Кроличья ферма попаданки (СИ) - Семина Дия

— Он ещё притворяется, устроил здесь спектакль! Вы за это заплатите, это надо, как вздумал опорочить Его сиятельство! — начал было адвокат, вспомнив, что страх страхом, но защищать права своего могущественного клиента надо.

— Нет, тут дело совершенно иначе выглядит, у меня тоже есть очень слабая способность, розыгрышем и не пахнет, это действительно спиритический сеанс. Покойный говорил через него, редкий дар, очень редкий. И не доверять такому свидетельству я не могу, — неожиданно дознаватель управы встал на нашу сторону.

Мне теперь хорошо видно красное, злющее лицо Его сиятельства. Тайна рода Безуховых вдруг стала достоянием общественности, причём не только порядочной, но и не самого приятного адвоката, у которого язык – помело. Явно, что через неделю вся округа будет знать о бесплодии, о каких-то грехах, за которые сейчас вынужден расплачиваться Лев Николаевич.

Архип встрепенулся, как огромный пёс, стряхнул с себя дурь морока и медленно встал.

С этой минуты они с графом непримиримые враги.

Лев поднял голову выше и прорычал:

— Забирайте свою женщину из особняка и уезжайте, пока я не передумал.

Ещё раз взглянул на меня и вышел.

— Могу вас отвезти в Ольге Михайловне, она вам поможет, — очень тихо предложил Егоров, и я согласилась.

— Мне только бы одеться, подождите за дверью, пожалуйста.

Адвокат давно сбежал за своим шефом, а Семён Данилович, убедившись, что Архип уже пришёл в себя, вышел за дверь, сказав, что будет ждать в карете.

Откидываю одеяло и пытаюсь подняться, голова кружится, у меня явно сотрясение. Элементарные действия приходится делать очень медленно.

— Я тебе помогу, сейчас, осторожно.

Архип очень аккуратно надел на меня серое платье горничной, волосы сам заплёл в косу, чтобы не мешали, поднял на руки и медленно понёс к выходу.

— Всегда бы носил тебя…

Не спешу признаться, что с радостью бы ему это позволила.

— Вот почему ты не хотел принимать дар? Ты медиум?

— Да, одна из самых неприятных колдовских одарённостей.

— Ой, не скажи. Я ведь шла, как зачарованная – это клад Назара учуяла. И ведь понимала, что это опасно, а ничего не могла поделать, о тебе так усиленно думала, надеялась, что ты догонишь и остановишь. Но меня остановила карета Его сиятельства. Как лунатик, честное слово. Вот мы с тобой парочка, два умалишённых…

Тихо смеюсь и он меня целует в лоб и шепчет:

— А я сразу говорил, что нам только с тобой и быть вместе. Никто не поймёт меня лучше, чем ты или Ба, и тебя тоже только я лучше всех понимаю.

Мы осторожно прошли через красивый зал, спустились по лестнице на первый этаж. Нас никто не задержал.

На улице Архип осторожно посадил меня в карету:

— Вы пока поезжайте к выходу, я коня заберу, привяжу к вашей карете и подсяду, Алёну надо на руках держать, чтобы не трясло. Ольга вылечит, но от тряски может стать хуже.

— Хорошо, мы очень медленно поедем, — ответил Егоров, и кучер заставил коней идти шагом.

Мы ехали очень осторожно и долго. Действительно, каждая кочка болью отдавала в голове.

— Но как быть с моим разводом?

— Думаю, что по совокупности дел, и учитывая нападение, разорение фермы, грабёж, а также тот факт, что Архип Романович возьмёт о вас обязательства перед обществом, и заботу. То месяца два, не более. Нам ведь тоже таких «постояльцев» держать у себя нет резона, пусть на каторге отрабатывает грехи.

— Спасибо вам за помощь!

— Это суть моей службы. Только вот что хотел вам сказать, то, что вы сказали графу – очень опасно. Это должно остаться между нами.

Архип странно посмотрел на меня и на Егорова.

— А что я сказал? Что-то совершенно ужасное? Мне пора искать адвоката?

— Ничего особенного, это призрак через тебя ему сделал втык и заставил отпустить меня. Его сиятельству ничего не поможет. Разве только послушничество, но ты его видел, он никогда богатый камзол не сменит на серую рясу послушника.

Егоров лишь кивнул, полностью соглашаясь с моим мнением.

— Но хорошего адвоката всё же держать на примете не помешает. Кто его знает, этого графа, сегодня отпустил, а завтра обида взыграет и начнёт экспансию. О, уже приехали, думал, дольше телепаться будем. Сейчас помогу вам, коня отвяжу, сами-то Архип Романович, справитесь?

— Да, конечно.

Закрываю глаза, чтобы голова не кружилась от меняющихся видов, слишком я ещё слаба. И через несколько минут оказываюсь на широкой кушетке в лечебнице. Не успеваю ничего сказать, как Ольга Михайловна положила на мой лоб холодную руку и начала шептать.

— Мама заболела? Ты её вылечишь? — вдруг слышу совершенно чистую речь моей Полины, вздрагиваю от живительной радости, но ничего не успеваю, проваливаюсь в черноту магического лечебного сна.

Тело расслабилось, боль отступила, и я вдруг увидела себя прошлую.

Глава 28. Очнулась

Короткое видение окунуло меня в прошлую жизнь, события припомнились и хорошие, и приятные, и не очень.

Подумать только, зачем я столько на себе тянула, зачем за всё хваталась, даже там, где не просили? Дачу, кредиты, ремонты, хозяйство?

А как меня не стало рядом, оказалось, что мой муж никому толком и не нужен, квартиру он в Сочи так и не купил, все деньги прошли сквозь пальцы. Работы менял, всё что-то у него не то, да не так. Красивая жизнь не заладилась. А в итоге в съёмной комнате остался, с сыновьями поругался из-за вредной молодой сожительницы. Да и она от него сбежала, когда деньги закончились.

Младший сын после ругани с отцом вернулся в мою маленькую квартирку в родном городе, и вроде бы у него всё наладилось, женился на хорошей девочке, семья у неё дружная. Старший тоже взялся за ум и смог дом построить, женился. Зато теперь поняли, получили прививку, что красивая жизнь, она всегда на чьём-то горбу, в их случае – на мамином. А теперь сами, всё сами.

Не могу простить не за себя, а за то, что сыновьям сбил ориентиры, разодрал доверие и веру в любовь, семью. Сорвал с места, где родня, где друзья, и мать, обольстил лёгкой жизнью. Но в моих детях и моя кровь течёт, не жидкая, а крепкая, густая.

Выжили без меня, не пропали, но не так теперь всё легко и просто, как с мамой-то было.

Особенно муж, десять раз пожалел, что со мной подло поступил, а ведь был дом полная чаша, жизнь уютная, успешная, приятная. Но прошлого не вернуть.

Я просмотрела эти события как короткометражное кино, и хотелось бы утешить, особенно сыновей, но не могу и не хочу их пугать.

Главное, что мальчики в порядке, между собой дружные, жёны у них хорошие, большего мне и не нужно, детки лапочки и здоровые.

Такое на меня снизошло умиление, что показалось, я во всём оказалась права, и дети меня не предавали, они просто выросли. Им этот урок на пользу пошёл, ценят теперь, что имеют.

А к мужу у меня больше вопросов и нет, сам виноват в своих горестях. Бог ему судья, пусть на старости лет учится жизни. Без квартиры, без надёжной семьи и без перспектив, потому что думать о себе, что ещё мальчик и молодиться на старости лет, не равно мальчиком быть.

Бес в ребро, дорого ему обошёлся.

Не смог устоять от соблазнов вот и поплатился.

Вздыхаю, и внезапно очнулась.

— Мамочка, ты долго спала!

— Да моя родная, меня, наверное, вылечили? А как ты красиво разговариваешь, скажи ещё что-нибудь! — протягиваю руку, приобнимаю Полину, и вдруг по телу теплом материнская любовь растеклась, такое мощное чувство. Что я смогла сесть в кровати, и крепко обнять мою девочку.

— Я тебя люблю. А дядя Ахип, поехал за клоликами!

— А нам придётся поработать над волшебной буквой «р». А куда он поехал?

— В делевню, ты долго спала, он сказал, что мы пелеезам…

— Мы, что делаем?

— Пелеезам в новый дом, ты меня почему не понимаешь? Я же говолю тебе понятно.

— Ты, прекрасно говоришь, просто чудесно. А где этот новый дом?