Трон галактики будет моим! Книга 4 (СИ) - Скоробогатов Андрей Валерьевич

Вот, вижу, первый пошел. Вспыхнули яростные выхлопы двигателей, и один из кораблей Сирот, раскрашенный в дикие тигровые полосы, прошел между буев на территорию дуэли.

Так, кто это у нас? «Клото». Что доносит разведка? Ею командует тот самый младший, умный, но страшно обидчивый Сирота — Ярослав, сын Роберто.

Палить по нам он начал сходу. Атаковал из всех носовых пушек «Клото» едва ли через сорок секунд после отмашки в эфире. Хотя, чего тут церемониться? Дистанция — кинжальная, камнем добросить можно.

Трассы выстрелов, ослепительно-багровые и ядовито-зеленые, понеслись вокруг нас, прошивая пустоту. Корпус затрясло от частых, ядовитых ударов по щитам.

— Ай, блин, — прорычал Принц Евгений, и его голос, обычно ровный, дрогнул от боли. — Больно же!

— Попадание! — прокричала Даша, её голос пробивался сквозь грохот. — Еще попадание! Щиты носового сектора падают!

Вот черт! На первых же секундах пропустили два удара. А их всего пятьдесят в запасе!

— Уклонение! Змейкой! — скомандовал я, уже чувствуя виртуальными нервами реакцию корабля.

Мы рванулись в сторону, и сами бьем в ответ. Экономно, но больно. Аккуратно, но сильно. Прилетевшая из нашего носового квадробластера здоровенная плазменная плюха полыхнула прямо под носом «Клото», аж обломки брони и сенсоров полетели в космос, сверкая в отраженном свете. Попадание в зачетную зону, обозначенную в моем боевом интерфейсе яркии красными контурами.

А теперь маневрируем! Маневрируем!

«Клото», поливая нас частыми трассами, отваливает в сторону, пытаясь зайти сбоку. В шаре тесно. Очень тесно! Не развернуться толком. Но и им не развернуться. Тут преимущество в маневренности кораблей проекта «Василиск» теряется. Мы метались из стороны в сторону, два хищника в стальной клетке, практически с одинаковой интенсивностью.

Но «Клото» всё-таки побыстрее, на волосок, но побыстрее.

Ничего, ловили мы на кончик иглы клопов и пошустрее…

Крутимся! Крутимся! Крутимся! Того и гляди, что кого-то из пилотов сейчас вывернет.

Ха! Вижу, «Клото» не выдержав тошнотворного темпа постоянной перемены вектора гравитации, замедлился. Слабоваты оказались на нутро, господа Сироты! Сколько там у него членов экипажа? По боевому расписанию — человек тридцать. Уверен, половина из них уже закидала плодами раннего завтрака свои боевые посты сверху до низу.

То ли еще будет, красавцы, то ли еще будет!

Мы всадили в «Клото» еще пару тяжелых плюх. Казалось бы, логичнее поливать противника чем-то помельче, в надежде быстрее набрать нужное количество попаданий. Так, да не так. Практичнее подловить оппонента в самом начале поединка на паре таких вот тяжелых нокдаунов, а потом, уже доведя клиента до состояния глубокой задумчивости, от души нашпиговать его вольфрамом из всех наличных скорострелок.

И все это время по общей связи продолжал орать наш тотализаторный конферансье:

— Да! Да, детка! Получи, гаденыш, пятьсот гигаджоулей! Чтоб ты подавился, сволочь полосатая! Жги, Саша! Планета с тобой!

А я смотрю, они там внизу весело время проводят. Настоящее шоу.

Так, не расслабляемся, ничего еще не кончилось.

И конечно, ничего даже близко не кончилось. Всё только начиналось!

«Клото» оживилась, ушла в резкую бочку, постоянно смещаясь в сторону, а мы не успевали крутиться за нею следом, никак не могли удержать юркую сволочь в прицелах своих пушек.

И «Клото» таки вырвалась из захвата и засадила нам в корпус длиннющую, безошибочную очередь из своих скорострельных рельсотронов.

— Восемь попаданий подряд! — выкрикнула Даша, и в её голосе впервые прозвучала тревога. — Щиты на правом борту слетели! Повреждения обшивки! Риск разгерметизации!

Минус десять очков, сука. Десять минус! Уже почти четверть запаса.

Пора с ним кончать. Идем на сближение! Давим! Давим! Давим! А-а-а! Заметался, скотина! Некуда деваться!

— Прижимаем его к буям! — заорал я. — Прижимаем!

«Клото» металась, пытаясь выбраться из полусферы, в которую мы ее загнали. Пространство для маневра стремительно сокращалось.

— Мочи его, Ильюха! — закричал я, видя, как силуэт врага замер в прицеле на долгожданную секунду.

Ильюха, не теряя доли секунды, всадил в «Клото» четыре ураганные очереди из всех противоракетных стволов. Тысячи вольфрамовых шариков, выплюнутые с чудовищной скоростью, накрыли корабль Сирот плотным облаком.

— Сорок попаданий, — прокричала Даша. — Сорок пять! Пятьдесят! Победа! Победа!

Я радостно отключился от прицелов и хлопнул по ее подставленной ладони.

— Да, детка! Да! — захлебнулся от радости наш комментатор. — Сработала моя ставочка на победу в первом туре! Сработала! Иди ко мне, моя сладкая, моя жирненькая! Я тебя люблю, детка!

Некоторым не нужно много для радости.

Мы действительно победили в первом туре. Кто-то скажет, что мы никогда в жизни не вывели бы из боевого строя целый боевой корабль только градом противоракетных вольфрамовых градин, но по правилам считаются попадания в отмеченные сектора, и неважно чем. Мы победили. Может, не очень честно, но победили.

— Я протестую! — возмущенно заорал в эфире только что потерпевший крайне обидное поражение молодой капитан Ярослав.

Заорать-то он заорал, да толку. Для него всё уже кончилось. Хотя четверть утвержденных очков жизни он у нас таки отгрыз, падла упертая. Далеко пойдет, если рано не успокоят.

— Я настаиваю! Это нарушение сути соглашения! — прокричал молодой Сирота, его голос срывался от ярости.

— Уступи место, — прорычал, наконец его старший товарищ, коренастый Мстислав. — Я покажу тебе, как это делается.

Младший Сирота мгновенно смолк. Запустив двигатели, он убрал свой изрешеченный корабль из шара. «Принц Евгений» тоже отошел на стартовую позицию, словно подпольный боксер в угол между раундами, запивая окровавленной водой выбитые зубы.

— А теперь подходит пора второго круга! — завопил комментатор, снова взяв себя в руки. — И мы все увидим, сыграет ли моя вторая ставка на победу «Принца Евгения»!

О! Вот же меркантильный козёл! Он еще и сомневается в нашей победе!

— А этот дяденька-то посерьезнее будет, — задумчиво проговорила Даша, наблюдая на экране телескопа, как Мстислав, Сергеев сын, выводил свою «Лахезис» на стартовую позицию. Его корабль двигался плавно, без суеты, неприятно точно, словно скальпель в руках нейрохирурга.

— Совершенно точно будет, — пробурчал я, чувствуя, как по телу пробегает легкая дрожь предвкушения настоящего боя. — Суровый дядька. Он нам еще и кровушку пустит, обещал же.

— Это мы еще посмотрим, — мрачно, но с вызовом пробурчала Даша.

А на буях я смотрю, снова пошла отмашка. Новая голографическая девица, на этот раз похожая на Ли Олдрину в футболке и шортиках, взмахнула стартовым флагом.

Чего это я о ней вспомнил? Да, всё собираюсь, надо хотя бы написать, спросить, как дела. Как-никак — мать моего будущего ребёнка.

— Второй раунд, ребята, — проговорил я, усаживаясь в кресле и наблюдая, как реальность отступает, уступая место боевому интерфейсу. — Второй раунд. Погнали.

— Ну, давайте! — пропал тотализаторный комментатор. — Покажите, как вы можете!

«Принц Евгений» поддал тяги на основные двигатели, и мы ринулись обратно в Шар Беззакония.

— Ну, давай, — прошептал я, глядя на надвигающийся силуэт «Лахезис». — Покажи, чего ты умеешь…

Мы пошли на сближение — резкое, быстрое, бескомпромиссное. И сразу стало ясно — этот противник совсем другой. Корабль, по сути, точно такой же, но кажется быстрее, резче, маневреннее. Реакция — молниеносная, и сильно быстрее нашей.

Мы метались по шару, как две хищных стрекозы в банке, обмениваясь бесплодными вспышками выстрелов, максимум задевая края силуэтов. Времени на прицеливание не хватало катастрофически. Всё происходило слишком быстро. Если бы не пилотский драйв-мод, хрен бы я успевал следить за событиями. Картинка постоянно плыла, менялась, дробилась.

Принц Евгений стонал в голос и всеми своими элементами внутреннего каркаса, бросая нас из стороны в сторону под чудовищными перегрузками.