Я смотрела на них и по-доброму завидовала. Надеюсь, их злоключения закончились, и теперь их ждет спокойная счастливая жизнь.
Моя же вскоре сделает резкий кульбит, и меня ожидает новый участок тернистого пути под условным названием «Квест с Великими Полозами».
Я бросила взгляд на уютное гнездышко моей Шушечки. За эти несколько месяцев я очень по ней соскучилась, мне не хватало ее звонкого голоска в моей голове, смешных реплик и иногда очень наивных вопросов. Она все чаще ворочалась во сне, и теперь уже было видно, что она скоро проснется, и я с нетерпением ждала этого момента.
- Элееяя! Выходи! Лес привезли! – я вздрогнула, услышав, что меня зовут. Подойдя к распахнутому окну, отодвинула легкую кружевную занавеску, что придавала необычайный уют моему теперь уже личному жилищу, и выглянула наружу.
Во двор замка неспеша втягивались подводы, груженые самым лучшим, годным для строительства домов, лесом. Несмотря на то, что у людей уже были свои собственные деньги, и они были вольны распоряжаться ими по своему усмотрению, они все равно по привычке обращались ко мне по любому вопросу.
В данном случае меня звали отнюдь не проверить качество леса, а лишь рассчитаться с поставщиком. Я махнула в ответ рукой, показывая, что услышала и иду, и тут, как мне показалось, позади меня ворчливо прозвучало:
- Ну что там за шум? Поспать немножко не дают! – я на мгновение замерла, а затем резко обернулась.
- Шушечка! Ты проснулась, моя дорогая! – я встретилась со взглядом лучистых глаз моей… А действительно, кто она мне? А! Не важно! Подружки.
Я в два шага оказалась рядом со своей маленькой радужной змейкой. Осторожно взяв ее на руки, радостно закружилась по комнате.
- Элея! Мы же с тобой только вчера виделись! Хотя, конечно, приятно, что ты меня так любишь! – милый тонкий голосочек бальзамом лег мне на душу.
- Да какое вчера! Ты всю зиму проспала!
- Что такое зима? – полюбопытствовала моя почемучка, а я громко засмеялась. Я смеялась, кружась со своей сияющей под попадавшими в окно солнечными лучами змейкой, и радужные пятнышки скользили по стенам моей комнаты, раскрашивая мой маленький мирок яркими красками.
- Кушать хочу! – заявила Шуша, все также пребывая в недоумении по поводу моей бурной радости.
- Сейчас! У меня в кармане еще один камушек остался! – я бережно опустила змейку в ее зимнее гнездышко и, открыв еще пахнущий деревом шкаф, сняла с грубой вешалки шубку, в кармане которой всю зиму пролежал последний кусочек перлита.
- Держи! Кушай! Тебе сейчас нужны силы после зимней спячки.
Не слушая меня, Шуша с жадностью выхватила у меня из пальцев белый пористый камешек и ловко проглотила.
- Еще! – тут же потребовала она.
- Больше нет, уж извини! На днях пойдем с тобой на гору Великих Полозов, к твоим сородичам, там и наешься перлита вволю! А сейчас я попрошу местных мальчишек наловить тебе мышей. Потерпишь немного?
- Зачем попросишь наловить мышек? Я и сама могу! Хочу гулять и мышек ловить! – заявила строптивица, лизнув мою руку своим раздвоенным розовым язычком.
- Элееяя! – снова послышалось с улицы.
- Ой! Меня же во дворе ждут! – спохватилась я. – Я могу тебя с собой взять, половишь сама мышек, если силы есть. Но тебе не будет холодно? Уже, конечно, тепло, но летней жары еще нет. – Я замолчала, ожидая ответа, но Шуша просто смотрела на меня не мигая. Видимо, ей моя длинная фраза ясности в происходящее не добавила. – Я боюсь, что тебе будет холодно! – коротко донесла я до нее суть своего переживания.
- Что такое холодно? – огорошила меня вопросом Шуша. Я глубоко вздохнула, но решила разговоры оставить на потом. – Идем, погуляешь, пока я займусь делами.
Едва я вышла на улицу, головы почти всех находившихся на разгрузке леса мужчин повернулись ко мне, и я услышала уважительные шепотки, в которых отчетливо слышалось «говорящая с Полозами». Мужчины с интересом смотрели на переливающуюся всеми цветами радуги змейку в моих руках, но подходить не спешили. Я вышла за ворота, отошла подальше от дороги и выпустила Шушу на молодую травку.
- Наешься мышек, позови меня! Я приду и заберу тебя! Сама не ползи в замок, а то на тебя нечаянно могут наступить. Маленькая ты еще у меня!
- Позову! – пискнула змейка и ушуршала в заросли терновника.
Я вернулась во двор, к терпеливо поджидающему меня торговцу лесом, и мы занялись нудным, но необходимым делом, называющимся «кто кого».
Герцог Сантерийский
- Ну, рассказывай, как твои дела? Что-то ты давненько не заглядывал ко мне, совсем забыл старого друга! – я внимательно смотрел на Орма, которого не видел больше месяца, и словно не узнавал.
Его наряд стал более сдержан в цветовой гамме, а стиль куда строже прежнего. И куда только делись многочисленные рюши и кружева? Но основное отличие таилось в его глазах.
- Да что рассказывать? Я вложил свои последние деньги в лесопилку, и…
- Что, прогорел? – я аж поднялся со стула, опрокинув его. Так вот, оказывается, с чем связан не такой уже франтоватый вид моего друга и грусть в его вечно смеющихся глазах.
В это мгновение дверь гостиной открылась, и вошли лакеи с обедом. Но какие-то взмыленные и взъерошенные были юноши, с красными лицами и испариной на лбу. Расставив блюда на обеденный стол, они поспешили выйти. Вернее сказать, это Хуго буквально выгнал их отсюда и принялся сам прислуживать за столом.
Пока он неторопливо разливал нам по тарелкам грибной суп, я терпеливо ждал, когда он пояснит происходящее, но мажордом смотрел строго перед собой и молчал.
- Хуго, может ты мне все-таки объяснишь, что сейчас только что было?
- Ничего важного, Ваша Светлость!
- И все же я настаиваю. Говори!
Старик медленно налил супа в тарелку Орма, вернул половник в супницу, накрыл ее крышкой и только потом поднял на меня глаза. Заложив руки за спину, он начал рассказ о том, что я и без него знал. Но зато странный вид лакеев теперь мне стал понятен.
- Ваша Светлость! Незадолго до обеда Ее Светлость пожелала свежей крови черного петуха и заставила лакеев поймать и доставить птицу живой в ее апартаменты.
Орм закашлялся, и грибной бульон хлынул из его носа на скатерть.
- Прошу прощения! Я сейчас! – еле прохрипел он, продолжая кашлять, и убежал в туалетную комнату.
Я повернулся к Хуго.
- Давай рассказывай дальше! Зачем… Хотя, ты это уже сказал. Что-нибудь еще знаешь?
Ловко заменив испачканную салфетку под тарелкой Орма и убрав испорченный суп, мажордом заговорил. - Никак нет, Ваша Светлость! Герцогиня последние дни почти совсем не выходит из своих покоев, лишь требует принести ей или приготовить что-то трудновыполнимое, а когда приносят, она говорит, что уже передумала.
Я мрачно кивнул. Действительно, в последнее время поведение моей жены стало совсем невыносимым. Во всем замке, пожалуй, не было ни одного человека, так или иначе не прислуживающего ей лично или в первую очередь сначала ей.
Я, со своей стороны, старался с пониманием относиться к такому поведению супруги. Ведь, насколько мне известно, женщины в интересном положении становятся до чрезвычайно капризными и ранимыми, а еще у них до невозможности странный вкус. До родов жены оставалось примерно три месяца. А это значит, еще целых три месяца воплей и истерик на весь замок!
Я со стоном схватился за голову. Послышались шаги вернувшегося друга. - Элиас, приношу извинение за свое недостойное…
- Забудь! Я вполне и сам мог подавиться, если бы ел в это время. Ко многим чудачествам Доротеи я привык, но сегодняшнее ее требование… Ладно, не стану повторять. Лучше навещу ее сам и спрошу, что это за новая блажь на нее нашла. Ты рассказывал про лесопилку. Так что у тебя с ней случилось?
Орм с удовольствием оглядел блюда на столе и положил себе сам на тарелку из того, что выбрал. Я удивленно поднял бровь. Раньше виконт и пальцем бы не пошевелил сам, а ожидал бы, пока его обслужат. В гостиную тихо, словно тень, скользнули два лакея, успевшие привести себя в приличный вид, и замерли у стены неподалеку.
