Фиктивный брак госпожи попаданки (СИ) - Богачева Виктория

Но что делать мне? Притвориться, что поверила сказке Элоизы, и явиться туда в одиночестве? Это равносильно самоубийству. Не приходить и остаться в особняке? Но кто знает, что она и ее подельники выдумают в следующий раз? Обман не так просто раскусить, а мачеха была неплохой актрисой. Она может сыграть не на моих чувствах — на чувствах Уильяма, к примеру, как она уже не раз делала.

Сейчас у меня сохранялась хотя бы видимость контроля над происходящим, ведь я знала, что Элоиза обманывала меня.

Когда часы пробили шесть вечера, я отправилась на поиски дворецкого.

— Мне необходимо поговорить с человеком, которого Его светлость приставил ко мне в качестве охраны.

Кингсли посмотрел на меня так, словно у меня выросла вторая голова.

— В отсутствие Его светлости это не подобающе.

В любой другой момент я бы похвалила его за столь рьяное отстаивание фамильной чести. Но не сегодня.

— Герцог запрещал вам это? — скрестив на груди руки, холодно поинтересовалась я.

Дворецкий заколебался. Конечно же, ответ был очевиден.

— Нет, но…

— Вот и славно. Тогда отведите меня к нему. Пока я не сообщила Его светлости, что его слуги отказываются подчиняться его жене.

Выражение лица Кингсли стало совсем кислым. Он скрипнул зубами, но больше перечить не посмел.

— Следуйте за мной, миледи, — сказал и направился в часть особняка, которую занимали слуги.

Я незаметно выдохнула и заспешила за ним.

Кингсли привел меня в небольшую комнатушку, и навстречу нам поднялся охранник, с которым я не единожды встречалась. И имя которого так и не потрудилась узнать.

Мне сделалось стыдно.

— Миледи? — он сразу же подобрался, вытянувшись по струнке.

— Как ваше имя? — кончики ушей чуть покраснели, но мужчина ответил спокойно, словно не было ничего не обычного в том, что я его не знала.

— Джек Смит, миледи.

— Мне нужно поговорить с вами, мистер Смит. Наедине.

Дворецкий едва не задохнулся от возмущения, а Джек явно опешил.

— Как будет угодно, — выплюнул Кингсли сквозь зубы и притворил за собой дверь.

Наверное, уже представлял, как доложит обожаемому хозяину о недостойном поведении женушки.

— М-миледи? — чуть запинаясь произнес мистер Смит.

— Я не хочу говорить при Кингсли, потому что не могу ему до конца доверять, — понизив голос, сказала я.

Мысль о том, что кто-то из слуг может быть подкуплен, появилась у меня, когда в очередной раз я сопоставила время, прошедшее после отбытия герцога из особняка, и появления Элоизы на пороге.

— Что происходит, миледи? — совершенно другим голосом спросил мистер Смит.

Так-то лучше.

И очень коротко я рассказала ему про визит Элоизы.

— Я не могу не пойти, но не знаю, когда вернется в особняк Его светлость. Мне нужна ваша помощь, — закончила я и перевела дыхание, пожалев, что не попросила дворецкого принести воды. Хотелось смочить пересохшее горло.

— Миледи, вы отправляли за Его светлостью посыльных?

Я с трудом сдержалась и не закатила глаза.

— Разумеется, — обронила скупо.

Мистер Смит потер гладко выбритый подбородок. И прежде, чем он спросил что-то еще, я выложила ему свой план.

— Вы сопроводите меня сейчас в жандармерию. Я намерена встретиться с инспектором Уитмором и все ему рассказать. И дальше будете находиться рядом со мной — в зависимости от того, что мы решим.

— Его светлость нанял меня, чтобы ваша жизнь была вне опасности, миледи, — возразил он. — А то, что вы задумали, этому противоречит. Мы должны дождаться Его светлость. Я не могу действовать без его приказа…

— Вот именно. Вас наняли, чтобы моя жизнь была вне опасности. Потому вы и должны меня сопровождать. Я буду готова в течение десяти минут. Будьте любезны, попросите подать экипаж.

Я круто развернулась на каблуках и почти выбежала из комнаты. Дворецкий терпеливо поджидал меня в коридоре, в его глазах сверкало неодобрение, которое он не пытался скрыть.

— Кингсли, я напишу Его светлости записку. Ее необходимо передать сегодня вечером. Отправьте еще посыльных, обязательно разыщите герцога, — говорила я ему, спешно шагая по коридору.

За время, которое я отвела себе на сборы, я успела написать Норфолку три коротеньких записки с одинаковым содержанием. Оставалось надеяться, что хотя бы одна из них дойдет до своего адресата. Когда я спустилась вниз, шокированный Кингсли и недовольный мистер Смит поджидали меня внизу. Я молча передала дворецкому записки и развернулась к охраннику.

— Миледи, куда вы направляетесь? Я обязан знать…

— Оставьте себе одну записку, Кингсли. На случай, если Его светлость вернется домой, — бросила я ему через плечо и заспешила к дверям.

В экипажа я сидела одна. Мистеру Смиту не полагалось находиться внутри со мной наедине. И я была этому рада. Не хотелось чувствовать осуждение, которое исходило от него волнами.

Если переживу эту ночь, обязательно поговорю с герцогом о более сговорчивых слугах…

Мой расчет оправдался: в здании, где располагалась жандармерия, в окнах горел свет. Работа кипела, и инспектор Уитмор был на месте — об этом мне сообщили в коридоре.

— У вас к нему какое-то дело, мисс? — безуспешно окинул меня подсказавший дорогу жандарм.

Я его проигнорировала и лишь чаще застучала каблучками по паркету. Мне не впервые было вламываться в кабинете сиятельных особ, и потому я легко проскочила мимо секретаря, который не ожидал таких наглости и хамства от благовоспитанной леди, и настежь распахнула дверь.

Инспектор Уитмор сперва застыл, потом медленно поднялся с кресла — все же на пороге стояла женщина. Лицо его при этом скривилось от целой гаммы разнообразных чувств.

— Против меня сегодня вечером должно совершиться преступление, инспектор Уитмор, — набрав в грудь побольше воздуха, как можно громче произнесла я — на тот случай, если он решит «замять» ситуацию. — Я подозреваю, что моя мачеха, вдовствующая графиня Толбот, вступила в сговор с мужчинами и намерена меня убить. Или похитить.

Тишина упала такая, что даже дыхание казалось громовым раскатом. У секретаря из рук вывалилась папка с документами, и листы с шуршанием рассыпались по полу. Инспектор Уитмор несколько мгновений лишь моргал и буравил меня изумленным взглядом. Наверное оценивал, не пора ли ходатайствовать о помещении меня в дурдом. Те, кто шли по коридору, остановились, устремив взгляды в кабинет.

И лишь мистер Смит стоял в нескольких шагах от меня с бесстрастным выражением лица.

— Что вы сказали?.. — к инспектору вернулся голос.

— Я подозреваю, что моя мачеха, вдовствующая графиня Толбот, намерена меня убить. Или похитить. Но убийство вероятнее.

Он тяжело сглотнул — дернулся кадык, напряглись на шее все жилы.

— Миледи, вы понимаете тяжесть этих обвинений? — спросил он мягко, как у душевнобольной.

Мне хотелось топать ногами и кричать. Если бы на моем месте стоял герцог, вся бы жандармерия уже жужжала как рабочие пчелки. К его словам сразу бы прислушались. Ему бы поверили. На него бы не смотрели как на сбежавшую из дурдома идиотку. С ним бы не говорили как с трехлетним дитем.

Но я не могла позволить себе кричать и топать ногами. Вместо этого я выдохнула через нос и кивнула.

— Понимаю, инспектор. И, поверьте, ни за что бы к вам не обратилась. Но обстоятельства исключительные.

— Где вам муж? — он прищурился.

— Какое это имеет значение? Или вы намерены оставить мое заявление без внимания? Не желаете ловить почти-убийцу, вдовствующую графиню Толбот⁈ — мне снова пришлось повысить голос, чтобы мои слова услышали даже в дальнем конце коридора.

— Этот спектакль не обязателен, миледи, — инспектор приосанился и посмотрел на меня снисходительно. — Я — служитель закона. Конечно же, я намерен отнестись к вашим словам со всей серьезностью. Но и вы должны понимать, к каким последствиям могут привести ложные обвинения.

— Я понимаю, — поспешно бросила я и посмотрела на часы. — Уже почти восемь. Встреча с Элоизой должна состояться в девять. Осталось мало времени, инспектор. Не перейти ли нам к делу?..