Вкус полыни (СИ) - Осокина Анна

— Благодарю, — снова взяла слово ведьма. — Однако когда мы сможем поговорить с кем-то? Ночь уходит.

— Всему свое время, госпожа, — улыбнулась провожатая. Здесь, в освещенном зале, она вела себя намного почтительнее.

Троица пошла к указанному столу, рассевшись. Исха ощущала себя очень неуютно, хотя на них никто не обращал внимания. Как будто здесь существовало какое-то неписаное правило не глазеть друг на друга. Может быть, так оно и было.

Кучерявая куда-то исчезла, зато к ним почти сразу же подошла другая девица. В еще более открытом наряде. У этой не только грудь неприлично выпирала из тугого корсета, еще и бедра оголялись при ходьбе.

Она оглядела Исху, затем жреца и остановилась на Веренире. И хотя он был под невзрачной личиной, возможно, она разглядела нечто притягательное в самом его взгляде, иначе ведьма не могла объяснить, почему она плюхнулась прямо ему на колени, обвив руками шею.

— Принести чего-нибудь выпить, красавчик?

Исха непроизвольно уставилась на десницу расширенными глазами. Она даже не могла понять, какие эмоции испытывала в тот момент. Наверное, крайнюю степень удивления. Она ожидала чего угодно: что он отстранит ее от себя или скажет что-то резкое. Но вместо этого Веренир лишь улыбнулся и медленно перевел взгляд с Исхи на местную работницу.

— Конечно, радость моя, — посмотрел на нее ласково. — На твой выбор.

При этом его пальцы пошли гулять по ее бедру. Исха так резко отвернулась от них, что в шее хрустнуло.

***

Это было больно. По-настоящему больно смотреть, как Исхи касается кто-то другой. Даже нет, не так. Когда на его глазах ее поцеловал жрец, Веренир чуть не выдал себя. Сосредоточиться и не скинуть личину помогло только то, что он сильно сжал кулаки. Так крепко, что, казалось, костяшки сейчас прорвут кожу. На пальце вдруг стало видно его перстень, хотя маг его скрыл. Он несколько раз глубоко вздохнул, попытавшись успокоиться, чтобы не сорвать все дело.

А стоило ли оно того? Его всю жизнь и так окружают предатели. Шпионы — это неотъемлемая часть политики. Они были всегда и везде. И все же княжество пока успешно отражало любые нападки. Так стоила ли фантомная возможность разоблачить какую-то часть из них вот этого?..

Злился ли он? Да. Безумно. Но скорее на обстоятельства, на себя, на жреца, но не на ведьму. Глядя на нее, он скорее чувствовал беспомощность и недоумение.

Григ любил ее, Веренир это видел по его глазам. Но было ли это чувство взаимным? С одной стороны, он помнил те слова, которые она сказала ему, в сущности, совсем недавно (а казалось, что в другой жизни). С какой искренностью она призналась в любви! С другой — разве можно настолько правдоподобно играть? Разве можно целовать так, когда ничего не чувствуешь к мужчине?

Это убивало и разрушало его изнутри. Будь проклят этот жрец! Будь проклят он со своим предложением разоблачить предателей! Не нужно было соглашаться брать с собой Исху. В конце концов, он мог приказать ей как десница. И в то же время внутренний голос тут же горько засмеялся. Приказать? Ей? Когда это он мог ей приказывать?! Кому угодно, но не ей.

Здесь был один из незаконных домов для развлечений. Веренир прекрасно знал, что такие существуют, хотя они и находились под запретом в княжестве. Такое всегда существовало и будет существовать, как ни запрещай. Хотя с конкретно этим заведением он теперь без труда разберется. Проблема в том, что как только его разгонят, девочки из него перебегут в другие подобные места.

На него посмотрела одна из работниц. «Не выделяться», — напомнил себе маг. А потому, когда она села к нему на колени, и виду не подал, что это ему не слишком приятно. Наоборот, глянул на Исху, и в него как будто демон вселился. Веренир прекрасно видел замешательство в ее глазах. И это было приятно. Приятно, что ей тоже больно, когда он касается другой женщины. Пальцы сами собой принялись поглаживать мягкую плоть на бедре бесстыдницы.

На миг ему даже показалось, что ведьма сейчас подскочит и убежит. Но она лишь резко отвернулась от них. Не перегнул ли он палку? Веренир тут же отпустил девицу, позволив той пойти за напитками.

Некоторое время они сидели молча. Впрочем, это не особо ощущалось, потому что в помещении царило оживление и веселье. Никто не замечал соседей по столикам. Чтобы отвлечься, Веренир прислушивался к разговорам, однако ни о чем важном здесь не говорили. Все сводилось к простейшим человеческим потребностям. Если где-то здесь и был тот, кто владеет самыми важными в княжестве секретами, то он явно не спешил показываться.

— Прошу, господа, — та же девица принесла кубки. — Госпожа, — она улыбнулась и Исхе.

Та кивнула и опустила глаза. А вот Веренир, напротив, пытался словить взгляд разносчицы. И та не заставила этого долго ждать. Мужчина жестом подозвал ее к себе. Пора брать все в свои руки. Этот фарс слишком затянулся.

Но для этого нужно еще немного поиграть роль, которая нравилась какой-то его темной части. Она наслаждалась тем, как ведьма реагирует на то, что не только она тут может безнаказанно касаться другого мужчины.

Девица снова села на его колени, ласково проведя кончиками пальцев по его щеке. Он словил ее ладонь и чуть сжал.

— А не знаешь ли, — Веренир почти касался губам ее небольшого розового ушка, со стороны это должно было выглядеть довольно интимно, — как я могу поговорить с господином Ристоном?

Бесстыдница чуть заметно дернулась от этого имени. Веренир сильнее сжал ее бедро. Однако она почти сразу же взяла себя в руки и посмотрела на него совершенно невинным и непонимающим взглядом.

— Никогда не слышала этого имени, господин.

Разумеется, она врала. От вранья у Веренира всегда стояла горечь на языке. И он не знал: это способность у него из-за магии или отдельно от нее.

— Может, для меня ты узнаешь, а, милая? — снова промурлыкал десница, незаметно выпуская на девицу толику силы, в уме сплетая заклинание симпатии. Совсем слабое, чтобы никто, даже если здесь вдруг окажется еще один маг, ничего не почувствовал. Достаточно лишь расположить собеседницу к себе, и она сможет быть полезной. Приходилось быть очень осторожным, применяя силу и одновременно используя личину. Менее опытный его коллега вряд ли смог бы удержать нужный образ, однако Веренир неопытным не был. Скорее наоборот. В вопросах использования колдовства он считал себя искушенным.

— Я могла бы попытаться, — все еще неуверенно пролепетала девица, однако их беседу нарушили.

— Сегодня небеса благоволят вам, — возникла перед ними уже знакомая кучерявая женщина. — Господин Ристон желает говорить с княжеской ведьмой и жрецом.

— Я лекарь, — не слишком довольно поправила Исха. — Княжеский лекарь, — она тут же поднялась и, не сделав ни единого глотка из своего кубка, уже готова была идти. Жрец тоже встал.

С коленей же Веренира местная работница слазить и не собиралась. Она слишком уютно там устроилась и так, а когда он применил к ней заклинание симпатии, вообще растаяла.

— Борк, — только и сказала Исха, очевидно, подразумевая, что деснице тоже нужно встать. Однако только он попытался аккуратно снять с себя девицу, она недовольно захныкала, надув губы.

— О, пускай твой охранник развлечется, — криво ухмыльнулась кучерявая. — На разговор он все равно не приглашен. Только ведьма и жрец.

— Нет! — излишне резко отрезала Исха, на нее даже оглянулось несколько человек. — Без своего охранника я никуда не пойду.

— Тш-ш-ш, — недовольно скривилась женщина. — Ну, не пойдешь, значит, не так уж тебе хочется отомстить своему деснице.

— Он уже не мой, — Исха так стиснула зубы, что желваки заходили.

Это отозвалось болью в середине груди. Нет, это все не по-настоящему. Исха просто играет. Так нужно говорить, чтобы поддерживать легенду. Не более!

— Мне без разницы. Идешь ты со жрецом или не идет никто.

— Что ж, значит, мы уходим, — твердо сказала Исха и направилась к двери. Григ последовал за ней. На полпути она остановилась и обернулась.