Глаза смерти (СИ) - "Omega-in-exile"

Лешка! Лешка ведь сейчас был лицом к лицу с человеком, который дважды приказал убить Энди! Парень знал Лешку и потому был уверен, что Ферренс еще при жизни очутился в аду.

Лондон, февраль 2014 года

Артур стоял у окна гостиной и с ненавистью смотрел на Ферренса. Он долгое время надеялся (непонятно почему), что Ферренс его отпустит. Не просто даст уйти и спокойно жить с Энди, а освободит от невидимой цепи, которая сковала Артура после того, что случилось в Афинах. Но Ферренс приковал его к себе новыми стальными цепями. Приковал, сыграв на жажде мести, клокотавшей в Артуре, цинично подставив троих убийц под его пули. Артур не жалел, что убил этих троих, которых и людьми нельзя было назвать. Но его ужасало то, как это было сделано. То, что Ферренс бросил этих троих ему на растерзание. Более того, Ферренс явно готовил это заранее в расчете на убийство Энди. Кровавый обмен. “Мы все убийцы. И ты – такой же убийца как я”, – однажды сказал ему Ферренс. У Артура это всегда вызывало внутренний протест, он так и не смог смириться с тем, что стал убийцей. А теперь Ферренс сделал его не просто убийцей, он сделал его таким же убийцей, каким был сам. Пусть даже сам Ферренс никогда лично никого не убил, а лишь отдавал приказы. Но он поставил Артура на одну доску с собой. Он преградил ему путь к выходу из кровавого, темного лабиринта смерти.

И за это Артур ненавидел Ферренса. Он обманулся. Он видел в этом человеке хорошее, но не разглядел адских глубин, которые таились под этим хорошим. Артуру хотелось плакать. Но слез не было. Были пустота и боль в груди.

А лицо Ферренса ничего не выражало. Глаза были темны, словно мрак, который был в глазах Артура, выплеснулся прямо в них.

- Я заплатил свой долг. Теперь я хочу уйти, – проговорил Артур. – Отпусти меня.

Ферренс холодно улыбнулся.

- Ты сам знаешь, что я тебя не отпущу. Это во-первых. Во-вторых, я продолжу охоту на Алтухина, если только его не прикончит Антисеть. В-третьих, и не думай повторять то, что ты устроил месяц назад. Алтухин умрет, но ты будешь жить, Артур. Ты будешь жить со мной.

- Ты ведь понимаешь, что мы не можем быть вместе.

- Только вместе мы и можем быть, – твердо произнес Ферренс. – Не думай, что ты расплатился со мной своим телом. Нет, Артур, мне нужна твоя душа. Твоя душа и твое сердце. И я получу их, чего бы мне это ни стоило!

Артур бросил на него такой взгляд, что все было ясно без слов. Ферренс физически ощутил волну черной, ослепляющей ярости, вырвавшейся из черных глаз. Ему понадобилось несколько мгновений, чтобы прийти в себя.

- Моя душа? – прошипел Артур. – Да ты сам ее уничтожил. Мое сердце? Его у меня больше нет. Ты его украл и растоптал. Что ты хочешь получить? Во мне одна пустота.

- Артур, – проговорил Ферренс. – Мы обсудим все позднее. Когда ты остынешь.

- Позднее? Я больше не останусь в твоем доме!

- Ты останешься. Хотя бы потому, что только со мной твоя жизнь в безопасности. Без телохранителей Антисеть живо расправится с тобой. Или тот же Крейг.

- Это мои проблемы.

- Нет. Это и мои проблемы тоже. Моя жизнь зависит от тебя. Я жив, пока жив ты, Артур. И я не допущу твоей смерти.

- Ты? – Артура снова захлестнула волна ярости. – Ты? Может быть, ты еще и спать со мной намереваешься??

- Я уверен, что так и будет, – спокойно произнес Ферренс. – Пусть и не сразу.

- Ты – ненормальный.

- Мы оба ненормальные, Артур. И что с того? Я люблю тебя. И не отпущу!

- А я тебя ненавижу. В который раз повторяю: ненавижу! Ты вызываешь во мне отвращение. Омерзение! Тошноту! Исчезни из моей жизни. Она и без того изуродована!

- Нет, Артур. Ты тоже не можешь жить без меня. Я это знаю. Хочешь убить меня?

- Нет. Хоть ты этого более чем заслуживаешь.

- А ты заслуживаешь жизни, мой мальчик. Прекрасной жизни. Вместе со мной.

- С тобой???

- А с кем еще? Может быть, с этим Алтухиным, по которому ты сохнешь? Что он может тебе дать? Трахать по пять раз в день? Уверяю, скоро это тебе надоест. А больше этот безмозглый самец ни на что не способен. Ну, разве что самому раздвинуть ноги перед тобой. Кстати, кажется, он отдаваться любит больше, чем трахать.

- Замолчи! – Артура трясло.

- Что, не нравится правда? – усмехнулся Ферренс. – А ведь ты ее знал, Артур. Просто не решался взглянуть ей в глаза.

Ответом ему была презрительная усмешка. Но Ферренс, будучи уверен, что знает все об отношениях Артура и Энди, глубоко заблуждался, хоть и не подозревал об этом.

- Ты умен, Артур, – произнес Ферренс. – И ты понимаешь, что если уйдешь от меня, то тебя просто убьют.

- Думаешь, меня можно чем-то напугать после того, как Райс и эти двое засунули мне в задницу швабру? Когда они втроем насиловали меня?

- Это было ужасно, – холодно отвечал Ферренс. – Но есть вещи и пострашнее.

- Пусть так. Все лучше, чем с тобой.

- Хватить нести чушь! Я не позволю, чтобы это произошло! Ты останешься со мной. Тебя будут охранять прежние телохранители. Если понадобится, охрану усилят.

- Я. Не буду. С тобой. Жить. Не буду!

- Успокойся, Артур.

- Нет. Я не буду жить с тобой. Ты для меня – воплощение самого страшного, что было в моей жизни. Я надеялся… идиот, я надеялся непонятно на что. Я жил с тобой, потому что у тебя лицо человека, которого я убил. И я хотел, чтобы этот человек отпустил меня! Не простил, но хотя бы отпустил! И ты мог это сделать! Потому что ты и твой брат – это одно! Ты не раз уже это доказал! Ты мог меня отпустить, Ферренс, но вместо этого приковал меня к себе еще прочнее. Ты забрызгал меня кровью! Я лишился родителей, имени, прошлого, я лишился нормальной жизни, всего! У меня все отняли! Такие как ты! Я полюбил парня, но ты и его хочешь у меня отнять, убить его только за то, что мы с ним любим друг друга! Тебя все это не волнует, Ферренс? Разумеется, тебя волнует только твой член! Может, ты еще и швабру мечтаешь засадить в меня, как эти твари???

- Замолчи! – взревел Ферренс. – Не желаю все это слышать! С меня довольно! Я люблю тебя. Ты – мой. И я тебя не отпущу!

- Я отдамся кому угодно, хоть в придорожной канаве, но только не тебе!

- Заткнись! Или я за себя не отвечаю, – в темных глазах Ферренса плясали огоньки бешенства, в глазах Артура пылала черная ярость.

- Я буду подзаборной шлюхой, чтобы только не жить с тобой!

Внезапная пощечина ослепила и оглушила Артура. На мгновение он замер, глотая воздух и хлопая в растерянности глазами. А потом взвыл и ринулся на Ферренса, вцепившись ему в горло. Но хрупкий юноша был бессилен против крепкого мужчины. Ферренс повалил его на диван. Артур пытался вырваться, но тщетно. Наконец, он обессилел. Из его груди вырвались рыдания. Ненависть, отвращение, осознание своего бессилия – все это клокотало в нем. А Ферренс и не думал выпускать из своих объятий.

- Шшшш, – шептал он Артуру ухо. – Тихо, тихо, успокойся. Успокойся, мой мальчик, пожалуйста! Прости меня за то, что я поднял на тебя руку… Я не хотел, я виноват. Успокойся, прошу тебя. Ну, не плачь, не плачь…

Рыдания стали утихать.

- Выпусти меня, – потребовал Артур. – Выпусти! Ты омерзителен!

На самом деле ему страшно было находиться в объятьях Ферренса.

Тот медленно поднялся.

- И не смей больше ко мне прикасаться. Никогда! Слышишь?

- Послушай, малыш…

- Я тебе не малыш. Не смей больше так ко мне обращаться!

- Будь по-твоему. Хотя это ни на йоту не изменит моих чувств к тебе.

- Мне нет дела до твоих чувств!

- Пусть так. Но, Артур, ты должен усвоить две вещи. Во-первых, ты останешься жить в этом доме. Во-вторых, я не буду силой принуждать тебя спать со мной. Я не позволю себе никакого насилия над тобой. Не представляю, как я буду без тебя, но… я готов ждать. И очень скоро ты сам поймешь, что мы по-прежнему необходимы друг другу. Может быть, даже больше чем прежде. Ты – мой, Артур, а я – твой. Мы принадлежим друг другу, и мы не в силах этого изменить, – чеканил слова Ферренс.