Системный Кузнец. Трилогия (СИ) - Мечников Ярослав

Тьма «Вены» смотрела, извергая из себя протяжный гул и мерное капание воды – удары капель о твёрдый камень где‑то в глубине. Солдат стоял не шевелясь, будто ожидая чего‑то. Чего тут можно было ожидать? И почему именно сейчас тело само привело сюда? Старый воин не знал.

Дыхание стало неглубоким. После каждого вдоха само по себе замирало, тело застывало, превращаясь в камень, а затем снова оживало до следующего вдоха.

Простояв так минут десять, вслушиваясь в мёртвую тишину, Арн наконец решил возвращаться. Просто необходимо было проверить это место – теперь, когда убедился, что всё тихо, напряжение, кажется, начало уходить.

Мужчина уже начал думать о делах – сегодня предстояло провести инструктаж для оставшихся охранников, заново организовать смены караула. Распорядок дня из‑за неожиданного отъезда Главы сильно нарушился – нужно наводить порядок.

Арн вздохнул и направился назад, мимо работающих из последних сил шахтёров. Когда уже подошёл к началу подъёма, даже не сразу понял, что произошло.

Где‑то из самой глубины, из черноты «Вены», раздался вой.

Такого мужик никогда прежде не слышал.

Звук начался с многоголосого, режущего слух писка, будто ртов, что издавали его, было не сто и даже не тысяча, а десятки тысяч. Или это было одно, но колоссальное существо – понять сложно.

Воин чётко ощутил одно – в этот момент не было ни страха, ни замешательства, только отстранённое спокойствие. Это было так нереально, и так неправильно, что казалось сном. «Этого просто не может быть,» – пронеслось в голове.

Арн медленно обернулся – несколько десятков шахтёров тоже замерли, отложив кирки, и уставились на чёрный проём, не в силах осознать происходящее.

Затем раздался грохот, будто в самых глубинах разверзлась земля. Звук писка смешался с рёвом, стрекочущим хрипом и нарастающим грохотом. Шахту качнуло – с потолка посыпалась каменная крошка, смешиваясь с водой в лужах на полу.

Арн шумно вдохнул, оглядывая шахтёров, пребывающих в ступоре.

– НАВЕРХ! ЖИВО! – проорал воин, и голос, закалённый в десятках битв, прорезал грохот.

Но никто даже не шелохнулся – шахтёры с открытыми ртами вперились взглядами в «Вену».

– Я. СКАЗАЛ – НАВЕРХ! – повторил Арн, и на этот раз это был не просто крик, а сокрушающий рёв командира, от которого, казалось, задрожали стены.

Люди начали поворачиваться к нему – глаза пустые от ужаса. Сперва сорвался с места один мужчина, следом за ним – другой, третий и вот уже вся толпа шахтёров, бросив инструменты, бежала навстречу Арну, пробегая мимо, как стадо обезумевших зверей.

Шахту трясло и качало, а вой становился невыносимым, давя на уши, проникая в мозг.

Арн не думал в этот момент о семье, знал лишь одно – нужно выжить. А значит, нужно бежать. Развернулся и побежал следом за работягами.

«Но куда бежать?» – билась мысль в голове. – «И что будет наверху? Нужно успеть закрыть зев! Закрыть на обе створки сначала решётку, а следом – дубовую дверь. Через неё, может, и не пробьётся».

Мужчина бежал, и острая боль отдавалась в старой ране на плече. Его скорость была значительно выше, чем у простых рабочих, и буквально через десяток секунд он догнал бежавшего первым. Тогда Арн резко остановился и обернулся – где‑то далеко позади, в глубине туннеля, мерцал огонёк оставленного в забое факела. Шахтёры бежали молча, но было слышно, как мужики рвано и панически дышат.

Воин пропустил мужчин вперёд, оставаясь последним. И тут, повинуясь инстинкту солдата, вдруг вынул из ножен меч – тот самый, что заточил для него Кай. Клинок холодно блеснул в тусклом свете. Это глупо, в этом нет никакого смысла.

«Нет. Ты не будешь драться, старик,» – прозвучал в голове холодный голос. – «Ты не станешь умирать здесь даже ради этих людей».

«В баронском замке тебя ждёт семья, и ты должен к ней вернуться».

Голос в голове звучал громко, как колокольный звон. Арн с лязгом убрал клинок в ножны и, развернувшись, снова бросился бежать. Вновь догнал бежавшего первым шахтёра, но на этот раз не стал останавливаться – ускорился ещё сильнее, и ноги понесли с такой скоростью, какой мужчина у себя не помнил вовсе. Вторая ступень «Закалки», до этого казавшаяся почти бесполезной, сейчас спасала жизнь.

Вот впереди уже показалось слепящее белое пятно – засыпанный снегом выход из шахты. Сами работяги остались далеко позади, их тяжёлый топот и паническое дыхание едва доносились из глубины туннеля.

Возле прохода уже столпились другие охранники – на обветренных лицах видно страх и растерянность. Солдаты не знали, что делать без своего командира.

Арн вылетел из зева и, пробежав ещё несколько метров, остановился, тяжело дыша – бег на протяжении почти пяти минут в гору не прошёл бесследно. Мужчина согнулся пополам, уперев руки в колени, и пытался отдышаться, вдыхая обжигающий воздух.

– Арн! Что за ерунда⁈ – испуганно выкрикнул старый охранник, которому в этом году уже пора было выходить на пенсию. – Весь хребет трясётся, будто старая кобыла в грозу!

Воин поднял голову и посмотрел сослуживцу в глаза.

– Не знаю, – выдохнул облаком пара. – Не знаю, что это. Падальщики… много… Баррикада не уцелела, наверняка.

– Где парни⁈ – рявкнул измазанный рудной крошкой бригадир Кнут.

– Внизу! Бегут сюда! – Арн выпрямился, голос обрёл командную твёрдость. – Готовьтесь закрывать зев! Как только последний выйдет!

Он сказал это, чувствуя укол досады и стыда за то, что оставил шахтёров одних в тёмном аду. Кнут поджал губы и осуждающе сверкнул на воина глазами.

Другие охранники уже подбежали к огромному деревянному вороту, который служил лебёдкой для цепи, держащей решётку. Мужчины вцепились в рукояти, готовые крутить.

Прошла, казалось, вечность, прежде чем в полумраке зева показался первый силуэт рабочего – тот вывалился из туннеля, споткнулся и рухнул на колени, кашляя и задыхаясь. За ним – второй, третий…

– Давай! Давай! Быстрее! – рычал Арн, нервно сглатывая слюну и всматриваясь в темноту, откуда доносился не только топот, но и многоголосый визг, что был всё ближе.

За первыми шахтерами показался ещё силуэт, затем ещё. Чем больше людей выбегало, запыхавшись и падая от усталости на снег, тем сильнее становился рёв и грохот из глубин. Хребет горы гудел, как натянутая струна, и вот уже каменная крошка начала осыпаться с потолка прямо здесь, у выхода.

Арн невольно обернулся. Мужчины‑охранники суетились, нервно перебирали пальцами, вглядываясь то в ревущую тьму зева, то на спасительные ворота частокола.

– Нужно уходить… уходить… – донёсся сквозь вой метели испуганный шёпот на грани безумия – это неудивительно, ведь то, что происходило сейчас – с этим не сталкивался ни один человек в лагере. Словно сама земля решила извергнуть из себя всю ярость, послав неведомую чуму из глубин.

«Духи гневаются,» – пронеслось в голове у старого воина. – «Гневаются за то, что мы разоряем их сокровищницу – забираем духовные кристаллы. Их место там, внизу. Мы не знаем их природы».

Арн вдруг почувствовал волну глухой злости на всех: на Торгрима с его жадностью, на барона с его приказами, но тут же понял, что злится и на себя, ведь он служит этим людям, а значит, и сам причастен.

Солдат мотнул головой, отгоняя ненужные мысли. Когда ещё несколько шахтёров, спотыкаясь, выбежали на морозный воздух, стало ясно – осталось совсем немного.

Кнут стоял у самого края прохода, вглядываясь во тьму, и пересчитывал каждого выбегающего.

– Двадцать два! Ещё десять! – кричал старый бригадир срывающимся голосом.

– Закрываем! Закрываем! – перекрикивал старика молодой охранник, вцепившийся в рукоять ворота. – Они уже близко!

– НЕТ, ЖДЁМ! – рявкнул Арн, хотя у самого в голове билась предательская мысль: «Закрыть. Пожертвовать десятью, чтобы спасти сотню, и тогда смогу увидеть семью». Но если ОНИ прорвутся сюда – не выживет никто.

– ЗАКРЫВАЕМ, АРН! НАМ ВСЕМ КОНЕЦ, ЕСЛИ НЕ ЗАКРОЕМ! – голос молодого охранника сорвался на плач, глаза парня наполнились детскими слезами.