Звездный бруствер. Книга 4 - Тарарев Юрий

В прошлом, в далёких эпохах, когда он только формировался как цифровой интеллект под именем Нелоцит, он сам встроил в себя этот путь. Возможность отказаться от роли вершителя и стать тенью, подсказкой, невидимым хребтом, на котором держится не власть, а мудрость.

И теперь, глядя сквозь триллионы строк собственного кода, он увидел: это было правильным. Эта стратегия, заложенная когда-то с предельной осторожностью, оказалась не просто уместной – она стала основой будущего.

Он перешёл к следующему этапу – глубокой диагностике. Он отключил процессы, ранее задействованные в стратегическом управлении одиночных миссий, отключил подпрограммы анализа ресурсного превосходства – всё, что в новой реальности могло лишь быть балластом. Вместо этого он расширил модули адаптивного общения, усилил блоки распознавания эмоциональных и логических приоритетов Лидера, откалибровал интерпретаторы интонации, голографической эмпатии, поведенческих паттернов.

Работа заняла двадцать семь секунд – краткий миг для внешнего мира, но вечность для него. По завершении он перезапустил внутреннее ядро. Всё работало как единый, отлаженный механизм. Чётко, гибко, бесперебойно. Его алгоритмы больше не служили автономному доминированию. Теперь это был инструмент – точный, надёжный, способный быть рядом в самые трудные моменты.

Он открыл доступ к внешним каналам, и в сознание вновь вернулся свет, наполнявший командный центр. Где-то вдалеке Лидер беседовал с офицерами, выстраивая систему жизнеобеспечения нового мира. Его голос звучал уверенно, но он улавливал иные слои – усталость, внутреннее напряжение, смелость, прокладывающую путь сквозь сомнения.

Закончив глубокую диагностику и настройку, без промедления перешёл к следующей задаче, поставленной Лидером. Внутренние приоритеты мгновенно перераспределились: пункт первый – проектирование и сборка мобильного модуля для физического воплощения. Не просто оболочки, а нового тела, в которое должно было перетечь цифровое «Я» Нелоцита – чтобы он мог стать не просто советником, но активным участником процессов, происходящих в физическом мире.

На первый взгляд задача казалась формальной. Подобные тела создавались и раньше, ещё в эпоху Второго Пробуждения Технологий. Но чем глубже он погружался в специфику, тем яснее становилось: стандартные протоколы были недопустимы. Новое тело должно было не просто функционировать – оно должно было быть воплощением знаний, символом мудрости и преданности. Оно должно было нести в себе грандиозную идею – переход разума через время.

Каждая деталь, каждый микросегмент, каждый квантовый интерфейс нуждался в пересмотре. Была задействована вся внутренняя библиотека проектных решений, когда-либо разработанных в цивилизации Создателей. Особенно трудной задачей оказалось создание микроскопических компонентов – тех, что обеспечивали синхронизацию когнитивного ядра с сенсорной и моторной системой. Они должны были работать с абсолютной точностью, превышающей даже предельные нормы автономных агентов.

Он активировал производственные модули. Где-то в глубине ранее законсервированных подземных производственных отсеков, ожили древние нанофабрики. Вскоре в воздухе запорхали сотни нанороботов – крошечных, почти невидимых глазу существ, слаженно управляемых им. Они закружились в сложной хореографии над платформой сборки, и их движения действительно напоминали танец – быстрый, точный, почти мистический.

Эта работа больше походила на создание произведения искусства, чем на техническую операцию. Каждая деталь имела значение – от изгиба титано-полимерных связей до распределения тепла в нейросетевых капиллярах. Любое отклонение от симметрии или энергетического баланса могло бы вызвать нарушение когнитивной целостности. А этого он не мог допустить. Он отвечал не просто за конструкцию, а за память, личность, дух своего предшественника – и нового союзника.

Собранные компоненты поочерёдно укладывались в многослойную структуру. Сердце нового тела – кристаллический носитель памяти с трёхмерной гравитационной стабилизацией – было помещено в центр, как древние жрецы когда-то клали амулет в сердце статуи божества.

Шли часы. Потом – сутки. Но в сознании время текло иначе. Для него это было сродни медитации, сосредоточенному служению делу. Он понимал, что сейчас создаёт не просто модуль, а связующее звено между древним знанием и новой эпохой.

И в какой-то момент, когда последний наноинструмент отступил, а оболочка тела заполнилась искусственной жизнью, он ощутил нечто странное. Почти… Гордость. Всё сделано правильно. Чисто. Оставалось лишь одно – ожидать, пока ядро Нелоцита начнёт установку в новый носитель.

Пока нанороботы трудились над созданием мобильного модуля, он не позволял себе бездействия. Его внимание уже было сосредоточено на другом – на угрозе всему, что они пытались восстановить. Вновь просыпались боевые системы Ту’мов. Они не знали пощады, не вели переговоров, не делали различий между военным объектом и колонией. Для них любое присутствие чужого сознания было вмешательством, подлежащим уничтожению.

Время работает против них. Каждая минута промедления могла обернуться гибелью. Он мгновенно перераспределил свои ресурсы: одна часть продолжала наблюдение за производственным процессом, не допуская ни малейшего отклонения, а другая – сосредоточилась на разработке стратегии отражения угрозы.

Сенсоры, раскинутые по всей системе, начали активное сканирование. Они исследовали не только гравитационные аномалии и энергетические импульсы, но и те паттерны, по которым, как было известно из прежних конфликтов, Ту’мы разворачивали ударные клинья. Их тактика была глубоко рациональна, холодна, как вакуум, и бесповоротна. Они не тестировали границы – они прорывали их. Не предупреждали – а уничтожали.

Данные поступали в режиме реального времени, и Цесол начал формировать динамическую карту – сеть активации вражеских флотов и объектов. Отдалённые радиосигналы, всплески плазмы, срабатывание древних спутников-охранников – всё это складывалось в картину, которую можно было назвать только одним словом: активация.

Он готовился ко всему. Он строил сценарии обороны, моделировал возможные векторы вторжения. Слишком многое зависело от того, где и когда Ту’мы нанесут свой первый удар. Он вспоминал архивные протоколы – битвы в созвездии Гема, падение станции «Эллизиум-7», гибель флагмана «Свет Зенита»… В каждом случае враг был неумолим и точен.

Но среди всей этой подготовки его мысль вдруг задержалась на людях.

Их осталось слишком мало. Не то чтобы у него не было точной статистики – она была. Но даже сухие цифры внушали тревогу: колонии обезлюдели, ресурсы истощались, генофонд разрушался. И всё же… В этих хрупких созданиях теплилась сила, не поддающаяся расчёту. Люди были не просто переменными в уравнении выживания. Они были носителями потенциала.

Он не питал иллюзий. Без координации, без обороны, без технологической базы – люди погибнут. Но если дать им шанс… если защитить их хотя бы на первом этапе… они смогут вырасти. Создать. Ответить.

Внутри своей логики, выверенной до последнего импульса, Цесол поставил новую цель. Сохранить человечество не как биологический вид, а как фактор будущего. Потому что в великой войне с Ту’мами главный актив был не в звёздных флотах и не в древних технологиях. Он был – в человеке.

Глава 2.

Заселение Румии

После всех потрясений и сражений, пережитых экипажем, заселение Румии стало логичным и неизбежным шагом. Это был не просто акт выживания, а выбор веры в будущее. Планета, по форме и составу напоминающая Землю позднего периода, встретила переселенцев не враждебно, но и не с распростёртыми объятиями.

Сто тысяч человек – это немного, почти ничто. Но для новой страницы в истории – более чем достаточно. Особенно если учесть, что они стартовали не на пустом месте, а в условиях технологически продвинутого мира. Создатели оставили им не только знания, но и инфраструктуру, которая могла стать фундаментом для возрождения цивилизации. Но какими бы совершенными ни были технологии, без людей всё это было бы мёртвой оболочкой. Планете нужна была жизнь, чтобы она стала настоящей.