Усадьба толстушки Астрид (СИ) - Грин Агата

— Понимаю, — сникла я. — Благодарю за все еще раз.

Еще один мой поклон, и мы вернулись в экипаж. Там Бринмор спросил, что я узнала, и я рассказала о происхождении Иннис и ее делах. Я ничего не утаивала, даже тот нюанс, что она многое знает не только о снадобьях, но и о ядах. Бринмор, как мне кажется, не из тех, кого устроит складное вранье – в отличие, например, от отца Бенедикта.

После я снова попросила графа поспособствовать тому, чтобы Иннис перевели в более безопасное место содержания.

— Я услышал вас с первого раза, — отчеканил холодно – ну, а еще как? – каэр. — А что вы можете рассказать о себе, Астрид Лорье?

— О себе? — озадачилась я. — Но вы же и так все знаете... Я родилась в Тулахе, и после преждевременной смерти моих родителей на воспитание меня взяла бабушка. Войдя в пору, я вышла замуж за рэнда Тейга Васса. Потом мы развелись, и я вернулась в Тулах, где и живу сейчас.

— Разве это все? — вкрадчиво спросил граф. — Кто, например, научил вас писать и читать? И зачем?

— Умение писать и читать важно для хозяйки. Так что бабушка научила.

— Но вы прочитали немало книг; я слышу это в ваших ответах. Откуда у вас в деревне взялись книги, которые стоят очень дорого?

— Мой каэр, его милость барон Даммен, был очень добр и позволял брать книги из его библиотеки.

— Я был в его доме осенью и как раз изъявил желание почитать. Выяснилось, что книг у него нет, и тем более нет библиотеки. Лишь расходные книги да родовая.

Подловил, зараза!

— Моя бабушка планировала выдать меня замуж за каэра и поэтому старалась вылепить из меня каэрину. Брала с собой к барону, велела слушать его разговоры, запоминать умные мысли.

— Правда? — протянул граф, и я взмокла, почувствовав себя студенткой на экзамене. — Значит, вы просто хорошо умеете подражать? Между тем, заставили Тейга Васс вернуть деньги, избавились от браконьера, занявшего ваш дом, и живете теперь под опекой барона Даммена. Планируете выйти замуж за каэра, — закончил он.

— Замуж? — тут я искренне нахмурилась и уж точно, не как каэрина, брякнула: — Да бросьте вы! Вот уж этого я хочу меньше всего.

— Почему? Разве не для этого вы так изменились?

— Я изменилась, потому что муж меня травил – или кто-то по его приказу. Этот развод меня спас. Если бы я не развелась, то была бы мертва.

— Это серьезное обвинение.

— Доказать я уже ничего не смогу, — вздохнула я. — Хотя он и здесь. Тейг Васс, я имею в виду.

— Патрульным разрешается отдыхать пару раз в год.

Я кивнула, опустив взгляд, а потом резко снова посмотрела на графа. Мы приехали, и экипаж остановился, но выходить я не спешила, да и разговор наш с Бринмором, похожий на игру в кошки-мышки, явно не закончен.

— Откуда вы знаете, что его отправили патрулировать побережье? — спросила я.

— А кто, по-вашему, отправил его туда? У Фэйднесса нет никаких полномочий в подобных делах. Я же – граф Бринмор, если вы еще не забыли.

— Но приезжал-то ко мне в деревню именно Фэйднесс…

— А вот как посыльный он годится.

Понятно. Моим делом все это время занимался именно Бринмор, а Фэйднесс так, на побегушках был.

— Значит, — проговорила я медленно, — вы все же посчитали Тейга виноватым, раз отправили служить подальше от Кивернесса.

— Скажем так: я обратил на него внимание. Ведь вы так меня отчитали тогда.

— Вы запомнили слова деревенской женщины? — удивилась я.

— Обычная деревенская женщина таких слов не знает. Поэтому – да, запомнил.

— Неужели я первая, кто поставил вас на место? — нахально спросила я, рискуя потерять его расположенность… если она есть.

Лакей открыл нам дверь.

— Идите, Астрид, — ответил граф.

Поклонившись ему, я вышла из экипажа, приняв руку лакея.

Ощущения от совершенной поездки были, мягко говоря, смешанные.

Первой меня приметила хозяйка таверны, женщина бесцеремонная, громкая.

— А, Лорье! — практически на весь зал крикнула она и махнула рукой.

Я так и подскочила, потому что планировала оставаться незамеченной. Но поздно –на меня, как мне показалось, уставились все, кто был в этот довольно поздний час в общем зале трактира. Рис подошел бесшумно, встал рядом.

— Лорье! — повторила трактирщица. — Подите сюда!

Я подошла, ругаясь про себя и покрываясь потом. А что, если в зале сейчас сидит Тейг? Он-то уж точно фамилию бывшей жены приметит!

— Где же вы пропадали? — хмыкнула трактирщица, разглядывая меня с интересом. — Тут к вам аж целый каэр приезжал, да како-о-ой! Ждал вас.

— Каэр? Ко мне? Вы ошиблись, — тихо сказала я.

— Я? — женщина хмыкнула еще раз. — Уж я-то не ошибаюсь, милочка. И то, что вы с каэрами водитесь, вижу. Ваш друг просил передать вам, что ждет вас там же, где в прошлый раз. Вас пропустят – так велено сказать.

— Благодарю вас, — кивнула я, затем дала трактирщице серебряный и предупредила, что мы съедем завтра утром. И, дав еще один серебряный, попросила, чтобы о моем пребывании здесь и каэрах, которые меня ищут, не распространялись.

Трактирщица кивнула, мигом забрав монеты.

Однако меры предосторожности запоздали. Следующим утром, даже не позавтракав, мы с Рисом покинули трактир, и уже когда пошли за лошадьми в конюшню, наткнулись на Тейга Васса. Он ждал нас, именно нас; «отлепился» от стены, о которую опирался, и подошел.

Свободный плащ делал мне объемной, капюшон скрывал лицо; иными словами, я выглядела «большой». Потому, возможно, Тейг меня и узнал.

— Какая встреча, — протянул он, — не думал, что ты осмелишься снова поехать в город, Астрид.

Я открыла лицо, взглянула на Тейга и обронила небрежно:

— А, это ты. Ты как-то осунулся, я не сразу тебя узнала.

Зато Васс не мог не узнать меня во мне, несмотря на преображение. Он долго жег мое лицо, шею, волосы, не прикрытые чепчиком (если есть капюшон, не так уж и обязателен этот чепчик) своим черным взглядом, потом выдавил хмуро:

— Да и тебя не сразу узнаешь…

— Немного похудела, — все тем же небрежным, даже скучающим голосом ответила я. — Как поживаешь? Как твои родители? Надеюсь, в добром здравии?

— Это еще кто? — Тейг посмотрел на Риса.

— Сам кто? — вскинул подбородок Рис и набычился.

— Ты говоришь с рэндом, — процедил Тейг и снова на меня глянул. — Научи своего слугу манерам.

— Да что ты, какие манеры. Мы люди простые, не обучены, — проговорила я и смахнула несуществующую пылинку с рукава.

Одета я была неприметно, волосы мои свободно трепал ветер, но, черт возьми, я знала, что выгляжу даже лучше, чем в юности. И Тейг это видел. Ну, что теперь скажешь. рэнд Васс? Или ничего не скажешь, молчать будешь?

— Это кто, Астрид? — спросил Рис.

— Да так, человек из прошлого, — протянула я. — Передавай мои лучшие пожелания твоему здравомыслящему батюшке, — сказала я Тейгу. — Мне же пора. Дела-дела.

— Стой, — рыкнул он. — О родителях спрашиваешь? Плохо у них, денег нет совсем.

— Так ты заработай, обеспечь им сытую старость. Выполни сыновий долг.

— Я-то заработаю, не переживай, — прошипел он, продолжая буравить меня взглядом черным и злобным. — Хотя и сослали меня по твоим жалобам подальше, в самую островную хмарь…

— Так это он? — нахмурился Рис. — Муж твой первый?

— Первый? — зацепился Тейг, а потом, отойдя и оглядев Риса, фыркнул: — Так вот оно что, тебя уже пристроили! Ну и ну, какой муженек тебе достался! Поздравляю, Астрид! Ты уж не серчай, что я его за слугу принял. Неказист уж очень.

— А я прислушалась к твоему совету, Тейг. Каэру – каэрина, селянину – селянка, помнишь? — напомнила я, не дав прямого ответа. — Каждый получит то, чего заслуживает. А вот по внешности судить не надо. Обманчива она.

— Уверенная стала, заважничала? Видать, нажаловалась настоятелю, вот он и взял тебя под крыло, каэрам про меня насвистел… я место из-за тебя потерял, а мои родители – деньги. Тихоня, как же! А гадить умеешь, — плюнул он. — Я такое не спускаю, и ты бы мне ответила, не будь бабой.