Игры иерархов (СИ) - Веден

— Действительно, — ответил тот, всё так же не поднимая взгляда.

— И никому не сказал…

Чувствовалось, что под «никому» Семарес в первую очередь подразумевал «и даже мне».

Потом бывший магистр развернулся в мою сторону.

— А я в этом пророчестве был? Как получилось, что я позволил всему этому случиться?

— Да не пророчество это! — проговорил я раздраженно. Вот ведь заладил! — Не знаю, пророк ли я, но то, что ко мне приходит, является лишь вариантами будущего. Не неизбежной реальностью, не пророчеством, а вариантами! Ясно?

— Ясно, — отозвался Семарес с подозрительной покладистостью. — Так что там насчет меня?

— Сейчас, — я поднял ладонь, — не торопите. Я постараюсь вспомнить. Всё же увидел я тогда много всего.

Некоторое время я молчал, перебирая воспоминания, потом заговорил:

— Когда Теаган начал восстановление Инквизиции, вы не вмешивались. По крайней мере, официально. Если какие-то частные беседы между вами и были, в видении они отсутствовали. Вскоре от политики вы отстранились и всё больше времени проводили на Границе. Потом, уже после первых собраний заговорщиков, вы погибли. Это было… — я нахмурился, восстанавливая промелькнувшую тогда перед внутренним зрением картинку. — Внешне всё выглядело так, будто вы с отрядом, ослабленным недавней битвой, попали в новую засаду демонов… но то были не демоны. Фальшивка. Для нападения на вас заговорщики использовали нечто, называемое «Болотный огонь»…

Семарес покачал головой.

— Я всегда полагал, что умру в битве. Но не так. Не от рук своих, — проговорил он. Потом его взгляд стал очень и очень задумчивым:

— Ты сказал «варианты будущего», — обратился он ко мне. — Во множественном числе. Однако это не-пророчество о падении Обители, оно всего одно. Так почему «варианты»?

Я на мгновение задумался. Но нет, причин умалчивать у меня не было.

— Ко мне приходило еще одно видение будущего. Там я трижды увидел, как гибнет наша столица, и каждый раз это случалось иначе, — объяснил я. — Я знаю, что видение касается будущего, потому что прежде столица ни разу не была разрушена или взята демонами. Но невозможно уничтожить одно и то же трижды, а значит, два видения из трех никогда не сбудутся. Они лишь варианты. Хотя, конечно, я постараюсь сделать так, чтобы не сбылись все три.

— Гибель столицы? — Теаган наконец поднял голову. — Мне ты об этом ничего не говорил.

Я пожал плечами.

— Помнишь нашу первую встречу в храме в Броннине? Момент, когда я коснулся надписи на фреске, а потом едва не упал? Тогда-то эти видения ко мне и пришли.

Теаган нахмурился.

— Да, помню. Почему ты ничего не рассказал?

— Сперва я понятия не имел, что это значит. Ну и мало ли… А потом, уже здесь, в Обители, как-то к слову не пришлось.

— Может быть, уважаемый посланник будет так любезен и всё же объяснит, что именно он увидел? — вмешался Семарес. Слова звучали подчеркнуто уважительно, хотя интонация подкачала.

Ну, объяснить уважаемый посланник мог.

И Теаган, и Семарес молча слушали о трех вариантах гибели столицы — сперва в черном огне; потом — под лапами и в зубах бесчисленного полчища тварей; и, наконец, под разрушительной силой десятков смерчей.

— Действительно варианты, — проговорил Семарес, когда я замолчал. — То есть ты получаешь предупреждения о том, какого будущего нужно избежать?

— Именно.

— И… какова твоя финальная цель? Власть над всей Церковью, как упоминал Теаган?

— Пошутил он так, — буркнул я. Зря Таллис печалился, чувство юмора у Теагана было, пусть и не всегда уместное. — Моя первая цель — очистить Церковь от предательства и гнили, исправить то, что нуждается в исправлении. Сделать ее неуязвимой и праведной, моим надежным тылом.

Брови Семареса поползли наверх.

— Всего лишь первая цель? А дальше?

— Дальше — таким же образом очистить и исправить Империю. Укрепить ее границы. Не допустить новой большой войны с демонами. Уничтожить все гнезда Великого Древнего и полностью перекрыть ему дорогу сюда. Ах да, чуть не забыл — уничтожить великую зловещую паутину…

— Это еще что такое?

Мое объяснение он выслушал в мрачном молчании, и лишь когда речь дошла до упоминания Андора, фальшивого учителя Теагана, дернулся.

— Ты что же, хочешь сказать, что я привел в Обитель, привел к моему племяннику, демона?

— Или демона, или шибина, — кивнул я. — Точно это установить не удалось. Верно?

Тут я вопросительно посмотрел на Теагана. Тот покачал головой.

— Слишком давно всё случилось, так что никаких подвижек в расследовании нет. Хотя обгоревшее тело точно принадлежало его слуге-полукровке — я опознал лицо по слепку, который сделали в Северной Канцелярии.

— Проклятье, — пробормотал Семарес.

— У вас есть еще какие-то вопросы? — поинтересовался я.

— Что? Нет, вопросов нет, — Семарес выглядел так, будто не очень понимал, что ему делать и с уже полученными ответами. — Все твои планы — ты это не осилишь.

— Осилю, — возразил я. — Если, конечно, меня снова не убьют.

— Что значит «снова»? Ты ведь жив, — проговорил он раздраженно. — У моих людей ничего не получилось.

— Получилось, — возразил я. — Я умер. Мое тело стало непригодно для жизни, и душа его покинула. А потом меня воскресили. Так что вы, бывший магистр Семарес, действительно являетесь моим убийцей, и мы переходим, наконец, к тому, ради чего я завел этот разговор и позволил вам задавать мне вопросы.

Я чувствовал, как рядом напрягся Теаган, но не смотрел на него. Я изучал Семареса, а он, бросив на меня быстрый неприязненный взгляд, тут же отвел глаза.

— Вы не знаете, что думать, — проговорил я. — Я вам не нравлюсь, очень сильно не нравлюсь, но и опровергнуть то, что я являюсь посланником богини, вы не можете. Верно?

— Ты еще и мысли читаешь? — недовольно поинтересовался Семарес.

— Нет, — я хмыкнул. — Просто говорю очевидные вещи. Так вот, вы мне тоже весьма не нравитесь. Согласитесь, сложно испытывать симпатию к своему убийце. А еще я вам ни капли не доверяю.

Да, если бы не Теаган, я бы без колебаний отправил Семареса под суд.

— Но иногда, — продолжил я, — иногда приходится делать то, что делать не особо хочется. Я позволю вам остаться на свободе. Я даже позволю вам вернуть титул магистра и продолжить управлять орденом Достойных Братьев…

Семарес прищурился.

— В обмен на что?

— Вы дадите мне клятву верности, и дадите ее именем Пресветлой Хеймы.

Глава 27

— Нет, — произнес Семарес резко. — Нет, такой клятвы я не дам!

Удивления я не ощутил. Скорее было бы странно, согласись он сразу. Гордец — так говорил про него Теаган и такой же вывод сделал я сам. Таким людям порой проще взойти на плаху, чем покорно склонить перед кем-то голову — или же признать, что были не правы.

— Почему нет? — поинтересовался я ровным тоном.

— Ты сказал, что не доверяешь мне. Так вот, хоть ты и считаешь себя посланником, я тебе тоже не доверяю. Ты попал в Обитель три недели назад — почему до сих пор скрываешься, почему не провозгласил себя? Кто еще, кроме Теагана и меня, о тебе знают?

— Из Обители никто, — отозвался я спокойно. — А насчет причин… Вот скажите, как бы поступили иерархи, появись перед ними новый посланник богини — молодой, неопытный, ничего не знающий о внутренней работе Церкви? Могу подсказать — сделали бы всё, чтобы превратить его в свою марионетку.

— У тебя очень негативный взгляд на Церковь.

Я не удержался от смеха.

— Простите, бывший магистр, но нет. У меня слишком оптимистичный взгляд, потому что реальность каждый раз оказывается куда хуже, чем я ожидал. Однако сейчас передо мной хотя бы не пытаются создать дымовую завесу и скрыть за ней все неприглядности и мерзости. Чтобы менять, сперва нужно узнать, что нуждается в замене.

— Тебе ли бояться стать марионеткой, с твоим даром чуять ложь.

— Достойных Братьев, возможно, не учат плести словами сети, но жрецов, особенно жрецов-иерархов, учат отлично. Мой дар не панацея. Не говоря уже о том, что нужно знать, как задать верный вопрос, чтобы получить верный ответ.