Сорви отбор дракону, или Случайная невеста (СИ) - Мед Натали

По залу пронёсся еле слышный вздох ликования.

– Второе. Платья и украшения для завтрашнего бала по приказу принца вам доставят за два часа до начала бала во избежание всякого рода саботажа.

О, а вот это умно! Молодец, Валли! Помимо воли я расплылась в улыбке.

– Я не вижу причин для особой радости, мисси, – ледяного презрения в голосе госпожи Ферен хватило бы, чтобы с месяц поддерживать азот в жидком состоянии… в тропиках. – Вы все, все без исключения, – она полоснула взглядом по аудитории, – должны сейчас же сдать все свои артефакты и амулеты представителям службы безопасности. Я ещё раз подчёркиваю: все до единого!

– Но… – пискнул голос от дальнего столика. – Но если они поддерживают моё здоровье?!

– Тем более! – в голосе госпожи Ферен мелькнуло плохо замаскированное удовлетворение. – Принцу нужна здоровая, сильная, красивая невеста, способная выносить королевское потомство! Без подделок!

Я непроизвольно подняла брови и под шумок запихнула в рот ещё один из этих крошечных бутербродиков. Как у них тут всё запущено!

А дальше в зал скользнули непримечательные люди в тёмных одеждах, обходя под торжествующим орлиным взглядом леди Ферен всех присутствующих. Они задерживались на миг перед девушками… и с некоторыми происходили невероятные трансформации. Так, одна, которая сидела на соседнем диванчике, превратилась в сухую морщинистую особу, не сильно моложе на первый взгляд самой госпожи Ферен. Девушка через три столика слева мгновенно утеряла свежесть и красоту, превратившись в страшненькую девицу с крючковатым носом и волосатой бородавкой на подбородке…

Я с ужасом озиралась вокруг. Количество красивых девиц уменьшалось просто на глазах. Я наткнулась взглядом на Серенили. Та сидела с прямой спиной, невозмутимо прихлёбывая жидкий чаёк из крошечной чашечки, всем своим видом излучая презрение. Её сияющая внешность не изменилась ни на йоту.

Кстати и остальные мои соседки, очевидно, не унизились до применения артефактов, изменяющих внешность. Но что-то у них явно было. Я видела, как дрожали губы Кристы, когда следователи отошли от неё. Я заметила, как беспомощно улыбнулась Летти, как хмуро поджала губы Хель…

Дверь открылась, и вошёл мрачный брюнет в тёмно-синем костюме, похоже, командир этих людей из местного ФСБ. Я не удостоила его вниманием. Мне вообще скрывать нечего. В смысле артефактов, конечно. Поэтому, воспользовавшись тем, что внимание всех стянулось к новому лицу, тихонечко придвинула поближе блюдо с тарталетками. От этих нервов ужасно разыгрывается аппетит, Криста права.

А брюнет тем временем вышел на середину и, обведя всех взглядом, укоризненно заметил:

– Леди, принцу очень неприятно, что некоторые из вас пытались воспользоваться корректирующими внешность артефактами. Неужели вы полагаете, что его высочество не увидел бы вашу истинную сущность и истинные намерения при первой же встрече? – брюнет укоризненно покачал головой. – Мне стыдно за вас. Я буду ходатайствовать перед их величествами, чтобы в правила внесли пункт, запрещающий на отборе какие-либо артефакты и разрешение на лёгкое ментальное сканирование в дополнение к проверке на невинность.

Я с интересом подняла голову от блюда. Как хорошо, что эти нововведения будут потом! Куда мне ментально сканироваться-то!

Присмотрелась к брюнету… Моргнула раз, другой… Батюшки!

Валли, явившийся мне из-под личины сурового командира безопасников, заметив мой взгляд, хитро подмигнул и продолжил свою обличительную речь. А у меня аж бутерброд в горле застрял от неожиданности.

Глава 25. Немного о содержимом черепных коробок

Не хватало еще подавиться в присутствии влиятельных и сиятельных лиц. Затерроризируют же потом. Житья не дадут. Надзирательница первая же набросится. Разве что получится сболтнуть ей, что у меня в зобу дыханье спёрло от величия принцевой гвардии. Бедняжка я все-таки. Кормят плохо, гоняют туда-сюда. Хорошо хоть от танцев избавили.

Валли в костюме смотрелся хорошо. Я даже залюбовалась. Вот бывают же люди! И почему он так не желает жениться? Цены бы такому мужу не было. Эх... Такой товар пропадает. Впрочем, не зря говорят “подлецу всё к лицу”. Это я попыталась хоть ложечку дёгтя найти в очаровании принца.

Товар тем временем вещал что-то о незыблемости традиций и важности соблюдать морально-этические нормы на отборах. Морально-этические, подумать только! Да местные участницы в гробу видали и мораль, и этику, и всех своих соперниц разом. В братской могиле.

– Таким образом, я надеюсь, что вы, дамы, будете помнить традиции дома, в который надеетесь войти и не посрамите его доброе имя, – напыщенно закончил его индюшество принц Валли.

Дамы, кокетливо потупившись, кивали. Мол, согласны со всем, всё понимаем, мы-то никакие артефакты не использовали, эти девочки за гаражами запрещенку юзали, а мы просто рядом стояли.

Вся королевская конница и вся королевская рать удалилась, оставив после себя лишь благоговейную тишину.

– Он такой удивительный, – зачарованно прошептала одна из девушек рядом со мной.

– Кто? – не поняла я. Не видела тут никого удивительного. Может, у бедняжки приступ? Наверное, это от недоедания.

– Принц, конечно, – вздохнула она, и разве что сердечки в глазах не замерцали.

– А принц тут каким боком вообще? – картинка отчаянно не желала складываться. Странные они тут, конечно.

– Он такой нежный и милый. Его трепетное сердце готово полюбить свою суженую, невзирая на любые преграды и козни, что строят окружающие. Ты видела, как на меня смотрел командир отряда?

– А он на тебя смотрел? – что-то я не заметила, чтобы Валли на кого-то как-то особенно смотрел. Может, недоглядела, пока занималась сэндвичами?

– Да! И не просто смотрел, а... – девушка склонилась ко мне и прошептала: – подмигнул.

Елки-иголки, так я-то знаю, на кого он смотрел и кому подмигнул. А незнакомка тоже хороша, я даже имени ее не знаю, а она тут со мной откровенничает. Разве ей не говорили, что с посторонними людьми надо быть осторожнее. Особенно на отборах. Особенно, если ставка это всё королевство и бесценная принцева требуха.

– И что? – продолжала играть дурочку я. Наполовину играть. Оставшаяся половина недоумевала, что такого в подмигивании Валли, который вовсе и не Валли в этой своей маскировке. Или бедняжке уже всё равно, на кого бросаться, на принца или его начальника стражи?

– Он не просто подмигнул мне, а с особым смыслом, понимаешь?

– Нет, – честно призналась я. – Извини. Может у него нервный тик?

– Нет! Это знак! Принц подает мне знак через своего слугу. Он знает, что я на отборе, и уже выбрал меня. И пытается подбодрить, чтобы я знала, что всё будет хорошо. Он такой милый. Самый милый, самый нежный, самый добрый, самый замечательный! – она пискнула от избытка чувств и прижала ладони к пылающим щекам.

Ага. Самый нежный, самый добрый и самый замечательный. И даже нервный тик у него со значением. Прелесть какая. Этой барышне бы романы писать. Какие-нибудь особенно закрученные, с теориями заговора и лихими сюжетными поворотами.

– Дамы, попрошу сосредоточиться! – настойчиво потребовала всеобщего внимания госпожа Ферен. – У вас ещё будет время на разговоры. Итак, в связи с последними событиями было предложено перенести танцы на несколько дней, чтобы дать вам всем возможность оправиться.

Потенциальные принцевы невесты, не сговариваясь, подняли такой шум и гам, что заглушили бы даже военный оркестр, не то что госпожу Ферен. Она помолчала немного, подождав, пока стихнет протестующий гул, и продолжила:

– Однако, – она выдавила нечто похожее на улыбку. – Однако его высочество осознал, что его потенциальные невесты не столь слабы и бесхарактерны, чтобы оказаться выбитыми из седла одним-единственным происшествием.

Ага. Даю перевод: Валли надеялся отмазать меня и себя от танцев, напирая на то, что, дескать, невесты пережили жуткий стресс и им бы дать недельку, чтобы оправиться. А ушлая госпожа Ферен восприняла это как личное оскорбление и заявила, что на участницах отбора пахать можно. Мы тут все как на подбор стрессоустойчивые, коммуникабельные и... ну что там ещё в резюме пишут? Целеустремлённые. С огромной силой воли. Вернее, силой вола, раз на нас пахать можно. В общем, никакой вам отсрочки, дамы, извольте танцевать. Шоу должно продолжаться. Глядишь, ещё петь потом заставят.