Вариантов нет. Я не успею купить новое платье, да и денег нет. Надо что-то сделать с этим.
Перерыв весь гардероб Ирмы, я нахожу подходящую по цвету блузку, которую безбожно кромсаю, но зато закрываю вырез в декольте. Сверху прикрою это пелериной, и будет незаметно. Таким же образом я ушиваю вырез до приличного. Нахожу красящее заклинание и приглушаю им цвет платья.
К вечеру приходит служанка Ульриха, чтобы помочь мне сделать причёску. Очень благородно с его стороны, я бы сама не смогла сделать что-то сложное. Впускаю её, вовремя вспомнив, что надо убрать «защитное» заклинание.
— У вас чудесные волосы, госпожа. Красивые локоны, такое редко встретишь.
— Вот я и решила больше их не выпрямлять, — улыбаюсь я.
— Это было преступлением! — горячо заявляет она.
Интересно, можно ли её забрать себе? Она мне гораздо больше нравится, чем бывшая служанка Ирмы. Но… у меня нет денег, так что не выйдет.
Служанка собирает мне сложную причёску, подняв волосы и открыв шею, помогает окончательно привести в приличный вид платье, и мы выходим.
Ульрих встречает меня на выходе из жилого корпуса. Отмечаю, что ему идёт официальный костюм, сидящий точно по фигуре, он почёркивает его широкие плечи и развитые мышцы.
Но мой почти-бывший жених снова чем-то недоволен. Стоит ему взглянуть на меня, как он хмурится.
— Что случилось? — вздыхаю я.
— Это я тебя должен спросить. Зачем покупать платье для вечера и не надеть его на сам вечер?
— А, — сжимаю я пальцы. — Произошёл инцидент, и оно оказалось испорчено. Я не виновата. Это платье, что передали родители, и оно мне нравится гораздо меньше.
Ульрих прищуривается, словно ищет подвох в моих словах, но я на этот раз на редкость честна. Предпочла бы надеть то платье, если бы у меня был выбор.
— Что за инцидент?
— Неважно, — отмахиваюсь я.
Он кивает, принимая мои слова, но морщинка между его бровей не разглаживается полностью.
До дворца мы добираемся сначала через камень телепортации, а потом на карете. Как понимаю, по статусу положено.
В карете я не смотрю на Ульриха, а гипнотизирую улицы за окном. Ещё немного, и мы разорвём помолвку, и с этих пор я получу шанс прожить в этом мире долгую жизнь. Вот только почему в душе словно кошки скребутся.
Я чувствую задумчивый взгляд Ульриха всю дорогу. Я надеюсь, что он это делает не из-за обычных подозрений, а он действительно задумался о том, что люди могут меняться.
Едем мы совсем недолго, и вскоре перед нами предстаёт дворец. Красивый и величественный, с высокими мраморными колоннами и лепниной.
Карета останавливается у крыльца, и лакей провожает нас к парадному входу.
Мы поднимаемся по белоснежной лестнице, проходим двери и идём по широкому коридору. В потолок вставлены и украшены лепниной магические камни. Они светят, но не греют. Такие камни только в богатых домах и дворцах, а люди попроще используют свечи.
Величественные, украшенные золотистым узором двери распахиваются, и мы попадаем в роскошный зал дворца. Высокие зеркальные потолки отражают мерцание хрустальных люстр, заливая пространство мягким, золотистым светом.
Вдоль стен выстроились ряды колонн, а между ними висят огромные, богато декорированные гобелены, создавая ощущение торжественности и величия. Я на фоне этого всего чувствую себя очень маленькой и незначительной.
В зале собрались нарядные гости, между ними ловко передвигаются официанты, которые разносят напитки.
— Прошу, — появившийся из ниоткуда лакей показывает нам поднос, на котором лежат крупные купюры. — Ваше пожертвование.
Не успеваю я признаться, что не подумала о деньгах, как Ульрих кладёт довольно крупную сумму на поднос, и лакей исчезает так же бесшумно. Ульрих ведёт меня дальше вглубь зала. Со всех сторон я слышу, как переговариваются гости и звенят бокалы, временами раздаётся смех. Родителей Ирмы пока не видно, и я с облегчением расслабляю плечи.
С одной стороны зала стоит три круглых столика, на которых что-то блестит. И цветы! Вдоль стен стоят высокие вазы с пышными букетами свежих цветов, наполняющих воздух своим тонким, дурманящим ароматом. Здесь буквально всё дышит изысканностью и аристократизмом.
С нами здороваются знакомые Ульриха и заводят с ним разговор, как бы невзначай оттесняют меня. Я, в отличие от настоящей Ирмы и не держусь жениха, так что отхожу. Выдохну и приду в себя, а то, как ни крути, рядом с ним сердце неспокойно.
На круглых столиках лежат самобытные украшения из камней. Я разглядываю их.
— Слишком простые для тебя, да? — раздаётся низкий голос Ульриха практически над самым ухом.
— Почему? — обиженно говорю я и отшагиваю вбок. Не даёт мне успокоиться!
— Выглядят как обычные камни, но по поверьям, обладают магической силой. Добываются в Куральских горах, и деньги с их продажи пойдут в поддержку жителей этого региона.
— Я, кажется, не взяла с собой деньги.
— Я куплю, — утверждает Ульрих.
— Не надо. Мы же сегодня разорвём помолвку.
— Но пока ещё ты моя невеста, — просто говорит он. — Так что имею право.
— Хорошо… Тогда один из этих браслетов подойдёт.
Решаю не спорить. Благотворительность — это хорошо.
Отхожу на шаг от столика, пока Ульрих забирает браслет и отдаёт деньги. И тут мне на плечо ложится холодная рука. Пальцы сжимаются.
— Дочка, что это за вид? — шипит мать Ирмы. — Отойдём на минуту.
Глава 33
— Спасибо, мама, мне и тут хорошо, — оборачиваюсь я с приклеенной улыбкой.
— Господин Виллард, как же я вас рад видеть! — восклицает отец Ирмы.
Они работают в слаженной преступной связке: отец вклинивается между мной и Ульрихом и отвлекает его разговором, а мать, взяв под локоть, тащит меня подальше. От неожиданности я делаю несколько шагов, а потом упираюсь и торможу.
— Надеюсь, ты не станешь устраивать скандала? — шипит «мать».
— Если надо, стану, — говорю я вполне громко.
За что получаю шокированный взгляд, и родительница Ирмы останавливается.
— Мы слишком мало времени уделили твоему воспитанию, — дёргает она меня за руку. — Ты расслабилась в этой академии! Родителям перечишь?
— Потому что родители сошли с ума от алчности, — возражаю я.
Лицо матери Ирмы становится пунцовым от гнева. Она отталкивает меня к колонне и закрывает собой от зала. Резко срывает пелерину и комкает в руках.
— Я сегодня же напишу заявление, чтобы тебя забрали из академии! — шипит она.
Меня захлёстывает волна возмущения, но первое время я не соображаю, чем мне ответить. И, главное, толком никто не видел, как именно она обращается с дочерью! Позади меня окно, справа колонна, а слева большие декоративные цветы. А спереди — разъярённая родительница.
Что-то внутри шепчет, чтобы я вызвала фамильяров и ударила магией. Кажется, они сами рвутся наружу. Но со стороны это будет выглядеть, как будто я без причины напала на мать. И только это меня останавливает.
— Вот теперь лучше, — противно улыбается она, оглядев меня.
Кажется, тень сомнения всё же мелькает на её лице. Но поздно. Если она в чём-то и засомневалась, то всё равно отступать не будет. Как и я. Надо вспомнить заклинание чесотки!
Но прежде чем я собираю мысли в кучу, над матерью возникает Ульрих. Его взгляд останавливается на моём декольте (наполовину зашитым вставкой, между прочим), и Ульрих мрачнеет.
— Добрый вечер, госпожа Кохейн, — говорит он холодно.
Одним движением забирает пелерину у матери Ирмы и накидывает мне на плечи.
— Интересный у твоих родителей вкус.
Не то слово!
Странное дело, стоит появиться Ульриху рядом, стоит мне почувствовать тепло от ткани, закрывающей плечи и от его рук, как весь гнев сменяется жалостью. Мне жалко себя, что не могу отстоять, что ничего не получается и всё время происходят мелкие, но неудачи. И вот теперь Ульрих чуть не стал свидетелем того, как на самом деле относятся к Ирме.
