Тут в ход пошло всё наше вооружение. В том числе и подаренное пустынгерами — самодельные пирокинетические ракеты, дымовые шашки, бластерные турели на плечах у Макса…
А под конец ещё и «Песецъ» их заметил и шмальнул «под колёса» из лазерной турели. В общем, размотали их хорошо, часть сдриснула обратно в пустыню, а глайдеры раздолбанные отдали Илье на запчасти.
Но ведь могло всё и дальше повториться. И в объёмах куда больших. Как ни крути, в демографический потенциал в пустынгеров был весьма велик, и отбившихся от рук молодых львов можно было собрать в количестве пары сотен, если не тысяч. А значит — и войнушка могла выйти куда более сочная.
Именно поэтому мы ускорились в строительстве стены вокруг города.
Первый периметр укреплений был сделан быстрее всего — трёхметровая бетонная стена два на два километра вокруг самой площадки космодрома, ремонтного цеха и зала ожиданий, с двумя «дырками» — в сторону центральной улицы Королёва и в сторону дороги на Восточную Герберу.
А вот забор вокруг двадцатикилометровой зоны в момент моего появления был разрушен на девяносто процентов.
Благо, Илья ещё до меня сумел раскопать в мусорном поясе сломанный пескобетонный принтер, с помощью Даши починить и увеличить стрелу до двенадцати метров.
А Кукушка смогла найти тех, кто умеет с такой штукой обращаться.
Вот, к бригаде, обслуживающих строительство забора я и прибыл. В целом, увиденному я был доволен. Толстенная, в два с лишним метра толщиной и в двенадцать высотой песочно-бетонная стена. С глайдера такое точно не взять. А если ещё врубить сверху через каждые десять метров по анти-гравитатору…
Но это — потом. Пока что — укрепление стены.
— Что, хлопцы, — говорю. — Как работа продвигается?
— Продвигается, — прокомментировал сухой бригадир, коренной пустынгер, покуривая трубку. — Ещё бы она не продвигалась.
— Сколько километров в день идёте?
— Два километра… Да вы не бойтесь, о повелитель. Наше племя построило такое количество жилой площади, которое равно одному такому городу, как Западная Гербера, десяти таким городам, как Немилино, или тридцати двум Королёвым. Дух захватывает при одной мысли, что!..
— Ладно. В общем, вносите свою посильную лепту в трудовые свершения нашей родной Империи, так? А скажи-ка мне, из какого ты племени, о доблестный бригадир?
— Племя Каменного Пояса, о повелитель.
— А скажи-ка. Не пропадали ли у вас в племени люди? Или дети?
Бригадир кивнул.
— Знаю, о чём ты, повелитель. У некоторых племён действительно пропадают люди. Потому что некоторые племена угоняют семьи в рабство. И наше племя раньше, когда дела были плохи, угоняло.
— Хм. Вот как? И куда вы их девали?
— Оставляли у себя, давали работу и кров. Раб у пустынгеров — это не то, что раб у разного рода космических ублюдков. Раб сидит за общим столом, ест ту же еду, что и хозяин, а как только рабу исполнится тридцать лет — становится свободным, и волен сам выбирать, уйти или остаться.
Надо будет спросить у Кукушки, подумалось мне, что она думает на тему патриархального рабства. Но я не унимался. Потому что первые звоночки того, о чём мне когда-то сказала Лу Олдрина, уже прозвенели в беседах с приходящими на поклон пустынгерами.
Рабовладельцы были. И точно собирали людей среди пустынгеров.
— Это всё прекрасно. Но что ты знаешь о людях со звёзд, которые воруют ваших детей?
Бригадир тут же помрачнел и кивнул.
— Такие тоже бывали. Всегда. Но наше племя, как и соседний союз горных племён всегда выставляет стражу у яслей, чтобы не дать никому обворовать нас. Если у кого и воруют — у племён победнее и послабее.
— Например?
— Поляне, коричневоголовые и племя Большой мамочки, пожалуй, — почесал он репу и ответил. — Там и не так заметно будет, и отпора они не дадут.
Я ещё долго с ним пробеседовал — поспрашивал и про внесистемные банды, и про экономику и торговлю племён, уточнил про специализации.
А вечером, осмотрев вторую бригаду, которая строила укрепления у въездов в город, я позвал к себе Петеньку Скорого.
— Ну? Засиделся у нас?
— Засиделся, — кивнул он. — А чего, Александр? Выгоняете меня?
— Вроде того. Даю тебе секретное поручение.
— О. Это мы любим.
— Возьми, как раньше, десяток клеток с курицами, ещё и сыр прихвати. И прокатись по племенам Полянам, Коричневоголовым и Большой Мамочки. Ну и Южное Болотное можешь захватить. И соберёшь для меня кой-какие сведения…
Выслушав подробности, Петенька кивнул и поморщился.
— Это ж… самая попа мира, господин рыцарь. Ну да ладно. Чего не сделаешь ради Империи. Только я Андрона захвачу, да? А то скучно будет.
Я подумал — и отказал.
— Слушай, оставь-ка ты его мне. А возьмёшь Прохора. Он парень покладистый, и поможет без разговоров. А Андрон мне может понадобиться самому. Чтобы как-то компенсировать — я тебе повышу жалование в четыре раза. Считай, командировочные.
— О, отлично! — Петенька потёр ладонями. — Командировочные я люблю.
Следующее утро не предвещало ничего тяжёлого. На веранде у филиала магазина Севостьяновой — а мы его уже превратили в полноценное кафе — восседали три старшеньких Аннушкиных с понурым взглядом, а напротив сидела Иоланта, и то ли отсчитывала их за что-то, то ли учила уму-разуму.
Макс нежился на шезлонге, Даша с бригадой, снятой с «Песца» чинила пробоины в «Принце Евгении». Пробоин оставалось немало, но большинство жизненно-важных отсеков проверили на герметичность, и проблем в следующем полёте быть не должно.
Я присел на веранду, заказал ещё одну кружечку кофе, прислушался к разговору. А Иоланта меж тем блистала знаниями и воинственно командовала над женским братством:
— … С мужчинами следует обращаться строго и в соответствие с уставом. Любое неподчинение карать физически. Никаких оскорблений в свой адрес. Помните, что комплимент может быть завуалированной издёвкой…
Ох, захотелось мне вздохнуть по-отцовски. Где ж ты этой дурости начиталась-то? Легче надо на жить смотреть, позитивнее…
В этот момент экран озарило сообщение от Октавии:
«Обнаружено вторжение объекта. Приближается с торможением со второй космической. Класс размерности — нулевой. Риск — жёлтая угроза»
Жёлтая — это значит общей паники поднимать не следует. Но надо взять на слежение ПВО, то есть турелью «Песца», и принимать решение в ближайшие секунды.
Нулевой класс размерности — это спасательные капсулы и микро-челноки размером до трёх метров. Но был и ещё один вариант, про который почему-то всегда забываешь. Беспилотник. Межпланетный дрон. И ладно бы, если бы не боевой… А если там ядерная бомба!
— Отставить, — сказал я спустя пару мгновений, вглядевшись в сигнатуры. — Я знаю, что это за дрянь.
«Дрянь» действительно не оказалась оружием. Белосненый, сверкающий обводами, с изящной формы монохромным гербом цветка на «лбу», приземлилась капсула размером в два метра. Из неё вспыхнула огромная, в пару десятков метров голограмма с текстом и хмурым княжеским лицом, едва различимая на фоне яркого солнца.
И заговорил голос.
— Именем князя Орхидейского, Гиацинтовского, Герберского, Хтоньского, оператора окраинных систем, и иных, и иных Игоря Артемьевича Неронова вызываем на срочную княжескую аудиенцию имперского рыцаря Александра Игнатьевича Иванова. Отказу приглашение не подлежит. Требуется срочное подтверждение. Справочная информация содержится на закрытом носителе. Именем князя Орхидейского, Гиацинтовского…
Всё ясно. Вот на счёт чего предчувствие сработало — снова дальняя дорога…
Глава 20
Барон Центрально-Герберский
Что ж, я этому был только рад.
Я и так планировал идти к князю на поклон с попутным желанием приобрести баронский — если не графский — титул, чтобы разворошить весь этот курятник. А наш променад на Хтонь явился отличным катализатором этого действа.
