Джунгли. Том 2 (СИ) - "Focsker"

Первый неприятный сюрприз для войска Республики встретил их спустя первые километры в землях Федерации. Разведка наткнулась на пост, о котором никто из предателей не знал. Отряд из пантер и Кетти, глаза в глаза, столкнулся с отрядом Кетти и Чав-Чав. Пусть одеты они были почти что одинаково, тренированные, обученные распознавать врагов по принципу: свой—чужой, девушки федерации тотчас схватились за оружие. В здешних местах, где и ожидалось появление врага, запрещалось заниматься охотой и собирательством. А воительницы, все без исключения, по новому приказу были обязаны носить повязки на руках. Повязки, цвет которых каждый месяц специально меняли.

Бой ближний, на саблях и копьях, выбивая из рук врагов пистоли и вгрызясь в горло. Всё шло в дело: когти, зубы, хвосты. Девушки Федерации, умелые и опытные, дрались с менее подготовленными сородичами, побеждали, рвали их, и когда казалось, что победа на горизонте, показался передовой отряд Республики. Алебардами, копьями и пиками подоспевшие наёмницы режут и добивают раненых разведчиц. Никто не сумел уйти. И лишь одна, понимая, что смерть неизбежна, пробитая копьём, навалившись грудью на клинок противника, хватается за пистолет врага, свисавший у той на поясе. Заряженный, надавив на спусковой механизм, воительница Федерации стреляет в ногу растерявшейся наёмницы. Звук выстрела разлетается на километры; гордая тем, что успела выстрелить, предупредить остальных, девушка гибнет, вызывая лёгкую панику в рядах противника.

— А… вот же сука! — Упав на землю и видя, как из пробитой артерии хлещет кровь, кричит наёмница. Из всех раненых в стычке лишь она одна не могла продолжать идти. — Десятник, мне нужна помощь, помогите перевязаться, я вернусь в лагерь и…

Свой же десятник, оценив обстановку и оглядев ставшее позади войско, вытащила кортик. Пока подчиненная пережимала рану, она подойдя сзади резанула той по глотке.

— Миссия под угрозой, и все мы в опасности, — глядя на других раненых, говорит наёмница. — Кто-то ещё хочет обратно в лагерь?

Раненые опускают головы, а подоспевшая Крысиния, оглядываясь, матерится и криками с пинками подгоняет разведчиц вперёд.

— Повязки, повязки! — Кричит она. — Быстро надели и вперёд, сучье племя!

Тон крысы лишь разозлил Кетти и Чав-Чав. Однако, глядя на то, как бесцеремонно добили раненую, никто даже пискнуть не посмел. Каждая из них осознанно сделала свой выбор, предала за самца, обещания и почести. Винить в том, что с ними теперь обращаются как со скотом, некого.

Переодевшись, потрёпанная разведка вновь двигается вперёд.

После прохождения пограничной зоны путь стал легче, тропа, на которую вышли Республиканки, оказалась достаточно широкой и вытоптанной. По предположению разведки, она вела именно в тыл Федерации к некому пограничному поселению, стоявшему на пути к Дому жизни. Боясь угодить в западню, Крысиния отправляет знакомых с местными землями женщин Шмышь в рассыпную, дабы те, окружив армию, приглядывали за флангами. Вскоре, как и предполагала Крысиния, лишь краем проходящая армия цепляет поселение разведчиц, форт из насыпи и брусьев, с внушительного размера гарнизоном. На одних только наблюдательных вышках находилось около десяти самок. Также на стенах защищающиеся внимательно вглядывались в растительность, суетились. Это означало одно — их уже ждут.

— Командир Крысиния, как поступим с этим укреплением? — Стоя рядом, спрашивает наёмница.

— Обойдём и продолжим путь вглубь земель Федерации.

— Их в крепости достаточно много, чтобы отрезать нам путь при отступлении, — не унимается наёмница.

— Значит, нужно сделать так, чтобы мы не отступали, — рыкнула на ту крыса.

Армия минует форт. Несколько раз проходящие мимо дозоры Федерации оказывались меньше чем в полу сотне метров от Шмышь, и будь на их месте кто-то другой, наверняка бойцы Добрыни обнаружили бы их. Но Шмышь, гении в маскировке, умело общались между собой жестами. Они помогали войску менять направление, обтекая патрули, так как вода обтекает камень. Крысиния знала о множестве талантов и навыков аборигенов, населявших полуостров. Она знала, как ненадолго заглушить запахи, чтобы Чав-Чав не учуяли, знала, кто достаточно зоркий, чтобы идти впереди, а также, кто достаточно тихий и трусливый, чтобы передвигаться в одиночку, при этом меньше других рискуя быть обнаруженными. В какой-то степени, Крысиния знала об этом месте, о себе и своём враге почти всё. Исключением оставались загадочные иномирцы, их системы правил и те изменения, которые они несли. Именно с появлением иномирца Командующего Добрыни и того загадочного Агтулха все её карты спутались, а планы оказались под угрозой.

Так, в землях Федерации армия Республики, потерявшая безвозвратно двух солдат, встретила первую ночь. Не горели костры, не было видно улыбок или радости на лицах тех, кто сейчас собирался вырвать сердце самой Федерации. Убийство младенцев, беременных и тех, кто за ними следит. Получить удовольствие от подобного могли лишь исключительно мерзкие, лишённые морали личности, коих в отряде Крысинии, вместе с ней самой, не наберётся и четырёх десятков. Остальные, обычные солдаты и наёмники, в момент привала и сна простыми словами: «такая работа» либо «я солдат, и это мой долг» — пытались заглушить разыгравшуюся совесть. Они знали — после того, как они атакуют, после того, как в джунглях прознают о содеянном Республикой, в плен им лучше не попадаться. И если раньше Федерация ещё проводила обмены военнопленными, то после грядущего ни о каких соглашениях и речи идти не будет. Либо убить врага, либо умереть самой — третьего не дано.

Дождавшись, когда отступит сумрак, зная об опасности передвижения в полумраке по джунглям, армия Крысинии ожидает восхода солнца, начинает пересчёт, готовится к дальнейшему броску вперёд, как вдруг…

— Сука, где эта зеленоглазая пизда⁈ — Повысив голос, кричит одна из десятников наёмного войска. — Я тебя, мразь, спрашиваю, где она!

— Что происходит? — Подоспев в момент, когда наёмница достала пистоль, обещая застрелить Кетти, спрашивает Крысиния.

— Она предала нас, сбежала, та раненая кошка из разведки. Чёрт, а я догадывалась, что все они засланные, — продолжает давить на разведку рогатая, плечистая наёмница.

— Она бы не пошла к Федерации, — вступилась за подругу другая Кетти. — Наверное, испугалась и… дезертировала.

— Никчёмные, смотри, Крысиния, кто служит тебе и делай выводы. С Рагозскими наёмницами такое бы никог… — Десятницу одернула за плечо другая рогатая, что-то шепнула, и та, в лице, переменилась.

Этой ночью из войска Крысинии сбежала не только лишь Кетти. Исчезла ещё одна наёмница, а также кто-то из Беа. Сговорившись, они вырубили на посту Шмышь, умыкнули немного еды и скрылись в ночи. Это был полный провал. Солдат долгое время готовили к этой миссии, хорошо кормили, поили, уверяли в необходимости убийств детей, подготавливая морально, и тут такое, после первой ночи.

— Небоевые потери всегда были, есть и будут. — С трудом сдерживая бушующее внутри недовольство, крыса успокаивает разведку из Кетти и Чав-Чав, затем наёмников. Едва собирается отдать команду о выходе, как со стороны пляжа вновь начинают бить пушки. Да с такой интенсивностью, словно вчерашний бой оказался проигранным, и флот вновь обстреливает деревянный форт. Крысиния точно знала, на побережье нет той силы, что способна остановить вторжение Республики, особенно с учётом количества бегущих торговцев и их вооруженной свиты.

— У адмирала что-то пошло не так, — как и Крысиния, глядя в сторону джунглей, туда, откуда доносилась канонада, говорит рогатая наёмница.

Крыса обернулась, двинула вперёд, обронив полное ненависти и злобы:

— У нас тоже.

Второй день армия проходит спокойно, тихо, без шума. Никаких встреч с Республикой. На пути их встретилась лишь одинокая кочующая семья Пантер с стариком, двумя старухами, семью воительницами и двумя мелкими девчушками на руках у взрослых. Прошёл отряд в сотне метров от армии, что была закрыта от семьи высоким пологим холмом. Поначалу Крысиния хотела отдать приказ вырезать «путников», но когда узнала, что у двух имеется огнестрельное оружие, от задумки отказалась. Местные для охоты использовали луки, пращу, метательные дротики, хоть крыса и не понимала, откуда у пантер огнестрел, рисковать не стала. Выстрелы означают присутствие угрозы; угроза для местных — Республика, а значит, на них сбегутся все патрульные группы или охотники.