Крик потревоженной тишины. Книга 1 - Дубравин Матвей

– Я стою на месте, – услышал он голос из тумана. – Кому ты там в любви признаёшься? Уж не Линве, той оборванке?

Этот голос вернул Ахеля к осознанию реальности. Философское настроение улетучилось. В тумане он никого не видел, но, присмотревшись, различил смутный силуэт. Приблизившись, Ахель понял, что это купец. Видимо, до рынка он уже дошёл. Скоро череп на цепочке сможет показать себя людям.

– Это я сам с собой, – немного смущённым голосом произнёс Ахель. – Однако Линва не такая уж и оборванка. Я бы сказал, что она такая, как и все здесь. Более того, она хотя бы следит за собой.

– Значит, ты её всё-таки любишь? – усмехнулся купец.

– Нет, – покачал головой Ахель, надеясь, что в тумане этот жест имеет хоть какой-то смысл. – Я не хочу искать любовь в этом селении. Вот уеду отсюда…

– …седым стариком, – закончил за него купец и снова усмехнулся. – Ищи уж тут.

– Я уеду в ближайшие дни, – серьёзно и невозмутимо сказал Ахель. – А её я не люблю за слишком простой характер. Мне с ней было бы скучно. Она простая деревенская девушка.

– А ты, значит, особенный? – Купец снова усмехнулся. Эта его манера уже начинала раздражать.

– Не исключаю, – загадочно улыбнулся Ахель. – Это не так важно. Важно, что для меня она слишком проста. Слишком просто мыслит, испытывает простые эмоции, да и живёт очень обыденно. Это скучно. И она знает о моём отношении к ней. Почему-то она не перестаёт пытаться мне понравиться, но это не значит, что она мне нравится. Разве только своим упорством. Хотя упорство у неё направлено не в ту сторону. Она могла бы стать чьей угодно невестой, но выбрала меня. И что в итоге? Стала считаться чудачкой, да и перспектив никаких нет.

– И тебе её не жалко? – усмехнулся купец.

– Хватит смеяться, – не выдержав, приструнил его Ахель. – Я тут тебе не анекдоты рассказываю, а серьёзные вещи. Мне её жалко: она страдает всё-таки. Но это же не значит, что я должен жениться на ней без любви и без расчёта.

– Почему же ты её защищаешь? – На лице опять появилась улыбка.

– Да потому, – ответил Ахель, – что тем нормальные люди и хороши: они защищают не только своих друзей и свою любовь, а всех, кого несправедливо обвиняют. И хватит улыбаться, я серьёзно тебе говорю! Не будь у меня к тебе важного дела, я бы уже ушёл. Хватит про любовь. Тем более разговор имел бы смысл, если бы эта любовь действительно была.

Купец сразу стал серьёзным и приобрёл чуть более торжественный вид. Он, как и секунду назад, считал Ахеля неизмеримо ниже себя, хотя купцом и был только второго ранга. Но если раньше он рассматривал Ахеля только как предмет словоблудия и забав, то теперь начал воспринимать его как клиента, а с клиентами надо быть серьёзнее. Клиенты не любят шутов.

– Так бы сразу и сказал. Пойдём в палатку. – Он махнул рукой и, пока его фигура окончательно не растворилась в эфемерных сгустках тумана, Ахель направился вслед за ним. – Я так понимаю, дело идёт не о простой продаже рыбы, а о чём-то посерьёзнее? – спросил купец.

– Совершенно верно, – подтвердил Ахель.

Он хотел поговорить уже в палатке, где тумана должно было быть меньше. Там можно лучше рассмотреть как находку, так и собеседника.

Палатка действительно позволила расслабить уставшие глаза, которые натужно пытались различить в тумане ясные очертания. Ахель сразу отметил, что купец действительно был человек не из бедных. Для своего второго ранга (хотя Ахель не знал, какой у него ранг, но предполагал) торговец неплохо устроился.

– Чего смотришь? – нахмурился торговец. – Подходи к столу, там разберёмся.

В середине палатки стоял маленький складной столик, но стул рядом имелся только один. Именно его торговец занял после своих слов, дав Ахелю ясно понять, для кого этот стул. Ахеля всегда удивляла пропасть между первым – самым низким – и прочими рангами. Такая же пропасть, как говорят, находится между десятым и девятым рангом. Вот если встречаются два человека, скажем, из пятого и четвёртого ранга или даже из второго и третьего – они общаются не на равных, но и не так, как раб с господином. Совсем другое дело – общение первого ранга со вторым. Так уж повелось, что счастливые обладатели второго ранга чувствуют себя едва ли не королями, хотя до десятого ранга, который имеет только король, им бесконечно далеко.

Ахель подошёл к столу и, включив свой ум, бегло, всего за несколько мгновений, окинул взглядом комнату. Уже на входе он понял, что для дорожной палатки тут довольно роскошно, но теперь он решил понять, что конкретно заставило его так подумать. Взгляд, как фотоаппарат, охватил всё помещение. Ахель тут же, почти бессознательно, сделал выводы. Нужно было сделать поправку, что самые ценные вещи не будут выставлены напоказ. Эта поправка дала интересные результаты. Ахель понял, что ошибся: комната только казалась богатой. Более того, мнимая роскошь легко могла ввести в заблуждение какого-нибудь простачка, но только не Ахеля! Конечно, человек, который всю жизнь видел богатства только на картинках в книгах и представлял их в своём воображении, мог клюнуть на обман. Эта комната и была, в сущности, картинкой, сошедшей с пожелтевших страниц книг. По-настоящему богатый человек только посмеялся бы над торговцем.

Ахель был рад, что имеет опыт в подобных делах и что этот опыт позволит ему так быстро проанализировать все вещи, доступные его взгляду, что купец не успеет даже поторопить его. Начать со стола: самый обычный, походный и складной, что выдавали шарниры, но зачем-то он был позолочен. Этот цвет, всеми своими переливами твердивший «я – золото», никак не вязался с походными условиями. К тому же местами краска сошла, и эти места были закрашены обычной жёлтой краской. Настоящий богач не стал бы красить такой столик в золотой цвет и смешить народ, но зато следил бы, чтобы краска не сошла.

Пол палатки был застлан ковром. Это было неудобно, потому что в ворс набивалась грязь. Богатый человек, занимающий действительно видное положение, не стал бы стелить ворсистый, пусть и красивый ковёр. Он мог бы вообще обойтись в походе без ковра.

На стене висела сверкающая сабля в ножнах. Опять же, успешный человек мыслит практично: брать такую дорогую саблю в поход смысла нет, а уж тем более глупо вешать её на стену, где любой вор легко украдёт её, зарубив в придачу владельца. Да и то время, когда сабля считалась хорошим оружием, давно прошло: теперь слово за револьвером.

Стены палатки были яркими и пёстрыми, почти как в цирке. На столике стоял красивый штоф и две серебряные рюмки.

– Что, – улыбнулся купец, – богато у меня тут?

Он хотел показаться важным, задавая такой вопрос, хотя истинно важный человек предпочитает, чтобы богатство лезло в глаза ненавязчиво: как струя воздуха, а не как газ из баллончика.

«Что-то я замешкался, – упрекнул себя Ахель. – Теряю сноровку. Пора уезжать отсюда, а то совсем загнусь!»

– Богато, – согласился Ахель только для того, чтобы не ссориться с купцом. – Итак, у меня важное дело. Я слышал, порой в округе водятся странные существа. Они явно ценятся больше рыбы. Думаю, люди не были бы собой, если бы не пытались продать их вам. В смысле не вам лично, а купцам.

– И? – только и спросил торговец.

Это «и» озадачило Ахеля: он был уверен, что вопрос уже задан, и готовился слушать ответ – но в глазах купца всё выглядело так, будто Ахель ничего не спрашивал. Это вывело Ахеля из себя.

– Что «и»? – саркастически спросил он. – Я хочу знать про этих существ. Они представляют неподдельный интерес для меня. Расскажите. Обещаю: это не пустые слова.

– Не пустые слова, – задумчиво повторил купец, слегка водя пальцами по гладкой, а вернее, протёртой поверхности стола. – Слова всегда пусты. Ими не наполнишь ящик. Вот если за ними что-то скрывается… В данном случае…

– Я сейчас не настроен на философские беседы, – оборвал его Ахель. – Мне нужна информация.

– А мне нужна конкретика, – холодно заметил торговец. – Тут два варианта: либо у вас есть это существо и вы готовы его мне продать – либо это пустой разговор, а я не хочу тратить время на пустые разговоры.