Непокорная невеста, или Аджика по - попадански (СИ) - Сказка Агния

Я, чертыхаясь себе под нос, накинула старый выцветший халат, наспех заплела косу, пытаясь при этом сосредоточиться на чем-то приятном, чтобы не чувствовать кожей чьего-то присутствия. Но все мои светлые мысли в прах развеял вид двора. Мои худшие опасения сбылись. Нет, у калитки не маячил зловещий незнакомец с кровожадным топором за спиной, это было бы слишком банально для моей жизни. Но что-то определенно было не так, просто вопиюще не так. Грядки, которые я вчера вечером оставила в идеальном, почти хирургическом порядке, сейчас выглядели так, словно ночью на них был осуществлен набег дикой орды саранчи, которая вместо листьев жрала еще и культурные растения, да еще и после этого стадо пьяных коз устроило импровизированный футбольный матч.

Цветы были безжалостно примяты, как будто кто-то специально старался лишить их последней надежды на вертикальное положение, кусты помидоров жалко повисли, словно их окатили ледяной водой, а земля повсюду усыпана какими-то подозрительными, незнакомыми следами. След не то от грубого ботинка, не то от кованой подковы… словно по грядкам прошёлся не то крестьянин-разгильдяй, не то кавалерист, потерявший коня.

– Кто-то здесь точно шлялся, да ещё и не самым аккуратным образом, – проговорила я прилетевшему Геннадию. В ответ ворон лишь молча кивнул.

Не теряя времени, я решила нанести визит вежливости старушке-соседке, наивно полагая, что она могла просто забыть (или сделать вид, что забыла) сообщить о своем недавнем вторжении. Ее покосившийся домик был ближайшим к моему дому, поэтому, преодолев расстояние, я постучала в облезлую дверь, которая, казалось, от каждого прикосновения готова развалиться на части.

– Аэлита? Вот уж кого не ждала, так это тебя, – проскрипела, словно плохо смазанная телега, старушка, открывая дверь. Она явно была одета по-домашнему, а на голове красовался кружевной чепец, правда, кружево в нем видало и лучшие времена. Хотя от нее пахло приятно: свежеиспеченными пирожками с капустой, ванилью и чем-то еще, смутно напоминающим корицу. – Что-то случилось?

– Дело в том, – я замялась. Как-то даже странно было подозревать старушку в том, что она ночью шарила по моему участку и огороду и вытоптала урожай. Но я все же спросила: – Вы случайно вчера ко мне не заходили? И сегодня утром тоже? А то у меня такое ощущение, будто кто-то у меня во дворе… побывал, – прямо спросила я, стараясь не нагнетать и сохранять вежливый тон. Все же не хотелось обижать старушку подозрениями.

Пожилая женщина нахмурилась, на лице ее возникло искреннее неподдельное удивление, словно я ее обвинила в краже фамильного серебра.

– Да что ты, милая! Не была я у тебя. И ни вчера, ни сегодня. Зачем мне к тебе ходить без приглашения? – возмутилась она, обиженно поджав губы, да так, что они стали похожи на две тонкие ниточки. – У меня своих дел полон дом. Вчера я, как ты знаешь, пироги пекла весь день, сегодня вот собираюсь варенье из крыжовника варить. А вдруг у меня крыжовник сбежит? Нет, ты подумай, что потом?

Я внимательно, почти пристально посмотрела ей в глаза. Старушка врать абсолютно не умела. Сейчас же она выглядела полностью невозмутимой.

– Простите, просто мне показалось, что кто-то был у меня во дворе… следы какие-то странные… – пробормотала я, почувствовав себя неловко и глупо, словно напрасно обвинила пожилого человека в тяжком преступлении.

– Да мало ли что тебе покажется, милая. Может, это просто ветер разбушевался? – пожала по-стариковски худенькими плечами. – Не бери в голову. Лучше приходи на пирожки, пока горячие. А то я тебе дам с собой, а они остынут.

Я поблагодарила ее, ощущая невероятную неловкость, и пошла обратно к себе домой, чувствуя, как нервозность, словно тесто на дрожжах, поднимается все выше и выше. Если это не соседка, то кто тогда? И что ему или ей нужно было на моих грядках?

Нервы нервами, а голод… голод злее любой ведьмы. Да и урожай сам себя не соберет. А зима близко, как говорится. Поэтому, собрав всю свою волю в кулак, я решила на время отбросить все тревоги, паранойю и прочие философские рассуждения и сосредоточиться на работе. Надо было собрать помидоры, огурцы, перец – все, что успело созреть. А потом все это переработать, вымыть, нарезать, сварить, перетереть, замариновать. В общем, дел у меня было предостаточно.

Я взяла большую плетеную корзину и, горестно вздохнув, принялась собирать помидоры, стараясь не смотреть на примятые цветы, измазанные землей листья и подозрительные следы на земле.

На кухне, где алые всплески томатного сока соперничали с алыми же всполохами стыда на моем лице, я отчаянно пыталась обуздать бушующий внутри ураган эмоций и восстановить пошатнувшееся душевное равновесие. Я старалась не думать о незваном госте, незримое присутствие которого я ощущала, а сосредоточиться на приготовлении аджики.

Под струями кипятка, словно в миниатюрном аду, помидоры лопались, точно мыльные пузыри, обнажая нежную, чуть морщинистую мякоть. Пальцы, покрасневшие от томатного сока, предательски скользили, но я упорно продолжала свою медитативную работу, отгоняя тревожные мысли о ночном визитере, пока… не услышала.

Тихий, но отчетливый звук нарушил идиллию кухонного колдовства. Сначала едва слышимое жалобное поскрипывание калитки, потом приглушенный неуклюжий шорох, будто кто-то, не слишком знакомый с законами гравитации, продирался сквозь густые заросли малины, надеясь не оставить следов. Сердце, и без того колотящееся, как бешеный кролик, подпрыгнуло к самому горлу, угрожая вырваться наружу и оставить меня бездыханной на растерзание томатным монстрам.

"Вот он! Нашелся, гад ползучий! Решил вернуться на бис", – пронеслось в голове, словно дикий вопль потревоженного лешего, отключая последние остатки разума и затопляя мозг волной адреналина.

Не теряя ни секунды, без лишних раздумий я метнулась в сторону двора, по дороге прихватив увесистый дубовый дрын, которым вчера подпирала дверь, так сказать, "на всякий случай".

Оружие, конечно, смехотворное, годное разве что для отпугивания ворон и бабок-сплетниц. Но, как известно, в руках ведьмы и старая метла превращается в грозное орудие возмездия. Рывком распахнув дверь, будто сама гроза разверзлась, я вылетела во двор, полная праведного гнева и решимости преподать урок наглому незваному гостю, чтобы впредь раз и навсегда отбить охоту шляться по чужим огородам и топтать любовно выращенные помидоры.

Однако вместо ожидаемого злодея меня ждала совершенно комичная и неожиданная картина.

В распахнутой калитке, словно благородный олень, застигнутый врасплох ярким светом фар посреди ночного леса, стоял… мужчина. Бородатый, в одежде купца и с растерянным выражением на лице. Он явно не ожидал такой “радушной” встречи.

Мужчина удивленно хлопал глазами, словно только что телепортировался из тридевятого царства тридесятого государства прямо в мой огород. Увидев меня, несущуюся на него с дрыном в руках, словно фурия из древнегреческой трагедии, он выпучил глаза еще больше, так что казалось, они вот-вот выкатятся из орбит, и рот его жалобно приоткрылся в беззвучном крике, напоминающем писк испуганной мыши. Казалось, вся его окладистая, тщательно взрыхленная борода затряслась от ужаса как осиновый лист на ветру.

Я замерла как вкопанная в нескольких шагах от него, тяжело дыша как загнанная лошадь и сжимая в руках злосчастный дубовый дрын, готовая обрушить всю мощь справедливого гнева на голову несчастного торговца. Сказать, что я чувствовала себя глупо и нелепо, – это все равно, что сказать, что у кота хвост есть. Я практически напала на торговца, ошибочно приняв его за ночного диверсанта и огородного вредителя.

Волна стыда, густая и обжигающая, как кипяток, прокатилась по телу, заливая лицо неконтролируемым румянцем. Но, несмотря на захлестнувшую неловкость, настороженность не отпускала. Слишком уж вовремя появился этот "торговец", слишком странно выглядел, и слишком сильно была обострена моя интуиция, которая кричала, что что-то здесь не так.