Осталось только ногу с ноги перебросить, как в том древнем фильме из Пантеона. А ещё и голос такой грудной:
— Не очень понимаю, Александр… почему вы решили использовать локомотивы и железнодорожный транспорт? Не проще ли взять в… лизинг систему беспилотных грави-платформ и грузоподъёмных дронов?
Эх, дамочка, подумалось мне. Если вы думаете, что я куплюсь на это, потому что выгляжу молодым — то вы очень, очень ошиблись. Разумеется, я успешно проигнорировал все её намёки.
— Лизинг даёт экономию только на коротких дистанциях. Мне нужно максимально дешёвый и максимально простой, работающий механизм, который легко можно ремонтировать на месте. Не зависеть от зарубежных комплектующих, знаете ли. Поэтому — железные дороги. Как в старину. Дёшево, сердито, экономично.
— Тогда почему такой источник энергии — солнечные батареи? Не проще ли закупить крупную партию подержанных энергосборок и пустить всё на классической атомной тяге?
— Ага, и спустя десять лет упереться в необходимость всё это менять. Понимаете, мне нужен завод и «сейчас», и «через десять лет», — я прочертил две линии по краю стола ребром ладони. — И чтобы издержки были минимальными. Если вы не знаете, где достать солнечные батареи…
— Нет-нет. Это всё решается! — тут же пошла на попятную Катерина Сергеевна. — Что же касается Лифта… предлагаю использовать нашу новейшую разработку сборки лифтовой ленты.
В общем, всё прошло более чем сносно. Если бы я не знал, что впереди ещё два аналогичных рассмотрения — возможно, принял бы и этот вариант.
Следующими был строительный холдинг братьев Леготиных с Лотоса.
Нанятый ими клерк из Западной Герберы прибыл один. Он был небритым, каким-то слегка помятым, выглядящим не то испуганно, не то устало.
— Мы уточнили все ваши требования. Всё выполнимо, — сказал он. — Даже всё это безумство, касающееся электропоездов. На Кедре есть один завод, который выпускает локомотивы для лесных трансконтинентальных перевозок, у нас с ними партнёрские отношения. Могут быстро локализовать производство. Также у нас есть недостроенная станция лифта, которую можно легко перевести блоками, переделать под специфику верфи и собрать прямо здесь.
— Отлично, — кивнул я.
— Ещё мы используем новейшие методы удешевления производства, — как-то оскалился клерк. — Все наши производственные линии мелкоузловой сборки используют не промышленных роботов, а условно-бесплатный человеческий труд. То же самое касается всего сервисного персонала. Минимум искусственного интеллекта и быстроломающихся станков. Старая добрая отвёртка!
— Как это «условно-бесплатный»? — нахмурился я.
— Ну, фактически он не является бесплатным. Расходы на рабочих будут — оплата мест для ночлега, питания, утилизация выбывших, донаполнение штата… Это определённая конвейерная технология подведения живого ресурса в бизнес-процесс…
— Рабовладение, то есть? — уточнил я. — Вы предлагаете мне построить гигантский завод с рабами?
Помнится, что-то подобное предлагала Октавия. Видимо, действительно новейший, очень модный во времена развитого рабовлдельческого строя метод.
Именно поэтому я в требовании по заявкам на тендер явно указал — никаких рабов. Точка.
Клерк как-то вздрогнул, как будто бы я руганулся настолько трёхэтажным матом.
— Ну, если вам не нравится… боюсь, это всё будет стоить на процентов тридцать дороже. Или даже сорок.
— Вон, — коротко сказал я, указав на дверь.
Перед следующим приёмом я заглянул в проект, который был у строительного холдинга Леготиных. В экономической части не было ни слова про обязательное рабовладельчество! Численность штата, расходы, прогнозируемый фонд оплаты труда. То ли стыдливо умолчали, то ли условия изменились прямо на ходу.
Но зачем? Наверняка любой мало-мальски грамотный менеджер по продажам с опытами участия в подобных контрактах проверяет все «красные флаги» своего потенциального нанимателя.
Может, что-то поменялось прямо-таки на ходу?
Третьим я принимал Меркурьева.
И если предыдущий просто был помятым — то вот этот вот точно был пьяненьким. Выпил для храбрости, значит.
Сел за стол напротив меня, потом приблизился и дыхнул перегарчиком.
— Мой п-проект… подразумевает очень быстрое возведение всего завода! Очень, очень быстрое, понимаете меня, Александр?
— Понимаю, Валентин. Понимаю, — вздохнул я. — И осуждаю.
— За что⁈ — воскликнул Валентин.
— За ваше отношение к своему здоровью. И за неуважение ко мне — вы в каком виде явились?
— Ясно… — помрачнел Меркурьев. — Но ведь проект-то очень хороший? Да?
— Хороший.
— Во-от! Эти р… ребята даже дешёвых солнечных панелей нашли! Списанных! С Нероса сняли, там после налёта Орды ни одного живого на континенте не осталось — электростанцию оставшуюся счистили… Целёхонькая!
— Отлично, — усмехнулся я. — Падальщики, значит?
На самом деле, подумалось мне, не стоит этим брезговать. Дешёвых и работоспособных солнечных батарей найти не так-то просто, и гораздо лучше, если подобные компоненты послужат во благо человечества ещё раз, чем будут пылиться по складам.
— Ладно. Что у вас там с лифтом?
— С Л… лифтом всё тоже в полном ажуре! Г-ганзориги же уже лет пять как восстановили верфь по строительству лифтовых станций на Агате!
Тут уже мой черёд пришёл вздрагивать.
— Ганзориги? — нахмурился я. — Там же некий холдинг «Унаган» фигурирует?
— Ну да. Это же их холдинг! «Унаган» — значит «родина» на древнем языке, который выбрали себе Ганзориги.
Вот так вот. Злейший враг Олдриных, с которыми у нас намечались весьма интересные отношения — как оказалось, метит в мои субподрядчики.
Очень, очень интересно.
— Мне нужно подумать, — кивнул я. — До дома доберёшься хоть?
— К-конечно доберусь! — воскликнул Меркурьев.
А вот и не угадал он.
Добраться до дома живым ему уже не было суждено.
Глава 17
Кому было выгодно?
Челнок Меркурьева взорвался в конце полёта, на траектории посадки.
Сгоревшие обломки упали в паре километров от Меркурьевска. Мы мгновенно вылетели туда, я лично осмотрел обломки — выживших в челноке не было. От Меркурьева остались одни золотые запонки.
Пока я отправил Октавию и специально обученных горничных Иоланты успокоить безутешную вдову, началось расследование.
— Найти виновных, наказать причастных, — постановил я.
Жалко было Меркурьева, хоть он мне и не доверял до конца, хоть нам так и не удалось подружиться, хоть и человеком он был выпивающим — очень жалко. И, конечно, просто так не был намерен оставить.
Мне сразу показалось ясным, что всё это связано с предыдущим нападением. Типа, преподать некоторый урок для всех нас, показать всем, что нас ждёт. Но как тогда они установили взрывное устройство? К нашим-то челнокам на стоянке невозможно было подобраться.
Меньше всего хотелось думать, что кто-то остался на планете.
Что же касается контракта — отчасти можно было порадоваться, что мне не придётся иметь дело с Ганзоригами. Ну не хотел я у них заказывать работу! А придраться было не к чему.
Только вот они сейчас могли придумать что-нибудь нехорошее. Попросить неустойку за предпроектную подготовку, например. Хоть это по всем разумным правилам вообще невозможно, но мало ли, чего там недо-столичные бандюганы придумают.
В общем, ситуация накалялась.
— Взорвался серв, — сообщила Октавия, вернувшись с виллы и внимательно изучив обломки и данные чёрных ящиков. — Кто-то нашпиговал его взрывчаткой.
Что-то какая-то невезуха вышла у Меркурьева с сервами. Один был перепрограммирован Церберовыми, второй взорвался…
Тут же быстро, не отходя от кассы, организовали ревизию на его предприятиях. На первый взгляд ничего подозрительного не обнаружили. Но дьявол, что называется, в деталях, поэтому я приказал продолжить расследование и ревизии.
Вечером, прямо там, в Меркурьевске, на вилле к княжичей я собрал совещание.
