Медь и серебро (СИ) - Медведская Наталья Брониславовна

«Да уж, – подумал Денис, – цифра три просто преследует меня».

Закрыв глаза, он подставил лицо под заходящие лучи солнца. Перед внутренним взором возникла картинка, впечатавшаяся в его мозг, кровь и душу. Провожая Ольгу после кинотеатра домой, они присели на уединённую скамейку в сквере. По улице гуляли прохожие, а они, скрытые разросшимися кустами сирени, наслаждались чудесным тихим вечером. Денис бережно взял Ольгу за руку, слегка сжал её тонкие тёплые пальцы. Она смотрела на него серьёзным непроницаемым взглядом, но в глубине тёмных глаз горели огоньки или может это в них отражалась луна. Он протянул другую руку, кончиками пальцев провёл по её щеке. Удивился мягкости и бархатистости кожи девушки. Ольга не двигалась, всё также глядела на него, но на её виске стала бешено пульсировать голубая венка. Денису до боли в сердце захотелось прикоснуться губами к этой венке, ощутить её биение. Ему казалось, их сердца стучат в едином ритме, и Ольга сейчас разделяет его чувства. Он наклонился к ней. Её глаза расширились, зрачки стали огромными. Денис почувствовал на своём лице приятное дыхание девушки. Он осторожно прикоснулся ртом к её губам, всё его тело стало сотрясать крупная дрожь. Отстранившись, он глубоко вдохнул, пытаясь успокоиться. Ольга улыбнулась ему нежной, чуть лукавой улыбкой. Расхрабрившись, Денис снова дотронулся до её губ своими губами, еле-еле, тихонько, словно собрался пить дыхание девушки. Он и пил его с восторгом и невероятным наслаждением, улетая в космос, испытывая неземное блаженство. Третий поцелуй был чуть смелее, но Ольга прервала его. Вскочив со скамейки, срывающимся голосом произнесла:

– Уже поздно. Проводишь меня?

Разочарование пологом накрыло Дениса: его грубо выбросило из нирваны, враз лишив удовольствия. Бросив взгляд на растерянное лицо Ольги, на её горящие щеки, блестящие глаза, догадался: наслаждение поцелуями обоюдное. Обрадовавшись этому открытию, быстро взял себя в руки.

– Конечно.

Прощаясь, Денис с улыбкой пожелал ей сладких снов.

А на следующий день на школьной аллее их встретили одноклассники.

Кроме вины за содеянное, ночами Дениса мучили мысли об упущенном счастье и не случившейся любви. Шли годы, память время от времени подбрасывала картинки прошлого, возвращала ощущения того вечера, вгоняя в чёрную тоску.

– Ты что заснул?

В действительность Дениса вернул голос Ольги.

Он открыл глаза.

– Немного задумался.

Она снова оделась в обтягивающие кожаные брюки и куртку. На плече висела сумка, в которой что-то позвякивало. Больше не было той нескладной худой девочки, перед ним стояла уверенная в себе красивая девушка с хорошей спортивной фигурой. Даже на первый взгляд было заметно, что она физически сильная, несмотря на изящное телосложение. И пусть у неё не имелось внушительных женских округлостей, всё было в меру и как надо. Единственный диссонанс в облике это слишком короткие светло-пепельные волосы, почти ёжик, ей бы пошли средней длины или хотя бы чуточку длиннее.

– Здесь будем говорить? – Ольга покосилась на болтающих поблизости мамаш, на кричащих детей, пугающих голубей. – Хотелось бы немного тишины. Через дорогу есть крохотный дворик, там обычно отсутствуют люди, но зато есть лавочки.

Денис резво вскочил на ноги.

– Тогда пошли. Веди, Сусанин.

Усмехнувшись уголком рта, Ольга пошла вперёд. Пропустив машину, быстро пересекла дорогу. По узкому проходу между девятиэтажками приблизилась к крохотному дворику, в котором едва разместились горка, грибок с песочницей, пара скамеек и три тщедушных рябинки. Здесь в узком колодце, образованном четвёркой домов было неуютно. Денис почувствовал себя карликом рядом с исполинами. Подняв голову, посмотрел на небольшой кусочек неба, отрезанный крышами.

– Ужас! Вот это сэкономили на земле, на нормальный двор места не хватило.

Ольга уселась на скамейку. Чуть отвернув рукав куртки, бросила взгляд на часы.

– У меня дела, но тридцать минут уделить могу, – произнесла она холодным тоном.

– Прежде всего, хочу извиниться за свой поступок в школе.

– Ты уже просил прощения по телефону.

– Сто раз повторю, лишь бы ты простила. Оль, я был молодым, глупым. Поверь, очень и очень сожалею о том, что сделал. Вина перед тобой тяготила меня долгие годы. Когда ребята предложили сделку, я ещё не знал тебя. Познакомившись с тобой ближе, понял какой ты искренний и замечательный человек. Стал относиться к тебе по-другому. – Денис сжал пальцы в кулаки, чтобы не выдать, как дрожат пальцы. – Не сразу, чуть позже, но осознал: ты мне очень нравишься и как человек, и как девушка. Я хотел признаться в глупом сговоре с одноклассниками, но испугался твоей реакции. Тянул и тянул с признанием, трусил… И опоздал…Всё сказали за меня. В твоих глазах я стал предателем и сволочью. – Он заглянул в лицо собеседнице. – Я совершил ошибку и мечтал исправить её, но ты не захотела выслушать мои объяснения. Не дала и малейшего шанса. Просто вычеркнула из своей жизни.

Ольга вздохнула.

– Я тебя выслушала, но простить не смогла. Была слишком упрямой, непримиримой и бескомпромиссной. Твоё предательство здорово меня подкосило. Ты меня сильно разочаровал. Я относилась к тебе лучше, чем ты того заслуживал. Ждала от тебя честности, а ты оказался на это неспособен. – Она посмотрела ему в глаза. – Сейчас я более гибкая и уступчивая… Но не во всех случаях, – поправилась она. – Кое-что по-прежнему не приемлю. А насчёт нашего прошлого… я давно тебя простила. Ты тоже можешь его отпустить. – Ольга покосилась на прозрачного, почти бестелесного прето-лока, висящего над плечом Дениса. – Правда, правда, я освобождаю тебя от вины и сожалений. – Улыбнувшись, Ольга достала из сумки большую связку колокольчиков, потрясла ими над головой, сидящего Дениса.

В воздухе поплыл странный звон, совмещающий благозвучность и резкость, словно в мелодию вплёлся лишний элемент. Послышался какой-то хлопок, будто лопнул крохотный воздушный шарик.

Ольга с удовлетворением проследила за претолоком, растворяющимся в воздухе с негромким звуком и окончательно исчезающим из этого мира.

– Что это было? И зачем ты использовала колокольчики? – удивился Денис.

– Чувствуешь облегчение? – Ольга спрятала колокольчики в сумку.

– Ты меня простила, поэтому у меня на душе праздник. – Денис улыбался, ощущая эйфорию и незамутнённую ничем радость. – Я так долго носил эту тяжесть в душе, что теперь безмерно счастлив.

– Рада за тебя. Что ещё ты хотел?

Денис поёжился от ледяного тона Ольги, он гасил ликование и восторг от долгожданного прощения.

– Мама рассказала, для чего пригласила тебя. Думаю, моих родственников и впрямь не мешало почистить от жадности. Прабабка довела нас до ручки, мы все слегка свихнулись, мечтая получить наследство.

Хмыкнув, Ольга с горечью произнесла:

– Кое-кто из твоей семейки точно свихнулся, раз решился на убийство.

Кровь отхлынула от лица Дениса.

– Убийство? Не может быть! Ты что-то неправильно поняла. И кого же убили?

Брови Ольги поднялись от удивления.

«Он прикидывается? Или на самом деле не понимает?»

– А что были ещё покойнички кроме твоей прабабки?

– Ты говоришь о Серафиме Пантелеевне? Так она сама умерла. Что не удивительно: ведь ей без месяца сто лет исполнилось. – Денис всмотрелся в спокойное лицо собеседницы. – Это такой чёрный юмор?

– Как всегда, – покачала она головой. – Ничего не меняется. Понимаю, трудно поверить, что близкий тебе человек способен на преступление. Все почему-то думают убийцы где-то там, далеко. А в семье таких монстров просто быть не может. Но, увы. От правды никуда не деться. Старушка, имени её не знаю, с которой я разговаривала во дворе, долгое время травила эту самую Серафиму Пантелеевну. – Ольга бросила взгляд на Дениса. Он ей не верил. Что ж с этим она сталкивалась постоянно. – Рядом с этой бабулькой обитает голодный дух убийства, его привлекла жажда смерти и эманации преступления. И выглядит он вполне проявившимся, а это значит, находится с ней не менее полугода. Духов или по-другому прет, питающихся отрицательными энергиями злодеяний не перепутаешь ни с какими другими. А тот, что теперь прижился с бабкой, держал в руке пучок чистотела.