Хроники Тириса. Книга 1 (СИ) - Маханенко Василий Михайлович

— «Ветер», готовь захват, — пробормотал я.

Металл под резаком зашипел. Я толкнул плиту ногой, и она ушла в переработчик. Цифры на визоре тут же показали — 0,13 кг. До двадцати килограмм — бездна.

Теперь приходилось работать, постоянно косясь на дроны Мерванов. Те носились, как стервятники, хватая всё, до чего дотягивались. Их сети распахивались и смыкались с чёткой координацией и каждое движение этих железных тварей отзывалось у меня под рёбрами неприятным холодом. Дронам не хватает интеллекта… Чушь! Здесь всем не хватает интеллекта. Даже мне.

Я начал резать новую панель, когда визор поймал странный блик. Сначала я подумал, что перегрел фильтр — такое бывало, если вести резак слишком долго. Но блик не исчез.

Подняв голову, я замер, ошарашенный необычной картиной. Из-за серого хребта астероида медленно поднимались три треугольных силуэта. Вытянутая корма, гладкие линии бронеплит, а на бортах холодно сверкали знаки рода Соларион. Имперцы? На фронтире? В позабытой всеми системе на окраине изведанного мира?

— Это ещё что за хрень? — выдохнул кто-то в эфире, и я был с ним полностью согласен. Происходящее не укладывалось ни в одну логику. Делать в нашем захолустье трём разведчикам нечего.

Вот только они оказались не одни. Из пустоты прямо рядом со станцией вышел крейсер. Просто материализовался. Огромный, чёрный, ужасающий.

Эфир взорвался.

— Имперцы⁈

— На фронтире? Да быть не может!

— Что им здесь нужно?

И тут в общий канал ворвался новый голос. Холодный. Ровный. Без эмоций.

— Рабочая зона объявлена закрытой. Всем добытчикам немедленно покинуть станцию.

Никто не дёрнулся. Я видел, как дроны продолжали тащить панели, как роботы всё ещё резали фермы. Все ждали объяснений. Я тоже ждал. Мне нужно ещё двенадцать килограммов. Я не мог бросить работу просто потому, что чей-то голос приказал. Пусть он даже принадлежал имперцу.

Но крейсер не объяснял. Его носовой отсек вспыхнул и белый слепящий луч ударил в ферму неподалёку от крейсера. Там, где секунду назад копошились десятки дронов, вспыхнуло солнце. Металл расплавился и разлетелся — огромной секции станции просто не стало.

Я почувствовал, как меня вдавило в кресло, хотя двигатель был выключен. Всё потому, что в эфире раздался боевой лозунг империи Тирис:

— Империя говорит один раз. Рабочая зона закрыта. Покиньте станцию.

На этот раз услышали все. Корабли один за другим снимались с позиций. Дроны складывались в контейнеры, сети обрывались, многие просто бросали их в пустоте. После демонстрации силы никто не спорил с Империей.

Визор вновь высветил предательскую информацию: 8,2 килограмма. Этого не хватит, чтобы выйти завтра на работу. Придётся залезать в накопления, а делать мне этого край как не хотелось. Слишком часто в последнее время туда залезаю, поэтому у меня нет права возвращаться домой пустым.

Мой взгляд переместился туда, где замер сорвавшийся кусок станции. Он торчал из борта чужого корабля, как огромная заноза. Заноза, которая могла кормить меня месяц. Каждая тонна — шаг к мечте. Но чужой корабль не был мёртв. Подойти — рискнуть всем.

Я видел, как расходятся добытчики. Даже самые жадные. Уходили, поджав хвосты, чтобы не попасть под второй выстрел крейсера. Я поймал себя на том, что не свожу глаз с корабля ксорхианцев. Мёртвый гигант, чёрный и молчаливый. И из его борта торчит мой шанс.

Руки сами нашли рычаги, но пальцы не двигались. Внутри гремела привычная арифметика: восемь килограмм… нужно двадцать… нужно копить, а не тратить. Нужно вырваться с планеты и поступить в боевую академию фронтира!

Пальцы пришли в движение. Стабилизатора, контроль, ускорение. «Ветер» дрогнул, корпус тихо завибрировал. Панели управления мягко подсветились. Всё ещё можно было передумать. Уйти, как все. Вернуться домой, объяснить, что «Тирис всех выгнал». Снова услышать голоса братьев. Снова видеть молчание отца.

Моё лицо исказилось в гримасе и пальцы вновь пошли в движение, отправляя «Ветер» вперёд. Арданы не сдаются! Они либо побеждают, либо умирают.

Астероид пошёл вниз, а корпус станции в сторону. Всё пространство вокруг меня стало шире, темнее. И только чужой корабль рос в визоре, заполоняя собой весь обзор. Я поймал себя на том, что дыхание сбилось. Включил фильтрацию на максимум, чтобы сбросить лишнюю влагу. Ладони в перчатках стали влажные. Страх сковывал и приходилось бороться с самим собой, вынуждая «Ветер» двигаться туда, куда мне было нужно.

Неожиданно в спину ударил свет. Обернувшись, я увидел чудовищную картину — имперский крейсер начал уничтожать станцию. Из пушек били такие лучи, что металл не плавился, а вспыхивал. Фермы складывались внутрь, словно гигантская рука сжимала их в кулак. Всё происходило в абсолютной тишине. Вакуум съедал звук, и оттого зрелище было ещё страшнее.

Через несколько минут на месте станции не осталось ничего, кроме облака искр и мусора.

Я вцепился в рычаги управления. Только что империя Тирис уничтожила единственный источник работы для тысяч жителей планеты Агрис. Да что там жители — они уничтожили единственный источник моего независимого будущего!

Что же, выбора у меня, по сути, больше не осталось. Только корабль ксорхианцев. Чёрный, мёртвый, с застрявшим в боку обломком станции. Мой последний шанс вырваться с Агриса!

Чёрный силуэт рос, заслоняя звёзды. Я ждал — в любой момент должны были вспыхнуть защитные системы. Раз исчез дрон, вполне может исчезнуть и старенький корвет. Пальцы лежали на кнопке активации аварийной тяги, чтобы рвануть прочь. Но ничего не происходило.

Корабль ксорхианцев висел неподвижно, как обугленный труп. Его рёбра торчали наружу, трещины тянулись по «коже», внутри не дрожало ни одного отблеска. Словно кто-то вырвал из него жизнь ещё раз.

«Ветер» мягко притормозил рядом с обломком станции. Ещё не сдохшие датчики молчали. Ни всплесков энергии, ни излучений. Даже фоновые шумы исчезли. Верилось в это с трудом. Всё нутро говорило, что это ловушка. Но приборы упрямо доказывали, что корабль чужих мёртв. Совсем.

— «Ветер», фиксация, — пробормотал я.

Манипуляторы зацепили край плиты. Корабль завибрировал, подтверждая захват, после чего двигатели отключились, и всё погрузилось в абсолютную тишину. Передо мной был корабль чужой расы, и, что было самым жутким, он ничего не делал.

Выбравшись наружу, я медленно пошёл по обломкам станции. Магниты ботинок цеплялись за металл с глухим щелчком. Каждый шаг отдавался вибрацией, и я ловил себя на мысли, что будто иду по гробнице.

Пройдя почти сотню метров, я остановился в нескольких шагах от корпуса корабля чужих. Сердце колотилось так, что заглушало собственное дыхание. Прямо передо мной зияла чёрная трещина — рваная рана, оставленная ударом. Металл чужого корабля разошёлся, как треснувший панцирь.

Трещина уходила внутрь. Не тоннель, не коридор — просто дыра, за которой скрывалась пустота. Сенсоры молчали. Ни энергии, ни движения. Впервые за все годы этот корабль казался настоящим мертвецом.

Я поднял руку и медленно коснулся края. Перчатка легла на чужой металл. Холодный. Не просто холодный — мёртвый. Как обугленный камень Я ждал всего —: вспышки, удара света, что год назад распылил дрон Мерванов. Ждал, что сенсоры завоют, что костюм дёрнется от перегрузки.

Ничего.

Стало ещё тревожнее. Этот корабль всегда считался опасным. А сейчас он был по-настоящему пуст. Словно решил умереть именно сегодня.

Я включил фонарь на запястье и луч прорезал темноту. Внутренности ксорхианского корабля не походили ни на что человеческое. Стены не были стенами — они напоминали слоёный панцирь, внутри которого что-то органическое давно срослось с металлом. Гладкие участки перемежались с наростами, похожими на застывшие вены. Где-то ткань растрескалась и обнажала слои, будто порванные мышцы. Я ждал движения. Ждал, что хотя бы одна из этих мышц дрогнет. Но ничего.

Магниты зацепили поверхность, позволив перенести вес и заглянуть глубже. Запаха не было — вакуум не пропускал его, но я всё равно чувствовал, каким он должен быть. Сухим. Пыльным. Сладковатым, как у старого трупа.