Я все еще медлила, не понимая, как поступить. Дожидаться позволения войти? Или он ждет, что сначала я выкажу почтение?
Я поклонилась, как полагалось по этикету:
— Ваша светлость…
Вновь замерла в ожидании. Повисла мучительная пауза. Чтобы не показаться невежливой, я старалась не смотреть на него открыто, смотрела в пол. Только почему он молчал? Рассматривал меня? Оценивал? Лало сказал, что ведьма уже была здесь. Едва ли она упустила возможность облить меня грязью. Разумеется, на меня уже смотрят предвзято. Но я не могу это изменить…
Прошелестела ткань, краем глаза я заметила, что мой муж повернулся.
— Мое почтение, сеньора.
Прозвучало холодно и ровно. Но… Сердце почти остановилось. Нет! Глупости! Просто не может быть!
Во рту пересохло, и на миг показалось, что я задыхаюсь. Я подняла голову и остолбенела. А, впрочем… была ли я настолько удивлена? Нет, не была. Сама не знала, почему. Эта уверенность будто затаенно сидела где-то в подсознании.
Да, сейчас незнакомец из хижины выглядел иначе. Гладко выбрит, роскошно одет, смоляные локоны шелком струились по плечам. Но это все казалось маскарадом. Для меня он остался совсем другим.
И внутри закипело…
Я отбросила плащ прямо на пол и пошла вперед, уже не заботясь об этикете. К черту этикет! Мы уже давно на короткой ноге!
— Ты герцог Кальдерон де ла Серда? Да?
Он молчал. Просто сверлил меня серыми глазами.
— Почему ты не сказал? Почему?
Его губы дрогнули:
— Я не обязан был что-то говорить.
Я зло усмехнулась и не нашла ничего лучше, как по-мальчишески толкнуть его в грудь:
— Ах, не обязан?!
Он отстранился.
— Ты просто издевался надо мной! И в лесу! И сейчас! Да? Отвечай!
Он отвернулся, прикрывая глаза:
— Предпочту подождать, пока ты успокоишься.
Кажется, от меня уже просто искрило.
— Тот толстяк в карете — тоже твоя работа? Хотел выставить меня на посмешище? Зачем? За что?
Я изо всех сил старалась не разрыдаться, но слезы уже щипали глаза. Я не выдержала и закрыла лицо руками. Как же мне было обидно!
Я слышала, как герцог подвинул стул. Без церемоний взял меня под локоть и усадил. Сунул под нос платок:
— Вытри глаза. Не вижу поводов для рыданий. Поговорим, когда ты успокоишься. И я объясню то, что смогу.
Я яростно потерла глаза, выпрямилась:
— Я успокоилась. Объясняй, немедленно! Зачем ты устроил этот цирк у подъезда?
Мне показалось, что он даже усмехнулся:
— Чтобы не видеть то, что вижу сейчас.
— Снова издеваешься?
— Если бы это было так, я бы не просил Лало тебя привести.
Мы оба молчали. Я сопела, стараясь не лопнуть от злости, а мой муженек, судя по всему, подбирал слова.
— Помнишь, в хижине ты дала мне обещание?
Я кивнула:
— Я не забываю своих обещаний.
Он пристально посмотрел на меня:
— Я рад это слышать. И очень на это надеюсь. Я опасался, что ты можешь невольно выдать меня при встрече. Поэтому вернулся тайно. В карете прибыл распорядитель королевского посланника. Именно поэтому мне пришлось вернуться так скоро.
— Распорядитель посланника?
— Венчание назначено через две недели, так пожелал король. Распорядитель будет готовить для посланника комнаты.
В голове буквально звенело от вопросов, и я пыталась вычленить главное. Плевать на толстяка. Я подняла голову:
— Что ты делал в горах? Что с тобой было? Почему в замке все говорили, что ты уехал в Толеро?
Герцог помрачнел:
— Это тебя не касается. Я просто хочу, чтобы ты держала данное обещание. Большего не прошу.
Я огляделась:
— А где Чиро? Как он себя чувствует? Как ты мог допустить, чтобы его избили? Как?
Он отвернулся:
— Чиро не знают в замке. Я сам не ожидал, что так выйдет. Ему лучше. Не переживай, он ни в чем не нуждается.
Он какое-то время помолчал, наконец, повернулся:
— Его величество настаивает на браке. У нас обоих нет выбора. Но взамен на твое молчание я предлагаю сделку.
Я нахмурилась:
— Сделку?
Он кивнул:
— Брак останется фиктивным до тех пор, пока ты этого пожелаешь. Даю слово. Ты получишь все привилегии герцогини Кальдерон, покои, свиту, соответствующее содержание. Полное право распоряжаться собственным капиталом без моего одобрения.
Я замерла, хлопая глазами. Вот это поворот… Мегера мечтала меня выжить, или хотя бы оставить без медяка, а тут… Я даже закусила губу:
— А твоей матушке я тоже буду неподотчетна?
— Разумеется. Веди свою бухгалтерию так, как сочтешь нужным. Заказывай вещи и нанимай прислугу на свою половину.
Мне кажется, у меня даже щеки покраснели, как их защипало.
— Ты принимаешь эти условия?
— Принимаю…
— Разумеется, эта договоренность должна остаться втайне. Как и этот визит.
Я кивнула:
— Само собой.
Вдруг раздался дробный стук в дверь. Я подскочила.
— Ваша светлость…
Герцог кинулся за моим плащом, набросил мне на плечи и бесцеремонно потащил к потайной дверце:
— Ход здесь один, выйдешь к складам. Никто не должен знать, что ты была в моих покоях. Если возникнет необходимость, я пришлю Лало.
Я повернулась:
— А если возникнет необходимость у меня?
Он поджал губы:
— Зачем?
Я пожала плечами:
— Ну… мало ли.
Он открыл дверцу:
— Тебе пора идти.
Я шагнула в проем, но снова обернулась:
— Как тебя зовут? Не уйду, пока не ответишь.
Он помедлил, будто я просила о чем-то из ряда вон:
— Вито.
Подтолкнул меня в спину и тут же захлопнул потайную дверь.
Глава 18
Пилар едва не кинулась мне на шею, когда я вернулась.
— Барышня! Наконец-то! Где вы были столько времени? Я искала вас. Я чуть с ума не сошла!
Я постаралась улыбнуться:
— Дышала свежим воздухом в компании Лало. Не беспокойся, все хорошо.
Пилар вцепилась в мой рукав, сгорала от любопытства:
— Ну? Вы видели своего мужа?
Я молчала, а она впилась взглядом, как пиявка. Нужно что-то отвечать. Но правды я не могу рассказать даже ей. Если я дала слово — я его сдержу. И совсем не имело значения, кому именно: незнакомцу из крестьянской хижины или вельможному герцогу.
Я кивнула:
— Да, видела. Но не слишком близко.
Пилар аж задержала дыхание:
— И какой он? Какой?
Я поежилась, делая вид, что замерзла. Старалась казаться совершенно спокойной.
— Он вполне приятен. Похож на братьев. Все не так плохо, Пилар. — Потерла ладони, пока та не успела выдать очередной вопрос: — Замерзла! Сегодня знатный морозец! А Лало меня совсем заморозил. Все не отпускал! Давай, скорее, греться!
Я развязывала плащ, нарочито ежилась. Но мою Пилар так просто не заморочить… Она усадила меня в кресло у камина, стаскивала сапоги и, тут же, растирала мои ноги.
— Ну? Барышня? А супруг вас видел? Видел, какая вы красавица? Он был рад?
Сейчас мне больше всего хотелось выставить служанку, но она такого не заслуживала. Нужно что-то отвечать…
— Там было много народу. Все в рамках этикета. Сама понимаешь.
Та не отставала:
— Да бог с ним, с этикетом! Вы глаза его видали? Когда на вас посмотрел? Ну? Загорелись глаза?
Я выдернула ногу из ее цепких пальцев:
— Ну, как тебе не стыдно! Говорю ведь: народу много было. Не могла же я так открыто на него глазеть?! Тем более приехал распорядитель королевского посланника. Покои своему господину готовить. Король торопит — через две недели венчание.
Пилар замерла:
— Оно и к лучшему, барышня! Положение ваше укрепится, и ведьме останется только собственным ядом захлебнуться! А уж если у вас с супругом все сладится… — она мечтательно закатила глаза.
Я не выдержала:
— Сбегай на кухню, возьми муската. Я продрогла до костей! Не хватало еще к церемонии разболеться.
Это было аргументом. Пилар заботливо укутала меня шерстяной шалью и побежала выполнять просьбу:
