Системный Кузнец. Трилогия (СИ) - Мечников Ярослав

И все эти пути, какими бы извилистыми ни были, в итоге вели к одному – мне позволят вести дела в Оплоте. Не знал, как именно к этому приду, но был абсолютно уверен – это непременно сбудется.

Подошёл к окованной железом дубовой двери «конторы» Клана рудознадцев. Сделал один глубокий и медленный вдох, наполняя лёгкие холодным вечерним воздухом. Толкнул дверь внутрь.

Глава 7

Борг стоял спиной ко мне у каменной стены. Там, в неглубоких нишах, располагались экспонаты – образцы различных камней. Среди них куски чёрной, лишённой блеска руды, а также разноцветные кристаллы, некоторые из которых светились таинственным внутренним светом. Несколько масляных ламп чадили по периметру, добавляя запах гари.

Услышав, как я вошёл, старик, держа в руке один из многогранных камней, медленно обернулся. Хищное лицо исказил оскал, обнажив почерневшие зубы. Борг с ленцой отложил камень на полку.

– Явился? – проскрипел старческим голосом. – Ну, проходи‑проходи, щенок.

Указал костлявой рукой на центр комнаты.

Я кивнул и осторожно прошёл внутрь, прикрыв дверь.

Несмотря на тлеющий в очаге огонь и пламя ламп, в помещении было промозгло, даже сыро – холод шёл от каменных стен и пола. Не сводил глаз со старика, который, заложив руки за спину, медленно расхаживал вдоль стола. Наместник сутулился, но в походке была хозяйская уверенность.

– Здравствуйте, господин Борг, – начал уважительно. Это было первое, что пришло в голову – решил последовать совету Свена. Нужно дать понять, что я здесь не для драки, а для разговора.

Старик оскалился ещё шире. Трудно понять, доволен он моими словами или просто насмехается над ними.

– Вы приходили ко мне утром. Я был занят – прошу прощения, что не смог подойти. Когда вышел, вас уже не было, – сказал ровно, хотя стоило огромных усилий сдерживать отвращение, глядя на эту ястребиную рожу. Огненная Ци внутри тлела как спящий вулкан, которому перекрыли выход на поверхность. Дышал медленно, ощущая тело целиком, готовый к любому развитию событий.

Наместник даже кивнул, будто удовлетворился таким началом. Снова поднял руку и указал мне на простой стул перед его столом, а сам, не дожидаясь, когда я займу место, обошёл свой заваленный камнями и свитками стол и тяжело опустился в резное кресло, сложив на столешнице пальцы.

Подошёл туда, куда было указано, и сел, стараясь держаться достойно, но не враждебно – прямая спина, спокойный взгляд.

– Ита‑а‑ак… – протянул старик, барабаня костлявыми пальцами по столу. – Ты пожаловал самолично. Это очень хорошо, щенок – поговорить нам есть о чём. Ты ведь понимаешь, к чему я клоню?

Борг ходил вокруг да около, явно наслаждаясь властью, ставя себя в более сильную позицию.

– Я так понимаю, речь пойдёт о Брике, – предположил ровным голосом. – А ещё… – сделал паузу, прощупывая почву, – вы сказали мастеру Свену, чтобы тот не имел со мной никаких дел, потому что вы и ваш клан считаете, что я… одержим.

Сердце заколотилось сильнее, но заставил себя дышать размеренно. Каждую подступающую эмоцию мысленно опускал во «внутренний горн» и тут же сжигал.

– Мне очень жаль, что вы так считаете, потому что это сущая неправда. То, что случилось в лагере – лишь слабость моего тела. Я трудился несколько суток без перерыва. С таким жаром, который дают домницы, никогда раньше не имел дел. Мне просто стало плохо. А то, что говорят, будто я светился… это просто домыслы испуганного мальчишки.

Благодаря сжиганию эмоций тон получился ровным, даже безразличным, и таким убедительным, что сам почти начал верить своим словам.

Старик долго смотрел на меня, не моргая.

– В сущности, мне на тебя плевать, щенок, – проговорил наместник брезгливо. – На тебя, на твою «одержимость», на твою кузню мне тоже плевать. – Дед выплёвывал слова с неприкрытым презрением. – Но мой глава… верит в то, что чувствует, и он уверен, что ты что‑то недоговариваешь. Откуда ты узнал про руду?

– Я уже объяснял господину Торгриму…

– Довольно! – рявкнул Борг. – Свои сказки будешь рассказывать этому щенку Брику, раз уж ты теперь выступаешь в роли его почтенного опекуна – ты, щенок безродный!

Последние слова были как удар хлыстом, попали точно в цель – в кровоточащую рану Кая. Почувствовал, как изнутри поднимается волна детской ярости.

Это лишь заставило замедлиться ещё больше. Почувствовал под ногами холодный каменный пол, а под ним, глубоко‑глубоко, в сотнях километров под землёй – огненную стихию, которая питала меня по невидимым каналам. Эмоция возникла… и тут же сгорела без следа, превратившись в холодное спокойствие.

Перед глазами вспыхнуло синее сообщение:

[Контроль Огненной Ци повышен. Открыта пассивная способность «Холодное Пламя»: любая сильная эмоция может быть преобразована в ментальную ясность и концентрацию.]

Это не просто слова – ощутил, что контроль усилился – будто мог держать в руках чистое пламя, и оно никуда не вырывалось, но лишь наполняло меня.

На секунду опустил глаза, облизнув пересохшие губы. Ни в коем случае нельзя вестись на слова наместника, реагировать на оскорбления. Но как же себя вести? Что сказать? В голове была звенящая тишина. И в этой тишине, в каменном доме, лишь треск очага напевал свою древнюю песню – треск отозвался внутри огненным спокойствием. Огонь, который горит, несмотря ни на что. Огонь, что обжигает, только если поднести к нему руку слишком близко, но своё пламя я спрятал так глубоко, что сейчас им невозможно обжечься.

Едва заметно улыбнулся этой жалкой попытке спровоцировать, и поднял на Борга взгляд, изучая морщинистое лицо – лицо человека, который всю жизнь прислуживает великому практику, но сам абсолютно пуст.

– Послушайте, господин Борг, – начал спокойно, без тени страха или заискивания. – Как вы уже знаете, я вновь проходил ритуал. Судя по всему, это был ваш приказ, и алхимик его исполнил. И, как вы знаете – на Камне не засветилась ни одна руна – у меня нет никакого Дара, кроме одного… – сделал паузу, видя, как старик прищурил глаза. – Мой дар – это живой интерес к ремеслу, трудолюбие, выдержка и неплохая память, чтобы запоминать всякие штуковины.

Старик глядел с недоверием из‑под ястребиных бровей.

– Я знаю, что Клан «Каменного Сердца» – по‑настоящему велик, – продолжил без лести, только утверждая факты. – Если бы не вы – жителям Оплота было бы худо. Вы обеспечиваете нас работой, заказами, защитой. Без вашего слова ни один мастер в деревне не сможет вести дела. И ваш глава, господин Торгрим – могущественный практик, каких, возможно, не видел ещё никто в Пределе – это все знают.

Говорил, а сам видел, как напряжение на лице старика понемногу спадает.

– Раньше, когда я был совсем маленьким, был под защитой отца, но тот умер, не оставив и крупицы своего Дара. Теперь у меня нет защиты. Кузня, которую оставил мастер Гуннар, не сможет работать без вашей руды. Выходит, теперь вы – моя защита. У меня нет никакой нужды ссориться с вашим кланом – в этом случае я долго не проживу. Это понятно и мне, и вам.

Сделал ещё одну паузу, давая наместнику осмыслить сказанное.

– Мальчишка Брик сам напросился работать в кузню, я его не тянул. Принял его, потому что остался один и мне нужны помощники. Да, тот поступил глупо, не предупредив вас. Пацан заслужил наказание, но теперь он работает у меня.

Пытался прочесть по глазам старика мысль – кажется, Борг немного сбит с толку.

– Касательно руды… потом и кровью добыл её в шахте, потом превратил в слитки. Караван разбили, но я не пришёл к вам, не стал ничего требовать, потому что понимаю, как трудно сейчас всем, и в первую очередь – Клану. С этими падальщиками весь привычный уклад нарушен.

Слова лились сами – чётко, спокойно, уверенно.

– Но хотел бы сказать самое главное. Если вам нужны ещё какие‑то доказательства, что у меня нет никакого особого Дара – прошу, делайте всё, что считаете нужным, только открыто. Без шпионства, без этих странных лихорадок. Я готов сотрудничать, но прошу лишь об одном – дайте мне работать и ковать из вашей руды – той самой, что добывают отчаянные мужики в шахтах, с которыми успел познакомиться. Дайте ковать из неё оружие для борьбы с падальщиками, чтобы мы все как можно скорее смогли избавиться от этой напасти.