Обстановка явно начала накаляться.
И тогда я сделал следующий шаг, отрезающий путь к отступлению. Я прыгнул на небольшой карниз различимый на стене, вонзив в склон лезвие тактического виброножа и так удержавшись на стене. Сзади в лавовом супе с шипением затонул и сгорел дотла мой верный ховерборд. Прощай приятель. Надеюсь не скоро увидимся…
Народ начал прыгать на стену вслед за мной. Я ловил оступившихся, прижимал к стене до момента как они понимали как это делать самим.
Я подхватил Дашу, помог Блейзу и Гансу. Остальные справились без меня.
Кажется все. Мы все на стене, по крайней мере никто больше не летает в полуметре над лавовым полем.
Я пересчитал людей на стене. Семнадцать. Черт! Семнадцать.
Мы все-таки кого-то потеряли.
Я узнаю кто это, только когда выберемся отсюда. Или никогда не узнаю.
Из нашей группы на стене над лавовым полем вверх выдвинулась фигура, подпрыгнула, повисла на кончике одного пальца, подтянулась на этом пальце, до карниза прямо над нами, вылезла туда. Судя по нечеловеческой кинематике, это Октавия в закопченных до неузнаваемости доспехах. Точно, это она. Вон, стоя на корточках, сняла со спины свой дрон «термитник», запустила его в воздух, подвесила под ним конец фала и отправила дрона прямо вверх вдоль стены в облака пепла, скрывавшие все.
Дрон унес конец фала вверх и пропал.
Но, похоже, дрон смог подняться куда-то, где закрепил свой конец фала. Октавия подергала фал, раз, другой, потом уперлась ногами в стену и перебирая фал в руках просто пошла по стене вверх и тоже скрылась из глаз. Я терялся в догадках, что там происходит, но потом конец фала упал прямо мне в руки.
А. Ну да, все понятно. Прошу подниматься, Ваше Высочество. Я натянул фал и полез вверх.
И так я лез-лез, стукаясь локтями и коленями в доспехах, пока не добрался до выходящего на склон оголовка туннеля, забранного шестигранной решеткой, за который дрон и зацепил конец фала. Здоровенный такой тоннель в рост человека. На решетке со всеми удобствами висела Октавия. Я как мог зацепился рядом. Судя по ассиметричному символу Ыырхува на диске в центре решетки ее сюда именно ордынцы и поставили изучая все уязвимости базы. В принципе разумно, десант с челнока в эту дырку можно было попробовать забросить, и кто знает…
Но радары «Стервятника» наверняка сканируют воздушные подходы в этот сектор. И дырку заботливо законопатили.
Но даже ордынцам не хватило безумия, ну или раскованности мышления, так сказать, предположить, что враг залезет по стене, поднимающейся из лавового поля.
Я зацепился карабином за решетку и подергал фал, мол свободно. Фал тут же натянулся и вскоре из дыма и пепла показалась здоровенная фигура Макса, его могучий силуэт даже доспехи не смажут.
За ним один за другим последовали остальные. Пока они лезли, мы с Октавией исследовали решетку на предмет сигналок и сюрпризов, а потом по очереди пилили тугоплавкий металл виброножами. Три лезвия запороли прежде чем пробили дырку, чтобы еле-еле одному пролезть.
Народ развесился по решетке на карабинах вокруг пробитой нами дырки и пока мы ковырялись медитировал на открывающиеся с этой высоты хтонический пейзаж.
Мало кто такое видел. И отнюдь не все смогли об этом рассказать.
Ну, в конце-концов дырку мы расковыряли.
Ну а кому лезть? Ну что за вопрос, конечно мне!
Но не успел я приступить к своему акробатическому этюду как Макс тревожно поднял руку, все замерли.
Над нами тихо, как ладья Харона прошл ордынский патрульный челнок. Все-таки они тут летают.
Ещё минут десять мы сидели не дергаясь. Только пепел сыпался на нас из кровавых облаков.
Но прежде чем я тронулся с места, Макс снова меня остановил, сквозь решетку подсветил фонарем свод туннеля, и мы все всё увидели сами.
Туннель оказался заминирован в самом начале, двумя осколочными минами. И мы бы взорвались бы тут все нахрен, прямо здесь. Стоило мне пролезть через решетку. Не знаю, уцелел бы, я или разорвало бы меня нафиг…
Октавия осторожно, двумя руками сунула дрон в пробитое нами отверстие и убрала руки, когда тот повис в воздухе.
Потом она подняла дрон к минам. Все прочие в этот момент отодвинулись от тоннеля как могли далеко.
Через пять минут Октавия, управляя манипулятором дрона разрядила обе мины. Макс потом, когда мы все забрались в туннель, снял и спрятал в свой огромный рюкзак. Запасливый.
Ганс Рейкин дал знать, что поведет нас дальше, он знал этот тоннель.
И мы один за другим пошли за ним.
Всё-таки приятно шагать по твердой и горизонтальной поверхности.
Октавия отправила дрон на разведку, искать растяжки и прочие сюрпризы радушных хозяев непрошенным гостям, но пока больше ничего не попадалось.
Тоннель перешел в коридор с парой абстрактных человекоподобных статуй на входе, когда я вступил между ними, Ганс передо мной вдруг поднял руку и я замер.
Ганс стоял неподвижно и прислушивался. Я тоже стоял тихо и также неподвижно и молча стояли все остальные позади меня. А потом я вдруг понял, что одна из статуй открыла глаза и уже секунд десять смотрит меня.
Я посмотрел в её безумные ордынские глаза с тремя зрачками и понял, что мы все-таки попались.
— Засада! — заорал я, выдергивая из-за спины саперную лопату Семеныча и засаживая ее на всю глубину штыка прямо между глаз спрятавшегося в стене метаморфа Орды.
А потом мне долбанули по башке так, что пол поменялся местом с потолком.
Глава 16
Черная дыра на палке
Так. Это пол или потолок? Вот в чем вопрос. Звезданули меня от души, ориентация в пространстве потеряна и назад не возвращается.
Я видел, как надо мной медленно летит, теряя куски разбитого доспеха, Ганс Рейкин. Пожалуй, ему похуже, чем мне будет.
Чем этот нас таким приложили?
А! Вижу здоровенный такой металлический молот. Мелкие куски доспехов вон ещё крутятся по орбитам вокруг черного резного оголовка молота на эргономичной рукоятке под хват в четыре руки из того же металла.
Да и сам экземпляр ордынца, этак тяжко приложившего меня, а потом и Ганса, пропорций просто выдающихся, впечатляющая боевая машина. Весь в броне.
Это что-то новое, я таких ещё не видел.
Откуда ты сюда прискакал, такой страшный? Ведь сидел где-то рядом, сигнала от сливающегося со стенами часового ждал.
А тем временем Ганс долетел, наконец куда, собирался и там грохнулся на пол. Мир пересобрался, и время помчалось с обычной скоростью.
Ох, что-то мне тяжко. Видать, он мне по шлему кувалдометром самим засадил. Как башка не развалилась?
Я, цепляясь за стену, поднялся на ноги. Метаморф-разведчик так в стене и остался. Лезвие лопаты торчало между двух глаз и трех оскаленных ртов с зубами-иглами.
— Отдай, — недовольно буркнул я, выдергивая лопату из головы метаморфа.
Всегда было интересно, на кой-черт ему такая мясорубка во рту? И как эти разведчики проходят сквозь стены? Больше из ордынцев никто так не умеет.
Во. А тут у нас веселье в полный рост. Мимо меня потоком летят бластерные болты, сияя в полутьме. Красиво. А наши, поливая ордынца болтами мне что-то кричат. Ложись? Ну, нет, я уже сегодня полежал, хватит пожалуй.
Громила с молотом от болтов и не прятался. А понятно почему, прилетающие болты перехватывает и закручивает по спиралям вокруг выставленного вперед оголовка молота засиявшего изнутри тяжелым черным светом, уж не знаю, как иначе сказать. Болты разлетаются в стороны, выбивая из стен каменное крошево.
Нихрена себе, какая суровая штука. Это что ещё за гравитационная аномалия? Чёрная дыра на длинной палке?
И понятно, почему он здесь. Он в этой трубе в одиночку нас перебьет, как асфальтовый каток по нам проедет, если дать ему шанс.
Я тряхнул моей саперной лопаткой, и её сложенный стопкой штык развернулся по всей длине, так что теперь шанцевый инструмент реально напоминал меч, и опираясь на рукоятку, побрел к этому четырехглазому молотобойцу.
