Следующая сцена изображала человека, протягивающего руку через пропасть, и дракона, наклоняющего голову навстречу. От их встречающихся рук и морды исходило сияние, отгоняющее темные сущности.
Дальше история продолжалась — человек и дракон, работающие вместе, создающие что-то, что выглядело как магический кристалл, излучающий свет. Другие люди и драконы присоединялись к ним, расширяя мост через пропасть, строя совместные поселения, обмениваясь знаниями.
— Это не просто аллегория, — тихо произнес Латор. — Это буквальная история первого договора. Смотри.
Он указал на фигуру человека, появляющуюся на нескольких последовательных фресках — высокий мужчина с серебристыми глазами и руками, покрытыми чешуей, очень похожей на мою.
— Эйран Раднал, — прошептала я. — Первый Преображающий.
Фрески продолжались, показывая, как Эйран и дракон, которого, судя по регалиям, можно было определить как предка королевской линии, вместе создают сложную магическую конструкцию — систему переплетающихся энергетических потоков, связывающих оба народа.
— Вот оно, — произнес Латор, указывая на изображение сияющего кристалла в центре конструкции. — Сердце договора. Физический якорь союза между людьми и драконами.
Я подошла ближе, изучая детали. На фреске были изображены семь линий, исходящих от кристалла, каждая из которых вела к отдельному алтарю. Три алтаря охраняли драконы, три — люди, а седьмой, центральный, находился под совместной защитой.
— Семь точек силы, — сказала я. — Поддерживающие равновесие.
Латор кивнул:
— Эта информация невероятно ценна. Если мы найдем эти алтари...
Он не успел закончить предложение. Воздух внезапно наполнился низким гудением, а вдоль стен пробежали синие искры. Входная дверь с грохотом захлопнулась, и я почувствовала, как мощная магическая энергия запечатывает помещение.
— Ловушка! — выкрикнул Латор, бросаясь к двери, но уже было поздно.
Центр зала осветился ярким серебристым светом, и в этом сиянии начали проявляться фигуры. Первой я узнала Оукату — она выступила вперед, облаченная в церемониальные драконьи одежды, с древним амулетом на шее, пульсирующим темно-красным светом. За ней появились еще пять фигур в черных одеяниях с капюшонами, скрывающими лица.
— Мать? — в голосе Латора смешались удивление и растущая тревога. — Что происходит?
Оуката улыбнулась — холодной, расчетливой улыбкой:
— Происходит восстановление истинного порядка, сын мой. Того порядка, который был искажен столетиями компромиссов и слабости.
Я шагнула вперед, инстинктивно принимая защитную позицию:
— Вы с ними. С "Пламенем и Крылом".
Это был не вопрос, а утверждение, и Оуката не стала отрицать:
— Уже четырнадцать поколений наш род хранит истинное знание, передавая его от матери к дочери, от хранительницы к хранительнице. Это знание основателей нашего ордена.
— Ордена предателей, — резко произнес Латор. — Разрушителей, подрывающих устои собственного мира.
Оуката рассмеялась, но в её смехе не было веселья — лишь холодное превосходство:
— О каком предательстве ты говоришь? Мы сохраняем истинную драконью кровь, истинную драконью силу. Это так называемый "договор" был предательством — предательством нашей сущности, нашей мощи.
Она сделала шаг вперед, и её глаза приобрели драконий вертикальный зрачок:
— Веками наши старейшины сокрушались о постепенном угасании драконьей магии. Каждое поколение рождалось слабее предыдущего. Способности, некогда естественные для любого дракона, теперь доступны лишь избранным. И знаешь, в чем причина?
Не дожидаясь ответа, она указала на фреску, изображающую переплетающиеся магические потоки:
— В этом. В так называемом "союзе", который на самом деле является паразитическим соглашением. Человеческая магия питается нашей силой, Латор! С каждым поколением люди становятся сильнее, а мы — слабее.
Я почувствовала, как внутри нарастает гнев:
— Это ложь. Договор основан на взаимном обогащении, на симбиозе, а не паразитизме. Посмотрите на эти фрески! Они ясно показывают равный вклад обеих сторон.
Оуката перевела на меня презрительный взгляд:
— Фрески, написанные людьми, показывают то, что выгодно людям. Реальность иная.
Она взмахнула рукой, и один из сопровождавших её магов выступил вперед, поднимая кристаллическую сферу. Внутри сферы завихрились энергетические потоки, образуя трехмерную проекцию — сложную сеть магических линий, соединяющих различные точки.
— Вот истинная структура договора, — сказала Оуката. — Исследованная и подтвержденная нашими лучшими магами. Видите эти узлы? — Она указала на несколько точек пересечения линий. — В теории они должны быть равными, распределяя энергию поровну между драконами и людьми. Но посмотрите внимательнее.
Я действительно увидела то, о чем она говорила — некоторые потоки были смещены, искажены, направляя больше энергии в одну сторону.
— Это... дисбаланс, — признала я. — Но это не означает...
— Это означает именно то, что я сказала, — перебила Оуката. — Договор был изначально задуман как равноценный обмен, но постепенно, десятилетие за десятилетием, столетие за столетием, люди незаметно смещали баланс в свою пользу. Маленькими шажками, незаметными изменениями — пока мы не пришли к нынешней ситуации.
Латор покачал головой:
— Даже если это правда, решением должно быть восстановление равновесия, а не разрушение договора. Уничтожение союза разрушит магическую экологию всего мира!
— Не разрушение, — улыбнулась Оуката. — Очищение. Мы не стремимся уничтожить договор. Мы хотим восстановить его первоначальную форму — но без человеческого вмешательства.
Она сделала еще один шаг вперед, её взгляд теперь был прикован ко мне:
— И для этого нам нужен Преображающий. Сила, способная не просто влиять на магические потоки, но перестраивать их, менять саму их природу. Твой дар, девочка.
Я похолодела, понимая, к чему она клонит:
— Вы хотите использовать меня для... чего? Для извращения самого принципа договора?
Оуката покачала головой:
— Не извращения. Исправления. Возвращения к истокам. Драконья магия должна питать драконьи силы. Человеческая — человеческие.
— Разделение, — выдохнул Латор. — Вы хотите полностью разделить магические сферы.
