В этот момент Аэла опустилась ниже к горизонту, и Зар Халис вспыхнул новыми красками. Леса засияли рубиновым, дороги засветились золотым, а далёкие горы окутались фиолетовым сиянием. Планета пела — без слов, но её песня звучала в каждом луче света, в каждом колебании воздуха.
И я поняла: я дома.
***
Я крутилась у зеркала, придирчиво разглядывая своё отражение. Туника сидела хорошо, хвост не путался, рога лишь слегка цеплялись за ворот — пустяки. Главное сейчас — не оплошать. Не споткнуться. Не чихнуть в самый неподходящий момент. И уж точно не выпалить что-нибудь в духе: «Извините, можно паузу? Я вдруг вспомнила, что оставила варить чай в гравитационной ванной».
Хотя… чай в ванной? Кто до такого додумается?
— Ну что, — обратилась я к своему отражению, — если ты сейчас рухнешь в обморок, я тебя больше никогда не подключу к переводческой сети.
В ответ — лишь лёгкий шорох на подоконнике и согласный щелчок антенны.
— Гагарин! Родненький, это ты!
Он прыгнул на плечо с видом оскорблённой невинности, казалось я задолжала ему трёхнедельную провизию и развёрнутый отчёт о том, куда испарился его любимый сорт птичьих антидепрессантов.
Я бережно взяла его в руки — как всегда — и закружилась. Точно так же, как в детстве: когда получила первый переводческий контракт, когда одолела бортовой ИИ в словесной перепалке, когда просто переполнялась радостью настолько, что не могла стоять на месте.
— Ой-ой-ой! Укачаешь! — возмутился он. — Привет, почти-человечек… Хотя… какой ты теперь человечек? Ты теперь — межвидовая легенда.
Он окинул меня внимательным взглядом — рога, хвост, светящиеся глаза — и с важным видом покачал головой:
— Неплохо. Не то чтобы я в полном восторге, но и не стыдно показать знакомым с седьмой станции.
— О, спасибо, ваше величество, — усмехнулась я. — Может, заодно одобрите мою способность не запутаться в собственном хвосте перед старейшинами?
— С этим сложнее, — серьёзно ответил он. — Но если что — смело заявляй, что внезапно приняла религию разумных унитазов. У меня есть поддельные свидетельства.
— Где мой термоконтейнер? — неожиданно спросил он. — Надеюсь, ты его по-прежнему всюду с собой таскаешь?
— Конечно. Всё на месте: чипы, галька, твоя клоновая насадка…
Он фыркнул, прыгнул обратно на плечо и устроился с таким видом, будто именно ему предстоит решать, достойна ли я клана.
Я глубоко вдохнула.
— Ладно. Пойду не опозорюсь. Наверное.
— «Наверное» — это уже половина успеха, — кивнул он.
***
В Зале Кристального Сердца их было четверо.
Старейшина Ледяных Хвостов — с рогами, как лезвия, и взглядом, от которого даже мой хвост замер в почтительном оцепенении. Её пальцы едва заметно постукивали по посоху ритм, знакомый мне по древним записям.
Старейшина Огненных Рогов — широкоплечий, с янтарными искрами в глазах и лёгкой копотью на пальцах (видимо, только что успокоил какой-то вулкан — или просто пытался поджарить тост без тостера). От его рук всё ещё поднимался едва заметный дымок.
Старейшина Сумеречных Грив — высокая, в полумраке , сотканная из теней, но с фиолетовым мерцанием в зрачках, словно внутри неё тлел крошечный ночной клуб. Когда она наклонила голову, по её плечам пробежали волны света, будто отклик на мою нервозность.
И старейшина Зелёных Когтей — её рога мягко светились изумрудом, как мои собственные. Она кивнула — чуть заметно. В этом движении было что-то материнское, успокаивающее.
— Подойди, — произнесла она.
Я вошла в круг.
Ничего не пылало. Никто не пел. Никто не требовал клятв.
Только тишина. И лёгкое гудение под ногами — а может планета проверяла: ну и?
Я не стала кланяться. Не стала цитировать древние тексты (их я, честно, не читала — зачем врать, если можно честно признаться в лени?).
Вместо этого я просто подняла руку — с изумрудными линиями, что уже не прятались, а дышали.
— Я Фэйла, — изрекла я. — Бывший переводчик, ныне — межвидовая легенда с хронической привычкой путать левый и правый рог. Если это всё ещё подходит — я готова. И да, я обещаю не использовать свой новый статус для получения скидок в лавке кристаллов.
Старейшины переглянулись.
Огненный Рог хмыкнул — в воздухе вспыхнула и тут же растаяла крошечная искра.
Ледяной Хвост чуть склонил голову, его роговые пластины на миг сверкнули серебром: «Это наглость или искренность? Пожалуй, и то, и другое».
Сумеречная Грива улыбнулась — её глаза на секунду стали двумя фиолетовыми озёрами, полными тихой радости.
А Зелёная Коготь просто отрезала:
— Достаточно.
Поток света под ногами откликнулся — мягко, точно, как откликнется старый знакомый на твоё имя.
Изумрудные линии вспыхнули. Вокруг меня закружились световые спирали, словно приветствуя давно потерянную сестру.
А потом — всё стихло.
— Принята, — возвестила старейшина Зелёных Когтей.
Больше ничего не требовалось.
Я вышла из круга.
Корв ждал неподалеку.
— Ну? — спросил он.
— Ну, — ответила я, стараясь не расплыться в слишком широкой улыбке. — Теперь я официально не могу списать опоздание на «культурный шок». Зато могу на «внезапное озарение» или «перегрузку световыми потоками».
Он усмехнулся, уже зная, что сейчас последует.
А у меня заурчало в животе — громко, неприлично, можно было подумать кто-то запустил внутри миниатюрную гравитационную турбину.
— И, судя по всему, — добавила я, слегка покраснев, — теперь я официально могу требовать двойной обед как новоиспечённая представительница клана. Это тоже входит в привилегии?
Корв рассмеялся в полный голос, и даже старейшины, кажется, сдержанно улыбнулись — ну или это просто тени так легли.
Эпилог. Потому что инструкции к унитазам закончились.
Я с нетерпением оглядывала команду, собравшуюся в комнате отдыха. На низком столике красовалась шляпа, набитая скрученными в тугие трубочки бумажками. В воздухе уже витало предвкушение — не терпелось начать.
— Итак, правила просты! — объявила я, хлопнув в ладоши. — Тянем бумажку, выполняем задание, сдерживаем смех. Кто не выдержал — проиграл раунд. Начнём!
Корв стоял в стороне, скрестив руки на груди, с выражением явного скептицизма на лице.
— Это бессмысленная трата времени, — буркнул он. — У меня, в конце концов, есть достоинство.
Я улыбнулась и пододвинула шляпу ближе к нему.
— Знаю, знаю. Но ты же не боишься проверить его на прочность?
На моём плече тихонько зашевелился Гагарин, но промолчал, лишь выразительно приподнял усик, оценивая, сколько калорий сожжёт наш будущий хохот.
Первый раунд: Дариэн
Дариэн с серьёзным видом вытянул первую записку, прочёл и хмыкнул, покрутив бумажку в пальцах.
— «Изобрази, как капитан отдаёт приказ… но голосом младенца». Ну и ну…
Он выпрямился, расправил плечи, постарался сохранить официальную мину командира. Но тут же пискляво затянул, поднимая указательный палец:
— В-в-внимание! Курс — на в-в-веселье!
Риэль хлопнул себя по колену, согнулся пополам от хохота:
— Дариэн, ты великолепен! Прямо колыбельная для космических пиратов!
Лира, прикрывая рот рукой, плечи её дрожали, а глаза слезились от смеха:
— Не могу… он же так серьёзно это делает! Кажется действительно отдаёт боевой приказ!
Даже Вейра едва сдерживала улыбку — её губы дрогнули, а глаза заблестели.
— Двое проиграли, — констатировала я, еле пряча смех. — Дариэн, это была… необычная демонстрация дисциплины!
