Червь 3 (СИ) - Лагутин Антон

— Нет, — говорю я.

Мне хочется закричать, но кашель не позволяет.

— Сейчас понравится…

— Ты не умеешь обращаться с женщинами. Мы любим ласку, заботу. Чтобы из грязной пасти не воняло недельными помоями…

— А так любишь?

В этот момент я чувствую, как в меня что-то пытается войти. Ниже живота. Между ног. Этот урод засунул в меня свой палец… Свой грязный палец с ногтем, который постоянно грызёт своими гнилыми зубами. Это совсем неприятно. Я ощущаю, как что-то шевелиться внутри меня, цепляясь сухой плотью за мои влажные стенки.

— А теперь, сучка, тебе нравится?

— Нет! — говорю я. — Я как будто с малолеткой. А ТАКИЕ точно не в моём вкусе. Я люблю настоящих мужчин…

— СУКА! Сейчас я тебе покажу настоящего мужика!

От этого бугая воняло не только жареным мясом. Погреб быстро заполнился запахом кислого пота, от чего мне захотелось снова погрузиться в бочку. Но вместо этого он зажал мне рот рукой. Страстно присосался губами к моей щеке. Переместился к уху, а потом занырнул в волосы, продолжая их страстно целовать.

Я не могу выбраться. Его тело прижимает меня к бочке, как фура, поджавшая под себя легковушку.

Я в тисках!

Я в ловушке!

Он начинает снимать свои штаны. Спускает до колен. Я чувствую это кожей своих ног. Чувствую его волосатые ноги. На своих ляжках я чувствую что-то упругое и горячее. Набухающее. Стремительно ползущее к моей промежности так, что мою кожу сжимает в тонкие складки.

Это нужно остановить! Я быстро опускаю руку, желая перехватить эту шершавую змеюку.

— Не смей, — шепчет он мне в ухо. Затем целует в мочку и облизывает мне шею. — Я засуну его тебе в рот. Ты непротив? — и начинает тихо посмеиваться, практически вжимаясь в меня. Вжимается так, что я своей кожей ощущаю его капли пота, его жесткий волос на огромном пузе.

Ситуация не из приятных. Рассказать кому — засмеют. Затягивать нельзя, иначе точно окажусь полностью поджатым под этим слоном. Буду играть непослушную девочку, и всё же пробую рукой перехватить его хоботок. Резко тяну руку к его поясу, но он тут-же её перехватывает. Его пальцы вгрызаются в моё запястье. Сжимают так, что хрустят кости! Больно…

Сволочь неугомонна! Взял и заломил мне руку за спину. Вжал мне её в спину и навалился на меня еще сильнее. Мне кажется, что на меня рухнул мешок с цементом. Словно платяной шкаф ударной волной откинуло от стены, а мы в этот момент играем напротив. Лёшку прижало так, что из его ладони мою голубую машинку смогли вытащить только его родители. Кстати о руках… Левая свободна. Продолжает упираться в край бочки. Держит на себе весь вес, готовый в любую секунду погрести меня под воду.

Нужно действовать! Срочно! Еще пару сантиметров — и я на кукане. Прощай юность, здравствуй взрослая жизнь!

Амбал припадает к моему правому уху. Вместо того чтобы слушать его возбуждающие речи, я отворачиваю голову. Всё что угодно, только не слышать эту мерзость. Не слышать его голос. И не чувствовать его вонь. Он нагл и напорист, так просто мне не отвертеться. Тяжелое тело переваливается на левую сторону, перенося весь вес на мою левую руку. Ладонь не выдержала, соскользнула, ударившись о край бочки.

Боли я не почувствовал. Что-то впитало в себя весь удар, не причинив моей коже никакого вреда. Точно! В страхе я совсем забыл про нож! Привет, мой острый друг, иди к папочке!

Упираю ножны в край бочки и тяну руки в бок. Тонкий шнурок собирает кожу в складки, но рукоять ножа уверенно приближается к ладони. Еще чуть-чуть! Давлю сильнее. Больно, ну а что поделать…

Почти…

Согнув ладонь, хватаю пальцами рукоять ножа. Вынимаю из ножен. Перехватываю, берусь за рукоять крепкой хваткой.

Удар.

Я не целился. Я даже не смотрел в отражение на воде. Даже не подумал о последствиях. Со мной теперь всё в порядке, а на остальное мне глубоко похуй. Что-то брызнуло мне на щеку, заляпало волосы. Тонкая горячая струйка потекла от виска ко лбу. Затекла в глаз, вызвав сильное жжение, а когда попадает мне на губы, я ощущаю вкус. Знакомый и приятный. Это вкус движения и жизни, ведь так просто чужая кровь не появится на твоём теле.

Время действовать.

Как только моё тело освободилось от тяжёлых оков, я тут же отпрянул в сторону. Обернулся. Лицо амбала изменилось не только от болевого шока. На месте левого глаза торчит рукоять ножа. Огромные ладони тряслись у лица, боясь сделать только хуже. Этот кабан не только почувствовал, что произошло, оставшимся правым глазом он смотрел то на меня, то на торчащий из головы кусок дерева. Не самая лучшая картинка, которую можно увидеть. Но что тут поделаешь, сам виноват.

Он делает шаг назад. Дыхание прерывистое, готовое сойти на очередной громкий крик. Но он молодец, держится. Правой ладонь он словно ловит муху у носа. Так забавно смотреть. Видимо пытается схватить рукоять ножа, но промахивается. Еще попытка, и снова промах. Делает еще шаг назад. И поскальзывается на разлитой по полу воде. Огромная туша валиться на жопу и бьётся головой о стену.

— Сука!

Ну вот и голос прорезался.

Вкус амбаловой крови мне не приятен. Я набираю в ладонь воды и промываю рот. Сплёвываю на землю, а потом отмываю лицо.

— Мой глаз, — ноет амбал, — Мой глаз!

— Нет там у тебя глаза.

Теперь можно спокойно попить. Складываю ладони в лодочку, набираю воду и пью.

— Сука! Ты…

Он вскидывает руку. Выставляет указательный палец. Целиться им в меня и стонет:

— Малолетняя шлюха! Я убью тебе!

Он что-то еще продолжал говорить, но я уже ничего не слышу. Вспыхнувший внутри меня гнев кидает меня вперёд.

Амбал пытается встать, но руки скользят по полу. Я иду уверенно, мозолистые пятки уверенно цепляются за половые доски. Взгляд амбала отрывается от пола, испуганно скользит по моей ноге, поднимается по рубашке, заляпанной его же собственной кровью, и замирает на моём лице.

Я присаживаюсь. Выдёргиваю нож из глазницы и всаживаю его рядом, лишая амбала взгляда на всю жизнь. Белёсая жидкость брызнула мне на рубаху, и я очень надеюсь, что это последние выделения этой жирной свиньи, которые на меня сегодня попали.

Амбал держится молодцом. Мычит, но не кричит. Растопырил губа и медленно стравливал воздух из лёгких сквозь стиснутые зубы. Его состояние — заслуга адреналина, бурлившего в его жилах. Тому доказательство — крепкий стояк, который я вижу между его ног.

Я вынимаю кинжал. Резко. И вижу, как бугай раскрывает пасть, набирает в лёгкие воздух и уже хочет заорать, но не тут то было. Я бью снизу, прямо под челюсть. Лезвие с лёгкостью пробило кожу и вышло посередине огромного языка, насадив его словно кусок шашлыка на шампур. Только кончик продолжал нервно извиваться, сужаться и расширяться.

Рот быстро наполнился кровью. Амбал хрипло кашлянул, испачкав не только мои руки, но и снова заляпал рубаху! Такое вообще можно будет отстирать? Или лучше сразу в помойку?

Мучительный хрип наполняет душную каморку. Амбал весь затрясся, передавая вибрацию на пол. Я уже подумал, что из-за этого в крохотной лужице пошли волны, но я ошибся. Из коридора донёсся нарастающий топот. Скорее всего, нас услышали. И если сейчас нас застанут, мне никто не разрешит закончить начатое. А работу всегда надо заканчивать!

Мало времени, но я успею.

Я вынул нож. Голова здоровяка поникла, вылив почти стакан густой крови на голое пузо. Струйки бегут по коже, проносясь сквозь густые заросли, затекают в пупок. Скапливаются в лужу и вытекают, продолжаю двигаться в сторону пола. Завораживающее зрелище, но мой взгляд цепляется за другое. Дрын амбала начал медленно сдуваться. Ну уж нет! Погоди! Левой рукой я хватаю его, туго сжимаю и оттягиваю. Правой рукой рублю. Как будто режу куриную шею. Вначале вспарывается плоть, потом — что-то упругое, а потом снова — плоть. Бугай потянул руки к паху, но там уже не за что держаться. Возможно, к нему пришло осознание, что он лишился хозяйства, или еще чего ему взбрело в голову, и он вдруг решил мне это всё озвучить. Открыл рот. И тут же заткнулся. И начал давиться своим собственным хозяйством, которое я ему вставил в пасть и хорошенько пропихнул в глотку.