Тьма. Том 6 (СИ) - Сухов Лео

— Ага! — закивал Кислый.

— Софа, а ты помнишь, как звали купца, который этот дом построил? — спросил я.

— В сети найду! — пообещала сестра.

— Разыщи про него всё, что можно… — попросил я.

— А я? — спросила Авелина, оставшись не у дел.

— А мы с тобой пойдём смотреть, что нам досталось после объединения родов… — улыбнулся я, а затем подмигнул Кислому. — Пацанам премия по десятке!

— Это они оценят! — закивал тот.

Смотреть документы и отчёты на цере — так себе занятие. Нужен нормальный терминал. Но у нас его не было, а купить не успели. Авелина посмотрела, как я мучаюсь, а потом забрала церу и стала выводить по ней пальчиком сама.

На нашем общем счету находилось 489 тысяч рублей. Правда, часть денег должна была уйти на уплату налога. И большей частью сумма состояла из моих, а теперь уже наших денег. Зато имелись предприятия, когда-то принадлежавшие Покровским.

В том числе, артефактное производство, вроде бы закрытое лет десять назад. Однако тут-то и вылез нюанс, о котором Авелина сразу меня оповестила:

— Оно работает. Оценщиков не пустили на земли моего рода. Там чужая охрана. И там идёт какая-то работа. Его и закрывали-то удалённо, потому что у нас это производство, считай, отобрали…

Собственно, понятное дело — чистой воды рейдерский захват. Неважно, кому принадлежит завод, важно, на кого он работает. А бумаги подбить — много ума не надо.

Такая же история была с полями пшеницы, ржи, овса и льна.

По бумагам они числились за Покровскими, а по факту Авелине уже давно не платили за их использование.

Та же история — с месторождениями нефти, газа, угля, железа, меди и фтора.

Всё благосостояние рода держалось только на выплатах за Покровск. А сил навести порядок у Покровских уже не было.

Были, конечно, и другие мелкие производства как в Ишиме, так и во Владимире… Но их Авелина успела продать. И, может оно и к лучшему. У нас бы с ней сейчас не хватило рук, чтобы всё довести до ума.

А ещё была земля во Владимире. Большой такой кусок земли. Часть её пустовала — там была свалка. А на остальной части располагались большие деловые здания. Вот только на эту землю претендовал род Соледарских. И деньги за аренду платили не Авелине, а им.

— Всё плохо, да? — спросила моя жена, когда я закончил изучать документы на цере.

— Да нет, могло быть и хуже… — пожал я плечами. — Деньги есть, головы есть, руки есть… Мы справимся. Просто начинать придётся с малого. Наводить порядок надо с хорошей дружиной. А вооружение тоже денег стоит. Да и моих будущих бойцов придётся сначала лечить, а уж потом ставить в строй. Ладно… Вроде бы ребята внизу закончили…

— Подожди, здесь ещё кое-что! — заметила Авелина, выводя на экран последний, не замеченный мной документ.

Я сначала не понял, что вижу. А потом как понял!..

И вот тут меня смех разобрал…

— Ты понял, что это? Федь, ну скажи! — взмолилась жена.

— Это свидетельство об открытии, — пояснил я. — Выдано оно было Седову Григорию Петровичу, но… Приказом царя передано роду Седовых-Покровских. Это то самое открытие, которое давным-давно совершил мой дядя.

— И что с ним делать? — в недоумении подняв бровку, спросила девушка.

— За него должны приходить какие-то отчисления. Но сейчас они идут на дядин счёт. Давай-ка временно впишем наш… И понаблюдаем, что будет делать мой блудный родственник! — предложил я.

Царь всё-таки придумал, как пристегнуть дядю Гришу к нам так, чтобы даже не дёргался. Шаг, конечно, был жестокий, но верный… Согласно местным традициям, открытия, совершённые выходцами из рода, принадлежат не им, а их роду. А уже дальше глава этого рода сам распределяет финансовые выгоды.

Поэтому, сделав дядю частью Седовых-Покровских, царь переписал свидетельство на нас.

Ладно, об этом можно было подумать и позже. А сейчас… Я посмотрел, как наши помощники собрались перед Кислым, и, подойдя к ним, выплатил каждому по пятнадцать рублей. После чего благополучно распустил по домам.

— Ну что, дядю моего нашли? — спросил я у Кислого.

— Ага, пьёт в трактире «Виноградинка», — ответил тот.

— Продолжайте приглядывать за ним… — кивнул я. — Ну что? Пойдём смотреть, что там за клад нам в подвале оставили?

Глава 6

Со странички в сети, посвящённой истории Ишима

…Особняк построен из красного кирпича, в форме буквы «Г», а выполнен — в старорусском стиле. Его украшают резные колонны и нарядная зелёная крыша.

Создавал дом известный архитектор Д. М. Кашеварин — тот самый, что восстанавливал кремлёвские стены, а также строил дома в старорусском стиле на Урал-камне и даже во Владимире.

В дополнение ко всему, раньше узкие стрельчатые окна закрывали витражи работы С. И. Перепёлкина. На каждом из них была изображена какая-то сцена из жизни владельца особняка.

Современники посчитали это проявлением гордыни, но купец первого разряда Евлампий Сергеевич Полотно лишь смеялся над пересудами. Его власть в городе была такова, что даже известные дворянские рода старались не переходить ему дорогу.

Ходили слухи, что основные доходы Евлампий Полотно получал не от честных сделок, а от теневой торговли контрабандным антиквариатом, оружием и даже людьми. В те времена Эран очень нуждался в рабах, и спрос на них был столь велик, что не каждый купец мог удержаться от соблазна незаконного обогащения.

Правда, доказательств так и не нашли. Даже если за Евлампием Полотно и следили, то его делу отчего-то не дали ход.

Вероятно, опасались гнева мстительного купца, который, по слухам, обладал прескверным характером.

А может, просто не успели.

Ведь даже новый особняк радовал купца не так уж долго. Пять лет, шесть месяцев и одиннадцать дней. Ранним утром 15 июля 1889 года, проснувшиеся слуги поднялись в спальню хозяев и обнаружили два трупа.

Самого Евлампия Полотно и его молодой жены.

Следователи из Полицейского Приказа выяснили: жену купца убили во сне, быстро и почти безболезненно — двумя пулями в голову и в сердце. Что занимательно, выстрелов при этом никто не слышал.

А вот сам Евлампий Полотно умирал в мучениях около четырёх часов.

Поскольку наследников у купца не было, особняк вместе с садом отошли властям города. Сад был превращён в городское раменье, а дом вскоре пришёл в запустение. Никто не хотел селиться в здании с такой дурной славой. Слишком уж жуткой была история двойного убийства.

В 1893 году бывший дом Евлампия Полотно лишился своих витражей. Произошло это из-за действий неизвестных хулиганов, забросавших дом камнями. Восстанавливать витражи городские власти не стали, заменив их в итоге обычными стёклами.

И только в 1901 году, наконец, нашёлся смельчак, который рискнул купить дом с дурной славой.

Однако и он прожил в нём недолго.

И снова у владельца особняка не оказалось наследников. Впрочем, за 20-е столетие дом ещё многажды переходил из рук в руки, а затем возвращался на содержание города.

В связи с этим про злополучный особняк ходило немало легенд. Большинство говорило, что дом проклят, и кто бы там ни поселился — скоро умрёт, не оставив наследников. Однако другие утверждали, что проклят не сам дом, а якобы спрятанный в нём тайник с богатствами «Лампы» — такое прозвище было у купца при жизни.

Впрочем, в последние слухи мало кто верил: современники купца утверждали, что Евлампий Полотно жил на широкую ногу, ни в чём себе не отказывая.

В 1948 году дом был признан историческим, в связи с чем его снос и строительство нового здания на этом месте запретили. И чем больше времени проходило, тем меньше было желающих выкупить особняк у городских властей.

Последним хозяином стал аристократ из угасшего рода Соль-Бобровских. Он провёл в особняке ремонт, а затем благополучно прожил целых десять лет. Однако в 1984 году внезапно умер во время завтрака.