Хозяйка проклятой деревни (СИ) - Игнис Данта

Илидан мягко опустился на землю, яркий свет медленно окутал драконью форму, преобразовывая его в человека. Завораживающее зрелище, как будто сама природа воздавала ему дань за силу и благородство.

Когда сияние рассеялось, передо мной предстал мужчина. Внушительного роста, движения изящные и в то же время полные скрытой мощи, как у хищника, что таится в лесной глуши. Я так давно не видела адмирала драконов, что успела забыть насколько он необычный… Длинные, гладкие, как шелк, черные волосы каскадом спадали на спину, скрепленные серебряной нитью. Изящное, строго вылепленное лицо, ни одна черта не нарушала совершенных линий – высокий лоб, прямой нос и четкая линия подбородка. Глаза, подобные вечернему озеру, в котором отражается луна, полны загадочной мудрости и скрытой печали. Эти глаза резко выделялись на фоне светлой кожи, делая его внешность еще более замечательной и немного потусторонней.

Одет Илидан был в элегантные, идеально подобранные темные одежды, которые подчеркивали стройную, атлетичную фигуру. Несмотря на мощь, в его облике видна хрупкость человека, прошедшего через множество испытаний. На правой скуле виднелся тонкий шрам – запечатленная память о битвах, и эта деталь только добавляла ему благородства и достоинства.Илидан был воплощением противоречий: силы и хрупкости, света и тьмы, одновременно настоящим воином и человеком с ранимой душой, постоянно борющимся с демонами внутри и снаружи.

Дигеста проследила за моим взглядом и сказала:

– Здесь мы справимся, я позабочусь о Тантане и его зверюгах. Илидан, проводи девочку домой. Время позднее, всем надо хорошенько отдохнуть и выспаться.

Мне показалось, или Илидан задержал на мне взгляд чуть дольше, чем обычно? У него было это выражение недоверия, как будто он видел во мне кого-то, кем я не являлась. Меня задевало это, и в тоже время привлекала его загадочная сила, притягивала, как мрак ночного неба. Но в глазах, что сейчас пристально обратились на меня, читалось что-то большее, чем просто предубеждение.

Я отвела взгляд, чувствуя, как сердце невольно учащает ритм. Мы шли молча. Илидан не пытался завести разговор. Мне казалось, что он видит во мне лишь тень из прошлого, невесту, которая пыталась его убить, и от этого все слова застревали в горле. Но это тело теперь принадлежало мне, и я старалась привнести в него больше света, чем было ранее.

– Ты хорошо сражалась, – неожиданно произнес адмирал.

– Я чуть все не испортила, – ответила я, удивленная его словами. – Прорыв сильно увеличился после моего вмешательства, если бы ты не появился так вовремя…

– Ты сумела выиграть время. И я успел долететь.

Взгляды наши пересеклись, и на мгновение я увидела в глазах Илидана отблеск – возможно, трещину в броне недоверия. Но он тут же отвел взгляд, чтобы не показывать свою уязвимость.

– Но как ты узнал о прорыве? Зен ведь еще не успел доскакать до Онвадина… – спросила я, чтобы поддержать разговор.

– Мне не нужно о них сообщать – я всегда их чувствую. Раньше ты не владела магией, – сменил тему адмирал драконов.

– Раньше в этом теле была не я, – напомнила я, благоразумно умалчивая обо всей этой мутной истории с проклятием и говорящим медальоном.

– А, ты все еще придерживаешься этой небылицы, – вздохнул Илидан и покачал головой.

Тишина стала гнетущей, будто сгущаясь вокруг нас, и я отчаянно искала способ продолжить разговор, чтобы разбить эту стену недоверия и боли, которая росла между нами.

– Илидан, – обратилась я осторожно, стараясь удержать его внимание. – Пойми, я ничего не знаю о прошлом, я не та, кто пыталась тебя убить. Это не мои воспоминания и не моя цель. Я бы хотела доказать тебе это, но не знаю как.

– Твои слова ничего не значат, – произнес Илидан холодно. – Слишком многие пытались уверить меня в своей безгрешности. Люди – мастера притворства, и никогда нельзя знать, что скрывается за их улыбками.

Его презрение ранило. Я хотела что-то сказать, но растерялась, не нашла подходящих слов. Я не хотела нести на себе тяжкий груз чужой вины, но злые обстоятельства возложили его на мои плечи.

– Ты скажешь сейчас что угодно, лишь бы избавиться от браслета и сбежать из этой проклятой деревни куда подальше, – дракон улыбнулся, но улыбка эта не была доброй.

Я поняла, что если мы будем зацикливаться на этом, наш разговор так и не продвинется дальше. Поэтому решила сменить тему, но сглупила и задала еще более опасный вопрос.

– Илидан, а ты любил прежнюю Этелию? – спросила я, затаив дыхание.

Адмирал замер на мгновение, по лицу его проскользнуло что-то похожее на удивление.

– Нет, – тихо ответил он, и в его голосе не было ни следа сожаления.

– Зачем тогда собирался жениться на ней? – мои слова прозвучали слишком резко, но я не жалела. Ответ был важен.

Илидан медленно выдохнул, будто отделяя себя от давно минувших дней.

– Так приказал король, – сказал он наконец. – Ему нужны наследники с даром закрывать прорывы. Мое личное счастье никогда его не заботило. Я – лишь инструмент в его руках.

Я молчала. В жизни этого мужчины, с его резкими, словно высеченными из лунного камня чертами лица и глазами, глубокими как ночное небо, ничто не было простым.

– Инструмент, способный чувствовать боль, – тихо прошептала я, вглядываясь в его лицо. Пытаясь разглядеть за маской безразличия, за этой ледяной, почти божественной красотой, истинные чувства.

Илидан резко остановился, заставив меня наткнуться на него. Твердая, как сталь, грудь. От него исходил аромат горных трав и чего-то острого, пьянящего, подобно запаху грозы. Я невольно отшатнулась, но он поймал меня за плечи, его пальцы, холодные и сильные, впились в мою кожу. Вблизи его взгляд казался еще более пронзительным – темная бездна, в которой плясали отблески далеких звезд. В этом взгляде читалась вековая печаль, скрытая за стеной отчуждения.

– Ты не знаешь, что такое боль, – прошипел он, его голос, низкий и хриплый, вибрировал где-то внутри меня. – Ты не знаешь, каково это – быть преданным. Ты не знаешь, каково это – видеть, как рушится все, что тебе дорого.

Его слова обжигали, как огонь. Я чувствовала, как его боль проникает в меня, отражается в моей душе. Я хотела сказать ему, что понимаю, что сочувствую, но слова застряли в горле. Воздух между нами накалился, заряженный невысказанными эмоциями.

– Отпусти меня, – попросила я, пытаясь вырваться из его хватки, но тело противилось, стремясь остаться в этом плену.

– Нет, – сказал он, его голос стал тише, бархатистее, но не менее напряженным. – Я хочу, чтобы ты посмотрела мне в глаза. Я хочу, чтобы ты увидела, кто я на самом деле.

Он приблизил свое лицо к моему, его дыхание, горячее и прерывистое, обжигало мою кожу. Я невольно зажмурилась, опьяненная его близостью. Но он приподнял мой подбородок длинными, изящными пальцами, заставляя встретиться с ним взглядом. В его глазах плескалось что-то новое – не гнев, не боль, а жгучий, почти осязаемый интерес.

– Я не Этелия, – с трудом произнесла я, голос мой дрожал.

На мгновение мне показалось, что что-то изменилось в его глазах. Тень боли отступила, уступая место чему-то другому, чему-то непонятному. Он медленно опустил руки, делая шаг назад:

– Думаешь, если повторишь эту ложь тысячу раз ­– я поверю?

– Я повторю эту правду десять тысяч раз, если потребуется. «Я должна. Я должна. Должна сделать это» – мысленно твердила девушка и до боли в пальцах сжимала кинжал. Внутри нее все смешалось, страх и вина, безысходность и какое-то глупое геройство. Она считала, что совершит подвиг, если убьет тебя. И тут же ненавидела себя за это. Я застряла внутри нее и ничего не могла поделать, сновидцы не управляют телами, в которые попадают. Этот сон мне не нравился. Я всерьез переживала за тебя, мирно спящего в постели. Ты не выглядел злодеем, скорее героем какого-нибудь романа. Девушка сделала резкий глубокий вдох и решилась. Вскинула руку с кинжалом высоко и с силой ударила, целясь прямо в сердце. Она молчала. Я чувствовала ее изо всех сил стиснутые зубы. Я закричала. Не знаю, наверное, мне показалось, что услышала собственный крик. Я не смогла бы издать его вслух, но ты резко открыл глаза и оттолкнул летящий в тебя клинок, – я сделала паузу и вздохнула. – Скажи, ты слышал этот крик?