Отбор. Помощница кронпринца (СИ) - Верескова Дарья

Про Мио принц тоже спрашивал, в конце концов - именно ей он помог прямо перед их танцем.

— Часто ли с ней такое случается? — поинтересовался он под самый конец танца, кивнув в сторону Миолины.

— Я не виделась с ней семь лет и не знаю. Раньше, конечно, бывало часто, но тогда всё было в рамках ухаживаний. Сейчас всё по-другому, без ухаживаний…

А после их танца…

Впервые в жизни Аделаида не была предметом насмешек, пересудов и жалобных взглядов. Сколько раз она слышала, как девушки перешёптываются: мол, похоронила свою молодость, что мужчинам не интересны женщины её возраста — особенно теперь, когда каждый год дебютируют новые, юные, безупречные леди?

Именно поэтому ей было страшно идти к графу Арвеллару. Она не знала, что он нашёл на неё — но вдруг это повлияет на её положение, если граф расскажет обо всём принцу? Лгать она не собиралась — не после слов Арисы. Но ведь и правда может звучать по-разному…

Коридоры летней резиденции заливались светом и хранили прохладу, высокие окна оставались распахнутыми навстречу морскому бризу. Лёгкие занавеси из полупрозрачного батиста колыхались от сквозняка, а редкие тени высоких деревьев ложились прихотливыми узорами на мозаичный пол. Стены украшали панно с видами гавани — выцветшие, в латунных рамах, они тускло поблёскивали на фоне светлого камня. Во влажном воздухе витал тонкий аромат лимонного дерева и пчелиного воска, едва уловимо смешанный с запахом соли.

Сделав глубокий, сбивчивый вдох, Аделаида постучала в дверь, за которой должен был состояться их разговор, чувствуя, как учащённо стучит сердце. Ожидание этой встречи, особенно после того, как она вчера избежала её, сделало её в разы более нервной, раздражённой и напуганной.

Лучше бы пошла вчера и не мучилась так.

Ответа не последовало. Аделаида постучала снова, нетерпеливо выдыхая, надеясь, что всё пройдёт благополучно.

Должно пройти.

Она ничего не станет скрывать, если он начнёт спрашивать.

— Ваше Сиятельство? Это я, Аделаида Кейн! — крикнула она и, не дождавшись ответа, ударила по двери чуть сильнее.

Та внезапно отворилась.

Не понимая, что происходит, девушка осторожно заглянула внутрь — всего на миг, одним глазком, — и тут же коротко ахнула. На полу лежал человек.

Ручка двери с грохотом ударилась о противоположную стену — это Аделаида резко распахнула её и бросилась в комнату, мгновенно устремившись к телу, надеясь успеть помочь.

Но едва она подняла голову графа Арвеллара, страшный крик разорвал тишину резиденции.

— Помогите! Помогите! Лекаря! — закричала она, что было сил. — Он кажется мёртв!

В голосе звучала настоящая истерика. Она держала в ладонях его лицо — из уголков рта стекала пена, смешанная с кровью, и девушка отползла назад, крупно дрожа от страха. Совсем рядом, на полу, лежал раскрытый коллекционный футляр с дорогим табаком.

Аделаида не сдержалась — разрыдалась в голос, и в тот самый миг в комнату ворвались незнакомые стражники и лорд Крамберг.

— Ваше Сиятельство!

— Помогите! Лекаря! — почти завыла она.

***

Вся королевская резиденция стояла на ушах. Аделаида сидела в самом углу, окружённая тремя стражниками, а её матушка, стоявшая у входа, безутешно рыдала, уверенная, что дочери не удастся отмыться от этой истории.

Многочисленные стражники перекрыли доступ в это крыло, но сюда всё чаще приходили маги, пытаясь разобраться в случившемся. Из столицы вызвали недавно вернувшегося Эларио де Рокфельта и нового капитана королевской гвардии — тот слыл настоящим талантом, пусть его натуру и не переносили кошачьи.

Аделаида заметила, как вполголоса переговаривались лорд Крамберг и лорд Вал-Миррос — незадолго до того, как в комнате появился Его Высочество…

А следом — и сам король.

Взгляд принца не имел ничего общего с той теплотой, которую он излучал всего две десятки назад, когда они танцевали на балу, открывшем Отбор. Теперь он смотрел на Аделаиду как на подозреваемую, и это ввергало девушку в ещё более глубокое отчаяние

Она слышала от других, что принц Каэлис относится к своим потенциальным невестам совсем иначе, чем к остальным. Своих женщин он балует, холит и лелеет, от других же требует неукоснительного подчинения закону и служения короне.

Лорд Вал-Миррос тем временем был целиком сосредоточен на футляре с табаком, который, по всей видимости, вызывал у них особое беспокойство.

— Это же… — он передал футляр Его Величеству, и тот заметно вздрогнул, обменявшись быстрым взглядом с сыном.

А затем в комнату ворвалась Эдель Николетта. Она упала на колени возле тела графа, и её сияющие золотистые волосы спустились густой волной прямо на дорогой ковёр.

— Нет… — дрожащим от слёз голосом произнесла она.

— Выведите леди Кейн! — резко прозвучал голос Его Высочества. — Но не выпускайте её из покоев до полного выяснения обстоятельств. Всего доброго, леди Кейн.

В его голосе всё же мелькнула едва уловимая нотка прежней теплоты, и Аделаида изо всех сил цеплялась за неё, надеясь, что для неё ещё не всё потеряно.

— И приведите Саи Орея! Кто отвечал за защиту графа? Кто проводил ритуалы в этой комнате? Найдите главного бытовика и зельевара!

Глава 17. Кто в ответе?

Леди Миолина Валаре

В ту ночь я не сомкнула глаз, как и многие другие. Лишь вслушивалась в шум за стенами своей комнаты — приказы, крики, женский плач.

Плакали, несомненно, несколько женщин, и я тщетно пыталась понять кто именно. Младшая Великая Принцесса? Аделаида, что, по слухам, первой обнаружила тело покойного графа?

Сама мысль о его гибели не давала мне покоя. Я снова и снова возвращалась к вопросу: кто мог сотворить нечто подобное с лордом Арвелларом?

Его Сиятельство был воплощением чести, человеком, которого искренне любили как простые жители королевства, так и ближайшее окружение короля. Его ждало блистательное будущее — он мог бы быть первым, кто продолжил бы срок как главный королевский советник при смене короля. Если бы, конечно, сам того захотел и не отрезал себе путь, заключив брак с Великой Принцессой Эдель Николеттой. Или с любой другой знатной дамой.

По слухам, в графа Арвеллара была влюблена едва ли не половина женщин королевства.

Но влияние порождает зависть — и врагов у него хватало. Хотя бы среди тех аристократов, с кем кронпринц Каэлис Арно прибыл в игровой дом перед отъездом в Порт Равинье.

Если говорить откровенно, я не верила, что это могли сделать они. Подозрение, разумеется, сразу падёт на них, но семьи этих людей издавна жили и служили при дворе — десятилетиями, поколениями.

Но тогда кто?

И зачем?

Я действительно считала, что мы потеряли, возможно, самого достойного человека среди всех, кто окружал короля. Как же несправедливы тёмные боги!

На следующий день я поднялась с ужасно ноющей головой, но резерв при этом оставался в порядке — сказывался дневной сон, который я позволила себе после допроса лордом Вал-Мирросом.

— Хорошо, что сегодня выходной… иначе я бы точно ни на что не смогла настроиться, — пробормотала за завтраком Ида Калман, уставившись в свою чашку.

Завтрак ничем не отличался от обычного — будто ничего и не случилось. Поджаренные гренки, яйца с зеленью, густой чай с лимоном и мёдом, каша с сезонными фруктами и корзина булочек, пахнущих тёплой корицей. Разговоры велись вполголоса, неловкие взгляды скользили по длинным столам, и эти взгляды сегодня казались куда внимательнее, чем обычно.

Участницы Отбора питались в своем собственном крыле, и наверняка многие из них тоже не спали всю ночь.

— Не думаю, что от тебя этого ждут, — грустно произнесла я, ковыряясь в каше с орешками и кусочками фруктов, не способная проглотить ни ложки. — Все плохо спали, у многих резервы на исходе… Тем более, убийца всё ещё где-то среди нас.