Самая старая дева графства Коул (СИ) - Брай Марьяна

— Добрый день. Присядьте, дитя! – жестом хозяйки дома указала мне на табурет жительница этой крошечной комнаты. – Вы, скорее всего, уже имеете свою семью… - плотная, но не рыхлая, в возрасте преклонном, но на лице почти нет морщин.

— Н-нет, я только собираюсь выйти замуж, - я ответила, не дожидаясь, когда она начнёт строить догадки и рассказывать что-то за меня.

— М-м, значит, у вас всё впереди, милая, - она как-то хищно хохотнула, приоткрыв практически беззубый рот. – Не давайте им ни одного шанса управлять вами, решать за вас, иначе… окажетесь здесь, - указательный палец женщины, которая даже не представилась, резко указал на пол.

— Прошу вас, не нужно расстраиваться. Мы не знаем, что нас ждет завтра, леди…

— Безовек, - подсказала шепотом служанка, стоящая за моей спиной.

— Знаем. Всё мы знаем, но продолжаем надеяться, что наши дети будут благосклонны к нам. Мой сын объявил меня изменницей, как только мой муж и его отец упокоился. Чтобы связать мне руки, объявил, что другие его братья рождены не от лорда Безовека. А он якобы не раз видел меня с управляющим, - договорила она, и взгляд ее опустился в пол.

— И он сам вас определил сюда? – я ошалела от такого сценария семейной жизни.

— Сразу после суда он заявил, что не хочет видеть нас троих в своём доме. А сейчас мои сыновья — его родные братья, - она замерла и, поискав на столике среди бумаг платок, приложила его к глазам, - они лишены наследства.

— Вот это да-а, - протянула я и наклонилась, чтобы взять её ладони в свои.

Леди долго плакала, потом подняла голову и попросила служанку принести нам чай. Я заметила, что та засомневалась: стоит ли ей уйти, и подтвердила, что чай необходим. Она вышла, но дверь не закрыла.

— Вы можете найти их? Я не знаю, где они и здоровы ли. Я поздно родила, и в семье управляющего тоже были двойни… видимо, это и заставило моего сына так думать, - леди посмотрела на пустой дверной проём и будто прислушалась. А потом жестом попросила проверить: нет ли кого-то в коридоре.

Я встала и выглянула за дверь. И тоже молча покачала головой.

— Но почему он дождался смерти отца? Ведь если бы он так радел за правду, то рассказал бы в первую очередь ему! Уверена. Он сделал это намеренно, леди. Вам не в чем винить себя, - торопливо, но все ещё шёпотом я решила её поддержать.

— Вы хорошая девушка, и я желаю вам счастья. Попрошу лишь об одном: попробуйте их найти. Вот письмо, и я прошу не вскрывать его. Там есть вещи, которые нельзя знать чужим, - она снова порылась на столе и вынула из-под салфетки серый квадрат.

— Леди, я вряд ли смогу исполнить вашу просьбу. У меня нет возможно искать кого-то в городе. На днях я… будет свадьба и не уверена, что у меня будет право заниматься этим поиском, - почти со слезами в глазах, пожимая руку леди, ответила я.

— Возьмите. Я не настаиваю, но так у меня будет надежда, что они прочтут это письмо. Слуги не берут, им запрещено что-то принимать у нас…

— А леди Лилит? У нее больше возможностей. Давайте я поговорю с ней.

— Спрячь, - вдруг перешла на «ты» леди Безовек и с мольбой в глазах протянула письмо.

Я услышала в коридоре шаги и быстро сунула конверт в сумочку, висящую на локте.

— Так хочется вдохнуть запах моря, - голос и выражение лица её моментально изменились. - Мы каждое лето проводили в Керинстоне.

Служанка внесла поднос с чашками и пузатым чайником. Водрузив его на стол, прямо поверх лежащих здесь бумаг, принялась разливать чай.

Леди, в отличие от момента, когда я сюда вошла, теперь сияла. У нее появилась надежда в моём лице. А я решила попробовать исполнить её необычную просьбу.

Глава 23

Домой мы действительно попали в сумерках. Но не потому, что обездоленные леди требовали к себе больше внимания, нежели их нищие сёстры по ситуации. После пансионата, как называли его все окружающие, мы отправились…

Да, мы поехали в дом моего жениха. На ужин, который организовал в честь нашей помолвки господин Николс.

Не стану рассказывать, как я была удивлена и как посмотрела на свою «горячо любимую» тётушку, устроившую мне такой подарочек. Но хочу заметить, что без моего хищного взгляда в её сторону не обошлось.

— Тётушка, вы, оказывается, затейница! – прошептала я еле слышно, когда мы под руку вошли в светлый зал неимоверных размеров. – Это ж надо, какую вы мне «радость» сегодня подарили! Думали, я умру от счастья, коли узнаю заранее? Вот спасибо вам, и правда, знаете вы меня как облупленную…

— Не стоит говорить скабрезности. Я прекрасно чую твой настрой, дорогая. А не сказала, потому что милейш-ший господин попросил меня умолчать: он готовил тебе сюрприз, - она осторожно похлопала меня ладошкой, покоящейся на моем предплечье, и зашагала бодрее.

— Да, иначе за ночь я умерла бы от нетерпения, - добавила я. И получила по талии уже не ладонью, а довольно жестким кулачком.

— Леди, как я рад, что ваш выбор остановился на мне! – жених, упакованный в белоснежный, расшитый золотом мундир, походил на забытое с прошлого года пасхальное яйцо в золочёной подставке “от Фаберже”.

Лицо с прищуренными, но активно скользящими по мне глазками цвета полупрозрачной лазури блестело, аки блин: жених нещадно потел, силясь стоять ровно.

Покачивало бы его куда сильнее, если б не ещё одно существо рядом: пухлый лысеющий тип с такой же слащавой улыбкой, шарообразным телом, в коротком пиджаке, не скрывающем переход в тощие, как у жабы из мультфильма, ноги.

«Если это не сын, тогда здесь умеют клонировать престарелых господ за большие деньги.», - подумала я.

— Леди, большая честь для нас принимать таких гостей. Тем более вас, будущая леди Николс! – младший чуть наклонил голову. Может, он поклонился бы ниже, но упругий второй подбородок не позволял этому «упитышу» в полной мере выразить почтение прибывшим дамам.

Леди что-то сказала за меня, после чего нас проводили в столовую, где уже ожидали человек сорок разного уровня… хотелось сказать разложения, но я бы преувеличила. Да, все здесь дышали на ладан. Пахло не ладаном, но густо фонило ядрёными травами, чем-то горелым и… мясом.

Позже, заметив мою скривившуюся физиономию, тётушка шепнула, что так пахнет лекарство. И я решила: если меня оставят здесь после этого благоуханного ужина, я непременно разыщу эту траву и уничтожу. Казалось, именно в ней кроется секрет долголетия.

Описывать гостей я не стану, потому что при более внимательном рассмотрении меня начинало кидать в дрожь. Надо же было выбраться из своего больного и, прямо скажем, разваливающегося тела, чтобы попасть в это гнездо!

В итоге после ужина господин жених объявил о свадьбе, которую он готов устроить со дня на день. О швеях, которые прибудут в наш дом, чтобы успеть с платьем. О том, что жить мы станем здесь, в этом поместье, с сыном.

Сын, которого, к слову, звали Коллином, событию этому радовался больше остальных. Думаю, он уже потирал ладошки от открывающихся возможностей.

А я всё больше понимала, что прощание с домом тётушки явно ускорится. Не хотелось совершать такой отважный шаг с бухты-барахты, но… после замечания о моем приданом, переходящем в руки мужа перед венчанием, я отмела возможность побега после свадьбы.

Да, и такая идея меня посещала! Пусть бы думали: куда «молодожен» дел жену? Явно никто бы не заподозрил, что дева сбежала из этой вот «благодати». Но бежать в одних рейтузах, а могло случиться и правда, что дома меня держали бы в халате, я не могла!

Домой мы прибыли в молчании. Леди прохладной ладошкой притянула мою голову, поцеловала в щеку и, улыбаясь, поднялась к себе.

Я велела Лизи сделать кофе и принести в сад. Прихватила светильник со свечой и, по памяти разбирая дорогу, вышла в тишину и прохладу. Моё любимое местечко было украшено десятком подвешенных к навесу горшков с геранями.

Дать волю слезам казалось глупо, но всё время быть сильной оказалось невыносимо. Лизи хлопотала возле меня, но я заставила её уйти.