
Они вышли на террасу, где ночной воздух был прохладным, с лёгким запахом влажной травы и далёкого моря, а звёзды над головой горели ярко, как будто кто-то рассыпал их по чёрному бархату неба. Дориан принёс еду — тарелка с тонко нарезанным сыром, виноградом и ломтиками персиков, которые блестели в свете небольшой лампы, висевшей над террасой. Он взял бутылку вина, открыл её с лёгким хлопком и разлил по бокалам. Лив села на плетёный стул, её пальцы нервно теребили край ночной сорочки, и она посмотрела на него, пытаясь понять, как он может быть таким спокойным после всего, что произошло.
— Не холодно? — спросил Дориан, повернувшись к ней, его голос был низким, с лёгкой насмешкой, но в нём чувствовалась искренняя забота, и он прищурился, оглядывая тонкую ткань её наряда, которая явно не была рассчитана на ночные посиделки на террасе.
Лив фыркнула, её губы дрогнули в невольной улыбке, но она всё ещё чувствовала, как страх пульсирует где-то внутри, смешанный с чем-то новым — странным теплом от его слов, от его взгляда, от того, как он смотрел на неё, как будто видел больше, чем она сама.
— Особенной, да? — сказала она, её тон был язвительным, но мягче, чем ей хотелось. — Это что, теперь мне ждать, что ты начнёшь говорить мне то, что я хочу слышать?
Он рассмеялся, его смех был низким, тёплым, и он вдруг встал, обойдя стол, чтобы подойти к ней, его движения были такими лёгкими, что она едва успела заметить, как он оказался рядом. Он наклонился, его лицо оказалось так близко, что она почувствовала его горячее дыхание на своей коже.
— У меня нет цели всеми способами уболтать тебя лечь на спину, понимаешь, о чем я? — прошептал он, а потом зашëлся громким смехом. — Нет, Лив, наше с тобой общение совсем о другом, хотя я не отрицаю такого исхода событий. Но, в таком случае я бы использовал другие методы. Точно уж не врал бы тебе. Не за чем.
— Ты невыносим, — пробормотала она, но её голос был мягким, и она посмотрела на него, пытаясь понять, что он задумал, потому что его улыбка, его взгляд, его слова обещали, что этот разговор — только начало чего-то гораздо большего.
