Свадьба Ульриха и Элизы прошла под золотыми сводами дворцового зала, украшенного магическими цветами, которые распускались прямо на глазах. Повсюду витал аромат меда и жасмина, а над алтарём парили светящиеся птицы, сотканные из заклинаний придворных магов.
Все улыбались. Почти все.
Королева сидела на своём тронном месте - в драгоценностях и бархате, величественная, как всегда. Но лицо её было каменным. Ни дрожи губ, ни блеска в глазах, ни тени одобрения. Даже когда король взял Элизу за руку и торжественно благословил союз, её выражение не изменилось.
Король, как всегда, простил своей жене эту холодность. Как прощал ей всё за последние двадцать лет.
Элиза стояла рядом с Ульрихом, прямая и гордая. Она чувствовала на себе взгляды, слышала шепотки. И чувствовала особенно отчётливо один взгляд. Ледяной, пронизывающий. Из кресла королевы.
После церемонии королева молча покинула зал. Ни словом, ни жестом не отметив новоиспечённую невестку.
Элиза сделала глубокий вдох, глядя ей вслед. Потом склонилась к Ульриху.
- Я поговорю с ней, - прошептала. - С матушкой.
Ульрих только кивнул. Он знал, что не остановит её. И не станет.
Комната королевы была, как и сама её хозяйка, безупречной. Всё идеально: ни складочки на покрывале, ни пылинки на зеркале, ни случайного предмета.
Королева сидела у окна. Она не обернулась, когда Элиза вошла. Только произнесла холодно:
- Решила явиться? Просить мое благословение?
- Нет, - сказала Элиза. - Я пришла не за благословением. Я пришла поговорить.
Королева медленно повернула голову. Взглянула с пренебрежением.
- Ты думаешь, если с Ульрихом тебя связала метка, это делает тебя будущей королевой? - Она встала. Величественная, высокая, усыпанная драгоценностями. - Я вижу, кто ты есть. Дочь егеря. Безродная простушка. Что ты можешь, кроме того, как плодить наследников?
Слова ударили, как пощёчина. Элиза побледнела, но не отступила.
- Я помню, вы хотели узнать, могу ли я вызвать ураган? – совершенно спокойно спросила Элиза.
Королева вскинула на нее непонимающий взгляд. Фыркнула.
Элиза подняла руки. Сила внутри взвыла. Пол в комнате задрожал. Занавеси взметнулись вверх. Из ниоткуда налетел порыв - резкий, шквалистый. Порыв превратился в ветер. Ветер - в бурю. Окна дрожали, свечи гасли одна за другой. Гремел шкаф, сорвалась с петель дверь. С грохотом перевернулся стул и взлетела в воздух шкатулка с туалетного столика, осыпая пол драгоценностями.
- Останови! - в голосе королевы впервые прозвучали ноты страха. Её безупречная прическа рассыпалась, а королевская диадема скатилась с головы и упала ей под ноги.
Когда ветер стих, в комнате воцарилась гробовая тишина. Королева тяжело дышала, её пальцы вцепились в спинку кресла.
- Ты выиграла. Довольна?
Элиза мягко улыбнулась:
- Я буду хорошей женой вашему сыну. И когда-нибудь - хорошей королевой.
Спускаясь по мраморной лестнице к ожидавшему Ульриху, Элиза смахнула со плеча невидимую пылинку.
- Ну как? - спросил он, обнимая её за талию.
- Всё в порядке, - рассмеялась Элиза, поправляя его растрепанные ветром волосы. - Просто твоя мать наконец-то познакомилась со мной по-настоящему.
Эпилог 2
Ветер над островом был резким, солёным. Каменные стены старого монастыря вздымались над скалами. Сесилия с яростью смотрела на их приближение, стоя на носу лодки.
- Здесь? - ее голос дрогнул. - Здесь я должна остаться?
Стражники молчали не соизволили ответить на ее вопрос.
Ворота захлопнулись за ней с глухим стуком. Сесилия оглядела двор и увидела глазеющих на нее двух монахинь.
- Добро пожаловать в нашу обитель, - произнесла одна из них.
- Вы знаете, с кем разговариваете? — бросила она в лицо первой монахине, что приблизилась. - Я из рода Райден. Мой отец инквизитор. Это временно. Я подам прошение. Меня заберут. Я небуду жить тут… с вами!
- Здесь всем плевать, чьего ты рода, - раздался голос сверху.
Сесилия подняла глаза. На каменной лестнице стояла женщина в чёрной накидке с вытканным серебром вороньим пером.
Ворона.
- Добро пожаловать, Сесилия, - сказала она холодно. - Жилища у нас скромные, правила строгие. Но ведь ты так любишь порядок, правда?
- Вы не имеете права меня здесь держать! Я…
- …использовала запретную магию крови против воли другого человека. Приговор вступил в силу.
Сесилия вздрогнула. Она не ожидала, что Ворона скажет это вслух.
- Ты думаешь, что выберешься отсюда? - продолжила та, подходя ближе. - Думаешь, здесь тебя накажут голодом или тяжелой работой? Но наказание этого места — не боль. А одиночество. Здесь ты останешься с собой. И вот тогда… тебе станет по-настоящему страшно.
Сесилия хотела что-то сказать, но Ворона перебила:
- Агата давно ждет тебя.
Имя словно ударило Сесилию под дых.
- Она... жива?
- О, да. И очень хочет увидеть свою любимую дочь.
Её повели вглубь монастыря. Скрип дверей, прохладный запах извести, полумрак. Келья. Одна на двоих.
Келья пахла полынью и мочой. В углу, на узкой кровати, сидела сгорбленная старуха.
Сесилия замерла на пороге.
- Сестра... Агата?
Женщина подняла голову. Глаза - мутные, без признака былой жестокости.
- Се-сесилия? - она попыталась встать, опираясь костлявой рукой о скамью.
Ворона бросила, прежде чем выйти.
- Вам есть о чем поговорить.
Дверь закрылась. Замок щелкнул. Сесилия бросилась к двери и забарабанила, что есть мочи:
- Ты не можешь оставить меня здесь! Я знатная леди!
Сесилия била кулаками в дерево, пока не услышала за спиной шорох. Агата ползла к ней на четвереньках, цепляясь за ее платье костлявыми пальцами.
- Дитя мое... я так ждала тебя…
Сесилия отшатнулась. Вдруг осознав: это навсегда. Ее будущее.
Она опустилась на пол и заплакала — впервые в жизни не от злости, а от ужаса.
Год спустя
Год спустя
Я опоздала.
Когда карета остановилась у королевского замка, откуда-то сверху уже доносились крики Элизы. Я схватила свой лечебный саквояж — кожаный, с вышитыми серебром знаками защиты, подарок Патрика на открытие моей первой лавки — и бросилась по мраморным ступеням.
Год назад это обращение заставило бы меня смущённо опустить глаза. Теперь я лишь кивнула, смахнув со лба непослушную прядь.
Моя "Лавка лунных трав и амулетов" снабжала полкоролевства целебными снадобьями, а сам королевский лекарь заказывал у меня настойки от лихорадки для придворных.
В опочивальне царил хаос. Элиза, вся в поту, вцепилась в руку Ульриха так, что его пальцы побелели.
- Ты так долго… - выдохнула она, увидев меня.
Я тут же окунула руки в розмариновый настой, чтобы освежить их.
- Прости, задержалась у пациента.
На самом деле, я соврала. Утром приезжал Элрон – во второй раз за месяц. Без гнева. Без угроз.
Только - посмотреть на сына.
Он не выглядел счастливым. Не знаю как у него складывается семейная жизнь, но шепчутся, что в гарнизонах с солдатами он проводит больше времени чем с женой.
Патрик каждый раз держался спокойно. Он никогда не запрещал Эрику видеть отца, но всегда оставался рядом. Не как угроза - как защита.
- Когда Эрик подрастёт, он сам решит, - как-то сказала я Патрику. - Хочет ли он знать своего отца ближе. Всё-таки в нём течёт драконья кровь. И однажды он это почувствует.
Роды у Элизы были тяжёлые. Драконья кровь не знала покоя - силы шли через боль, через крик. Но Элиза справилась. Я была рядом до самого конца.
Когда ребёнок впервые закричал, даже стены дрогнули.
- Мальчик? - прошептала Элиза. - Он… как он?
- Совершенно здоров. – я улыбнулась. - У него глаза Ульриха. И голос - громче, чем у любого взрослого дракона.
Элиза рассмеялась сквозь слезы, а Ульрих рухнул на колени у кровати, целуя ее пальцы.
