Усадьба толстушки Астрид (СИ) - Грин Агата

— Как красиво… А если с музыкой… — мечтательно протянула Инесс, когда я закончила песню. — Росс, ты же умеешь играть на лютне. Подыграешь певунье?

Я повернулась и увидела стоящего у двери Бринмора, на чьем идеальном лице, как всегда, не было выражено ничего, кроме холода. Когда он вошел? Неужели тоже слушал, как я пою?

Кровь прилила к моим щекам, и я разволновалась, словно не мое пение он услышал, а голой меня увидел.

— Я должен услышать песню еще раз, — ответил Бринмор и приблизился.

— А вы правда на лютне играете? — брякнула я растерянно.

— Прекрасно играет, — похвасталась его мать.

— Дар богов, — повторила я слова брата Кэолана из Тулаха.

— Хороший голос – это дар, но на лютне при желании любой научится играть, — возразил граф.

Я смутилась еще больше, отвернулась от Бринмора и поняла, что все-таки не при каждом могу петь. Не при каждом.

***

Следующие несколько дней я почти не видела графа Бринмора, зато с его сестрой и матерью каждый день встречалась то в гостиной, где мы вышивали вместе, то в столовой за ужином или завтраком – раз в день меня стабильно звали поесть с господами. По моим подсчетам, посыльный графа уже должен был разнюхать все и вернуться, поэтому я подловила Бринмора как-то вечером и, заступив ему дорогу, спросила напрямую:

— Ваш человек вернулся из графства Тавеншельда? Узнал, что было нужно?

— Терпение, — ответил граф. — Еще рано говорить об этом.

— Как бы не стало поздно. Иннис сидит взаперти в ужасных условиях, а избитый Рис без помощи. Тут каждый день на счету.

— Иннис Мур переведена в другое место, где условия содержания намного лучше. Ее супруг Рис Мур уже уверенно ходит. Дело разбирается, — соизволил сообщить Бринмор настолько нейтральным голосом, что даже робот бы позавидовал.

— Раз дело снова разбирается, ваш посыльный уже прибыл?

— Да, пару дней назад.

— Пару дней! — воскликнула я. — А вы мне так и не сказали!

— Что бы это изменило? Ваше участие в деле необязательно.

Я опешила, глазами захлопала, и возмущение мое получилось удивленным:

— Вы же знаете, как я переживаю! Почему не сказали, что процесс возобновлен? Что Иннис перевели?

— Вы пришли ко мне, чтобы я решил дело, и я решаю. Ждите. Как что-то станет ясно, я скажу.

Понятно. Важный граф не обязан отчитываться перед простой женщиной из далекой провинции…

— Можно я хоть Риса навещу? — спросила я.

— Лучше будьте здесь.

— Я буду осторожна, Ваше Сиятельство.

— Нет, вам лучше быть здесь.

— Вы в чем-то меня подозреваете? — спросила я.

Тяжело говорить с Бринмором – такое ощущение, что ему слов на меня жаль, и моим присутствием он тяготится. Но все равно к себе домой привел, где в данный момент его мать и сестра, а значит, не так уж я его раздражаю. Может, и вовсе не раздражаю.

— Ответьте, — тихо настояла я.

— Идите к себе, — промолвил он.

— Значит, подозреваете… — Кивнула я, затем поклонилась. — Благодарю, что уделили мне время, Ваше Сиятельство.

Он оставался на месте, холодный-холодный, непроницаемый и бесстрастный – Тейг по сравнению с ним приветливый малый. И когда я уже двинулась по коридору вперед, обронил:

— Астрид.

Я посмотрела на каэра.

— Я не хочу, чтобы с вами что-то случилось. Вам не место в дешевом трактире.

— Как и в вашем доме…

Он мне не ответил, и мы разошлись. А вечером, когда я уже готовилась ко сну, в мою дверь постучали. Первая мысль, что пришла мне в голову, была о Бринморе, и я вся переполошилась-взволновалась. Но, открыв дверь, увидела служанку с подносом и каэрину Инесс.

— Можно к вам? — попросила она с улыбкой и протянула мне руку.

Сначала я не поняла, в чем дело, затем до меня дошло, что девушка, возможно, не была в этой комнате, поэтому не ориентируется. Я взяла за ее ладошку и провела к кровати, единственному месту, куда можно присесть. Служанка зашла вслед за каэриной, опустила поднос на стол и вышла, сама за собой прикрыв дверь.

— Я к вам с подношением; слышала, вам понравилась эта горькая гадость, — сказала Инесс.

— Вы о кофе? — уточнила я, глянув на поднос с двумя чашечками.

— Да. Редкий напиток и сладости – этим можно вас подкупить?

— Уже подкупили, — улыбнулась я.

Инесс я подала чашку с подогретым молоком, а сама стала пить кофе; еще нам принесли маленькие пирожные из слоеного теста с кремом и шоколадные кексы.

— Мама говорит, вы хорошенькая блондинка, — заявила Инесс, съев пирожное, и стала облизывать пальцы, испачкавшиеся в креме. — Если у вас будет ребенок от Росса, то в нашем роду родится еще один светленький красивый каэр.

К счастью, в этот момент я не держала чашечку с кофе, поэтому его не разлила.

— А что, — продолжила задумчиво юная каэрина, — это вполне вероятно. Мама считает, вы уже можете быть беременны, потому что грудь у вас налилась и бедра раздались.

— Я просто полная, — нервно ответила я, затем все так же нервно рассмеялась.

— Так вы не беременны?

— Нет, и не собираюсь пока что беременеть.

— Почему? — вздернула бровку девушка. — Вам надо поскорее родить от Росса ребенка, пока он неженат. Мама собирается женить его в следующем году, и уже составила список знатных соплюшек королевства от семнадцати до двадцати лет. Так что вы не теряйтесь, Астрид, устраивайте судьбу. Росс очень ответственный, он никогда свое дитя не бросит. Еще и мужа вам найдет хорошего, и не придется вам прозябать в вашем этом… как его…

— В Тулахе, — напомнила я.

— Да-да. Вы мне понравились, — заявила каэрина, — и я бы не хотела терять вас из виду.

— Какой поворот, — удивилась я весело.

— Мне с вами легко. Не угодничаете, не льстите, не жалеете меня, и не пытаетесь через меня влиять на Росса.

— А если я и правда коварная соблазнительница, которая хочет втереться к вам в доверие и стать новой графиней Бринмор?

Инесс громко засмеялась, потом проговорила:

— Втереться в доверие? Соблазнить? Да вы что, Астрид? Моего брата никто не проведет, это невозможно. Он щелкает людей как орешки, и всех охотниц за титулом видит за версту. Да и я, хоть и не вижу, но многое замечаю, слышу… Он в вашем присутствии дышит реже, а вы в его – чаще.

— Просто я его боюсь, — сказала я.

— Да, он умеет напустить на себя грозный вид, но, поверьте, он просто оче… — Инесс осеклась. — Нас воспитывали в строгости, а Россу доставались особенно суровые уроки. От него требовалось быть идеальным во всем, вот он и кажется иногда слишком замороченным. Не бойтесь его. Вы не должны упустить его – это говорю вам я, каэрина, которая повидала придворных вертопрахов, льстецов, дураков, мерзавцев… Многим почему-то кажется, что если девушка слепа, то она легкая добыча. Когда брата нет рядом, они так и вьются рядом, коршуны.

— Не все плохие, найдется и достойный вас, — сказала я.

— Речь не обо мне. Росс богат, второй в герцогстве после принца, к тому же самый красивый мужчина Ренса, и вы ему нравитесь. Так наслаждайтесь, берите свое от этой связи. А теперь, — Инесс улыбнулась заговорщицки, — расскажите, как вы на самом деле с ним познакомились! Мне жутко интересно!

«Ох уж эти Бринморы», — подумала я.

***

Вечером следующего дня в дом графа прибыли особые гости. Я как раз находилась в гостиной вместе с матерью и сестрой каэра Бринмора, когда туда зашли собственно Бринмор, Фэйднесс и еще один молодой человек.

Каэрина Бринмор тут же поднялась и, шепнув Инесс: «Принц здесь, встань!», поклонилась с прелюбезным выражением лица и прощебетала:

— Ваше Высочество, какая приятная неожиданность!

— Графиня, — кивнул ей принц Стефан Риндешельд, герцог Редландский, и обратился к Инесс: — Не вставай, солнышко, не бросай шитье.

Однако та уже и встала, и бросила шитье, и улыбалась открыто, радостно, и разрумянилась… Я и сама, наверное, покраснела или побледнела, когда взгляд молодого принца остановился на мне.